– Не думаю, что он пробежал мимо, – добавил Том. – Скорее всего, он перемахнул через машину.

– Это невозможно, – возразила Дженни. – Человек не может… – Она вдруг осеклась.

– Не думаю, что это человек, – медленно произнес Том. – Мне кажется…

– Смотрите! – воскликнула Одри. – Там, в конце улицы… Какое-то животное… – Ее голос дрожал от страха.

– Включи фары, – распорядился Том.

Луч света прорезал темноту и отразился зеленым огнем в глазах животного.

Это была собака.

«Помесь Лабрадора», – подумала Дженни.

Черная, что позволяло ей оставаться незаметной в темноте или в кустах. Животное с интересом смотрело на них, потом неуверенно махнуло хвостом.

«Шум в кустах – это она виляла хвостом, – догадалась Дженни. – И то быстрое хриплое дыхание…»

– Это дышала собака, – громко, почти истерично воскликнула Дженни.

Наступившее после пережитого испуга облегчение было почти болезненным.

Одри в изнеможении уронила голову на руль.

– И из-за этого я потеряла туфли? – спросила она у Дженни, которая вдруг начала икать.

– Мы вернемся и поищем их. Прости. Честное слово, я не нарочно. Я очень рада, что ты здесь, – добавила она, обращаясь к Тому.

Он продолжал смотреть на собаку.

– Не думаю… – начал он, потом тряхнул головой и взглянул на Дженни. – Я не хотел причинить тебе боль.

– Правда? – спросила Дженни, имея в виду не то, что он толкнул ее на землю.

Том подошел к Одри и помог ей собрать содержимое сумочки. Что касается туфель, им удалось найти только одну.

– Ладно, забудьте, – с отвращением произнесла Одри. – Они меня больше не волнуют. Я мечтаю только о том, чтобы добраться до дома и залезть в ванну.

– Поезжай, – предложила Дженни. – Том отвезет меня домой. – Тот посмотрел на нее: его взгляд показался Дженни испуганным. – Ты на машине? Или пешком?

– Моя машина стоит в конце улицы, но…

– Значит, ты отвезешь меня, – спокойно сказала Дженни.

Одри приподняла одну бровь, села в машину и уехала.

Том и Дженни медленно направились к «роверу» Тома. Оказавшись в машине, Том не стал сразу заводить мотор. Они просто сидели рядом.

– Почему ты сегодня отлынивал, в то время как другие работали? – спросила она и тут же пожалела о своих словах.

Она была слишком расстроена.

Том замер.

– Прости, Дженни, – сказал он, – у меня были дела.

«Где же его улыбка? Насмешливая, ироничная, немного отстраненная?» – Он разговаривал с ней вежливо, как с посторонним человеком.

Хуже всего было то, что он назвал ее Дженни. Не Ежиком или каким-нибудь другим милым прозвищем.

– Том, что происходит?

– Ничего.

– Что значит «ничего»? Том, посмотри на меня! Ты весь день избегал меня. Что я должна думать? Что случилось?

Том покачал головой.

– Ты нарочно избегал меня, – настойчиво повторила Дженни. – И не только сегодня. Это началось… – Она запнулась. – Том, это не имеет никакого отношения к…

Она не могла заставить себя договорить фразу до конца.

– К тому, что произошло в игре? С… ним?

Она поняла, что ее догадки верны.

– Ты сошел с ума? – взорвалась она.

– Давай не будем говорить об этом.

– Просто не будем говорить об этом? – Внутри у нее все клокотало.

– Послушай, я все прекрасно понимаю. Возможно, даже лучше тебя.

В тусклом свете она увидела, что его губы плотно сжаты.

– Том, – осторожно начала Дженни, – я люблю тебя. Мы всегда были вместе. Но потом ты вдруг изменился и начал вести себя как, как…

– Это не я изменился, – сказал он и довернулся к ней. – Посмотри мне в глаза и скажи, что ты думаешь о нем?

Дженни потеряла дар речи.

– Ты можешь ответить честно? Например, что ты вообще не думаешь о нем?

– Только со страхом, – прошептала Дженни.

У нее пересохло во рту.

– Я видел тебя с ним, видел, как вы смотрели друг на друга.

В голове Дженни чередой пронеслись воспоминания. Рука Джулиана в ее волосах, ласкающая ее, словно кошачья лапа. Джулиан гладит ее лицо, а она тянется к нему. Джулиан держит ее в объятиях и нежно целует в шею…

Но Том не мог видеть этого. Он видел их с Джулианом в самом конце, когда все мысли Дженни были направлены только на то, чтобы спасти друзей и выбраться из картонного дома.

– Я пыталась спасти всех нас, – произнесла она уже с большей уверенностью в голосе. – И ты это знаешь.

– Это значит, что ты ничего не чувствуешь к нему?

«Ложь», – подумала Дженни.

У нее не было причин лгать, она действительно не испытывала нежных чувств к Джулиану, но в данный момент была смущена, испугана и не знала, что сказать.

– Нет, – коротко ответила она.

– Дженни, я знаю тебя и чувствую, если ты к кому-то неравнодушна. Он вызвал к жизни новую часть твоей души, сделал тебя Другой.

– Том…

– И я видел, на что он способен. Он – супермен. Разве я могу соперничать с ним?

«Так вот в чем проблема, – догадалась Дженни. – Не привыкший проигрывать, Том Локк боялся стать вторым. Он всегда побеждал и делал это с легкостью. Том не брался за дело, если не был уверен, что будет первым. Он даже не станет пытаться».

– Кроме того, я тебе больше не нужен.

«Ах вот как ты думаешь!..»

Дженни закрыла глаза.

– Ты ошибаешься, – прошептала она. – Ты был нужен мне сегодня. А тебя не оказалось рядом…

– Дженни, не плачь. Послушай, Джен.

Его голос изменился. Он положил руку ей на плечо, потом неловко обнял ее, словно делал это впервые.

Дженни не могла сдержать слез.

– Не плачь. Я не хочу, чтобы ты плакала.

Он наклонился к ней. Дженни открыла глаза. Том смотрел ей прямо в лицо. Он был так близко. Мрачная решимость сменилась выражением заботы и любви. Страдальческой любви. Именно это поняла Дженни.

– Томми, – прошептала она, нащупывая его руку.

Их пальцы переплелись.

Она не помнила, кто из них сделал первый шаг, но через мгновение они сжимали друг друга в объятиях. Дженни судорожно всхлипнула. Было так приятно вновь почувствовать, как Том обнимает ее. Сейчас он поцелует ее, и все снова будет по прежнему.

Но тут случилось непредвиденное. Салон «ровера» был очень тесным, и Том задел локтем панель приемника. Громкая музыка заполнила машину.

Это была старая песня, ее иногда напевала мама Дженни. Раньше она никогда не обращала внимания на слова, но теперь они врезались в ее сознание.

«…Как те песни, что тьма сочиняет, когда поклоняется свету…»

Сердце Дженни было готово выпрыгнуть из груди.

«Господи, кто придумал такое? Неужели тот далекий певец из семидесятых что-то знал о преклонении тьмы перед светом?»

Она не отрываясь смотрела на мерцающую панель радио. Боковым зрением она видела, что Том наблюдает за ней.

Дженни протянула руку и нажала на кнопку. Наступила тишина.

Нужно было что-то сказать, но в голове Дженни было пусто, лишь где-то глубоко, глубоко звучали слова Джулиана: «Она нужна мне, чтобы осветить тьму. Ты увидишь, Томми».

Тишина становилась невыносимой.

– Пора отвезти тебя Домой – спокойно и вежливо произнес Том. – уже поздно.

– Это же просто песня! – в отчаянии воскликнула Дженни, хотя знала, что дело было не в песне, а в ее ответной реакции на нее.

– Дженни, ты изменилась.

– Я устала слышать это! Если я действительно так сильно изменилась, может быть именно поэтому ты больше не хочешь быть со мной? Может быть, нам лучше расстаться?

Она произнесла это и замерла. Самое ужасное, он не собирался спорить с ней.

– Пора домой, – повторил он.

Дженни хотела взять свои слова обратно, но было слишком поздно. Гордость не позволяла ей заплакать или закричать. Она сидела окаменевшая, словно статуя, до самого дома.

Том проводил ее до дверей.

Мама Дженни ждала дочь гостиной.

– Где ты была? – требовательно спросила она.

У ее мамы были рыжие волосы и бурный темперамент.

– Это моя вина, миссис Торнтон, – сказал Том.