Ошеломленная Жози молча покачала головой. Кольца? Какие еще кольца?

— Я заметила, что вы не носите обручальное кольцо, — призналась миссис Йенсен, — и спросила у него, не отекают ли у вас руки и ноги. У меня во время беременности они раздулись и стали толстыми, как сосиски.

Жози, чувствуя, как щеки у нее запылали, тщетно пыталась высвободить свою руку.

— И Сэм — ведь его зовут Сэм? — так вот, Сэм подтвердил, что у вас действительно появилась некоторая одутловатость, а потому он решил отдать кольца в мастерскую, чтобы их сделали побольше.

— Одутловатость? — пролепетала оскорбленная Жози.

Миссис Йенсен ласково улыбнулась.

— Не обижайтесь, дорогая, это все-таки лучше, чем рассказывать всем, как мой Том… — тут она бросила нежный взгляд через плечо на мужа, — что я стала ужасно толстой.

— Но, послушай, я никогда… — запротестовал было мистер Йенсен.

Миссис Йенсен только рассмеялась.

— Ничего страшного, дорогой. Я снова похудела сразу, как родился ребенок. Мы вернемся в июле и с радостью познакомимся с новым человечком.

— Конечно. Мне будет очень приятно.

Жози не знала, что еще сказать. Обычно она не забывала о планах своих постояльцев, но на этот раз лишь смутно припоминала, что Йенсены собрались провести это лето где-то в другом месте.

— Я вам говорила, у нас большой сбор. Помните? — весело спросила миссис Йенсен. — Приедут все наши три дочери со своими семьями. На Рождество у Лиззи родился мальчик, так что наш Эшли будет всего на несколько месяцев старше вашего ребенка. Вы можете поболтать с Лиззи о том о сем, а вашему Сэму пригодились бы советы ее мужа Марка. Знаете, что-то вроде обмена опытом. Когда Эшли родился, Марк упал в обморок. Держу пари, с вашим Сэмом такого не случится.

Жози даже и не пыталась что-нибудь сказать в ответ на эту тираду.

Она просто улыбнулась самой бодрой и приветливой улыбкой, имевшейся в ее служебном арсенале, мысленно моля Бога, чтобы чета Йенсенов уехала побыстрее, пока она окончательно не потеряла способность здраво мыслить.

— Зачем ты им сказал, что я твоя жена? — с яростью набросилась она на Сэма, который стоял на крыльце и махал вслед третьей группе постояльцев. Ее негодующий тон заставил его отступить назад на несколько шагов.

— Я такого не говорил.

— Нет? А кто говорил, что отдал расширить мои кольца?

— Ну, одна дама удивилась, что ты не носишь кольца, а у меня сложилось впечатление, что она не из тех, кто одобрил бы, что мы просто живем вместе.

— Мы не живем вместе!

— Теперь живем.

Жози стиснула зубы.

— Ты знаешь, что я имею в виду. И я была бы тебе крайне признательна, если бы ты не вводил в заблуждение наших гостей, особенно постоянных. Через три месяца они надеются застать здесь большую дружную семью.

Сэм пожал плечами.

— Ну и что? Так оно и будет!

— Что?

— Ты слышала.

Жози не смогла сдержать дрожь.

— Я сказала тебе «нет».

— Это было вчера.

— Ничего не изменилось.

— Пока не изменилось.

Черт возьми! Стоит тут с самодовольным видом. Такой уверенный в себе и красивый.

— Я не изменю своего решения.

Он улыбнулся.

— Я постараюсь, чтобы ты его изменила.

Она покачала головой.

— Из Нью-Йорка трудно стараться.

— Трудно, потому я остаюсь здесь.

— То есть как? Ведь у тебя работа! Вспомни, ты президент компании, от тебя зависит множество людей.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Я бы хотел, чтобы от меня зависел только один человек.

Их взгляды встретились, затем он опустил глаза и посмотрел на ее живот.

— Пока только один.

— Не будь смешным! Ты не можешь здесь остаться!

— Я остаюсь, Жози, — сказал он. — Смирись с этим.

Нет, такое исключено. Должно быть, он просто пошутил.

Долго ли можно руководить корпорацией со штаб-квартирой в Нью-Йорке из гостиницы, расположенной на холме в Дюбуке, штат Айова? Корпорацией с многомиллионным оборотом?

Не долго, решила Жози, и на душе у нее стало спокойнее, пока вечером не пришел мастер, чтобы установить дополнительный телефон и факс.

— Где вам желательно их поставить, мисс? — обратился к ней телефонист, с трудом удерживая в руках огромный ящик.

Жози смотрела на него в полном замешательстве, но тут услышала, как сзади подошел Сэм.

— Вот сюда, пожалуйста. Я устраиваю в апартаментах «Коулмэн» свой рабочий кабинет, — пояснил он Жози, пропуская вперед телефонного мастера.

— Но я уже сдала этот номер! — запротестовала Жози.

— Что ж, придется тебе отправить их в гостиницу к Тэйлору.

— Ни в коем случае! Я поселю их в комнате миссис Шилдс, — процедила она сквозь зубы.

— Им понравится. Комната и больше и лучше.

Направив мастера в апартаменты «Коулмэн» наверх, Сэм снова повернулся к Жози, которая от негодования так и стояла с открытым ртом.

— Не злобствуй, — посоветовал он. — Это не на пользу ни тебе, ни ребенку.

Жози подумала, что неплохо бы запустить в него чем-нибудь тяжелым. Интересно, как ему это понравится.

Затем она воздела глаза к небу, словно решив, что будет лучше обратиться к дорогой умершей, которая была ей не только хозяйкой, но в первую очередь другом:

— Хэтти, как ты могла? Если бы ты ведала, что натворила!

Сэм был не из тех, кого можно просто игнорировать. Лучше бы он сидел все время в номере «Коулмэн». Но не тут-то было.

Он без конца забегал на кухню, задавал вопросы, что-то быстро записывал, просил обязательно напомнить о встречах с тайскими бизнесменами и часовщиками из Германии, поручал позвонить своей помощнице Элинор, чтобы та проследила за поставкой японских зонтиков.

Господи, не хватало ей только забот о каких-то там зонтиках!

Жози так и подмывало послать его к черту, тем более что он повадился строить из себя управляющего отелем.

Если в дверь звонили дважды, а Жози не успевала подойти открыть, Сэм был тут как тут. Он сам приветствовал постояльцев, водил их по гостинице — и все с той располагающей веселой самоуверенностью, которой он во многом был обязан своими успехами в делах.

Жози твердила себе, что это его право. Ведь он ее босс. Ей только хотелось, чтобы он так прямо и говорил: «Познакомьтесь. Это Жози, управляющая гостиницей». Так нет. Он всегда ограничивался словами: «Это Жози». Или: «Познакомьтесь, это Жози».

И бросал на нее гордый взгляд собственника. И все женщины, покосившись на ее огромный живот, принимались нежно улыбаться и ворковать — как хорошо, что муж всегда рядом. Жози хотелось задушить его собственными руками. Не надеть ли ей майку с крупной надписью: «СЭМ МНЕ НЕ МУЖ»?!

Но она не осмеливалась даже сказать, не то что крикнуть во весь голос: «Мы не женаты». Да и не пристало управляющей гостиницей кричать при постояльцах.

Правда, при случае она могла бы наорать на своего босса. Пока же главным образом вежливо улыбалась, а потом незаметно удалялась восвояси.

— Правда, Бен, она выглядит так, будто ее заставили съесть лимон без сахара?

Жози оторвалась от своего занятия — она плела венок из цветов для одного из номеров — и увидела, как Клитус и Бенджамин входят через заднюю дверь. Она сумела-таки выдавить из себя улыбку, затем устало провела рукой по волосам.

День выдался очень теплый. Она сильнее, чем обычно, чувствовала жару и делалась от этого очень раздражительной. Может, и к лучшему, что Сэм взял на себя заботу о постояльцах. В ее теперешнем состоянии она далеко уступала ему в обаянии.

Единственное, на что она сейчас способна, так это проявить доброжелательность по отношению к Бенджамину и Клитусу и поболтать с ними немного. Кому, как не ей, было знать, что они очень беспокоились за нее с тех пор, как умерла Хэтти. Возможно, если очень постараться, удастся упросить их сказать Сэму, что у нее все хорошо. Она отрезала несколько маленьких веточек эвкалипта и прикрепила их проволокой к венку. Затем снова подняла глаза и попыталась придать себе более радостный вид.