Ни красотой, ни бледностью Машка не отличалась. Лицо у нее было скуластое, розовощекое, нос вздернутый. Золотистые всклокоченные волосы были заплетены в две коротенькие, но толстые косички. Одна из них загибалась кренделем над ухом, а другая торчала в сторону параллельно плечу.

– Здравствуй! – сказала она деловито. – Вытирай ноги, а то бабушка никому житья не дает со своим паркетом... Вытер? Туда иди! – Самбо дернула подбородком вправо от себя.

Петя был человеком застенчивым. Властный тон Машки смутил его. Войдя в комнату, он совсем забыл "окинуть проницательным взглядом" обстановку. Он только заметил, что мебель в комнате "модернистая", а паркет сильно блестит.

– Садись! – приказала Самбо.

Петя на что-то сел.

– Ирина не дождалась тебя, – сообщила Маша. – Она с родителями на именины идет.

Самбо замолчала. Она прохаживалась взад-вперед, сунув пальцы в маленькие карманчики на брюках. Молчал и Петя. Он лишь теперь вспомнил, что забыл не только умыться, но и причесаться, и, когда Маша поворачивалась к нему спиной, торопливо приглаживал ладонями бледно-русые вихры.

Но вот хозяйка остановилась перед ним:

– Ирка правду говорит? Это в самом деле у тебя способности такие: всякие тайны расследовать?

– Конечно... смотря какие тайны, – пробормотал Петя.

– О тебе невесть что говорят. Послушаешь – так Шерлок Холмс перед тобой младенчик.

– Это, конечно... гм!.. Преувеличено, конечно.

– В том-то и дело, что преувеличено. Я наших знаю: убьешь муху, а они растрезвонят, что слона убил.

Петю это замечание задело.

– Ну вот, например, насчет мальчишек, которые бежали на Кубу, это правда.

– Значит, это ты их поймал?

– Не поймал, а только определил, что они решили бежать на Кубу и что они собирались сначала заехать с дачи в Москву домой.

Самбо стояла над Петей, серьезно глядя на него. Глаза у нее были большие, длинные, темно-серые.

– И то хлеб, – сказала она.

Петя чутьем угадал, что перед такой девчонкой не следует изображать хладнокровного и опытного сыщика. От этого он сразу почувствовал себя свободней.

– Ну, так что у тебя за история?

Маша подошла к двери, бесшумно приоткрыла ее и прислушалась. Кругом было тихо, но по той осторожности, с которой Маша снова закрыла дверь, Петя догадался, что они в квартире не одни.

Самбо опять заходила по комнате.

– С чего бы это начать? Только ты не думай, что тут какое-нибудь преступление. Просто глупость какая-то, а вместе с тем все нервы мне истрепала.

– Так! Слушаю.

– Если в двух словах, то вот в чем дело: уже несколько раз пол в нашей кухне оказывается чисто вымытым, а его никто не мыл.

Чего-чего, а этого Петя не ожидал!

– Как это так – никто не мыл? – пробормотал он. Петя даже заподозрил, что Самбо издевается над ним.

Но она пояснила совершенно серьезно:

– Понимаешь, пол на самом деле кто-то моет, но все говорят, что никто не мыл.

– Погоди! Кто это "все"?

– Ну, наши семейные. Кого ни спросишь, каждый говорит, что он пола не мыл.

– А он вымыт?

– Ага. В понедельник бабушка даже специально на линолеум чернила капнула. В среду пятно исчезло.

– Чудно! – сказал Петя. Он задумался, потирая ладонями коленки, потом поднял голову. – Слушай, а чего ты так волнуешься из-за этого?

Самбо широко расставила ноги и уперлась кулаками в бока. Глаза ее стали злыми.

– А потому, что в этом обвиняют меня. Вот почему! Понял?

Машка смотрела на него так, что детектив заерзал на месте.

– Ладно! Ты только знаешь... не нервничай. Ты мне вот что объясни: мытье полов – дело полезное... Почему же ты говоришь, что тебя о_б_в_и_н_я_ю_т в таком хорошем деле?

– А потому, что все они рассуждают так: если пол регулярно кто-то моет, значит, его кто-то регулярно и пачкает. А если он регулярно пачкает, значит, он занимается в кухне каким-то тайным делом.

– Ну, дальше!

– И все, как обычно, подозревают меня.

– Кто "все"?

– Ну конечно, папа, мама и бабушка.

– А почему "как обычно"?

– Потому что меня всегда во всем подозревают. Это уж так принято в семье: если что-нибудь случилось, значит, обязательно я виновата. Сначала было еще ничего, сначала они только посмеивались надо мной, а потом...

Самбо вдруг умолкла, скосив большие глаза на дверь. В следующий момент она бросилась к двери и распахнула ее. Петя заметил, что кто-то в передней быстро отскочил от двери.

– Ну? – грозно спросила Самбо.

– Мне авторучку взять, – послышался тихий голосок.

В дверь мимо Маши бочком проскользнула щуплая девчонка лет одиннадцати, в куцем темном платьице, с тонкими, как червяки, ногами в коричневых чулках. На Машку она походила лишь золотистыми волосами. Косички ее были аккуратно связаны под затылком, а лицо у нее было нежное, продолговатое и глаза не серые, а темно-карие.

– Бери свою авторучку и уматывай, – проворчала Самбо.

– Комната не твоя, а общая, и ты, пожалуйста, потише, – негромко ответила девчонка.

Тут только Петя заметил два столика, размещенные у противоположных стен. Они были сделаны из чертежных досок. Каждая доска была одним концом привинчена к стене, а другим концом опиралась на единственную ножку. Как видно, оба столика можно было опускать, как столики в железнодорожных вагонах. Над каждым столиком висели полки из неокрашенного дерева. На столике и на полке у левой стены царил образцовый порядок. С правого столика свисал чулок, среди разбросанных как попало книг и тетрадок топорщился ком железной проволоки. На полке рядом с книгами стояли банки с синей и зеленой жидкостью, а от них тянулись провода к какому-то ребристому прибору.

Самбо следила напряженным взглядом за вошедшей девчонкой. Та бочком подобралась к столику, на котором царил порядок, и пошевелила пальцем карандаши в пластмассовом стакане.

– Ну! Где твоя авторучка? – процедила сквозь зубы Машка.

– Значит, она у бабушки в комнате, – ответила девчонка и бочком вышла из комнаты, не поворачиваясь к Машке спиной: так выходит укротитель из клетки с тиграми.

– Видал? – сказала Самбо, прикрывая дверь. – Подслушивала!

– Это твоя сестра?

– Ага. Заноза. Ты думаешь, ей авторучка нужна? Ха-ха! Она на тебя взглянуть приходила. – Самбо снова принялась ходить по комнате. Теперь у нее ушки на макушке. Она знает, какая о тебе в школе слава идет, она понимает, что я не чай пить тебя пригласила. Теперь хвост подожмет. – Самбо вдруг резко остановилась перед Петей. – Спорим, что это она моет в кухне полы!

Некоторое время Петя оторопело смотрел на свою странную клиентку.

– Ладно! А почему ты так думаешь?

– Во-первых, потому, что больше некому, а во-вторых, потому, что она всякий раз испаряется, как только об этом заходит разговор.

Петя вдруг вскочил и тоже прошелся по комнате. Он весь подтянулся, тонкая загадочная улыбка появилась на его губах.

– Так! – сказал он звонким голосом. – Разреши мне задать тебе несколько вопросов.

– Задавай! Только потише.

– Не можешь ли ты перечислить книги, которые в последнее время читала твоя сестра?

– Могу. Ей недавно несколько штук подарили на день рождения.

– Прекрасно! А какие именно?

– "Дети капитана Гранта" – раз! "Лесную газету" Бианки – два! Повести Гайдара – три!..

– Стоп! Какие именно повести?

– Ну, "Школа", "Тимур и его команда", "Голубая чашка"...

– Так! Еще вопрос. Кто у вас в семье занимается хозяйством?

– Бабушка.

– Сколько бабушке лет?

– Шестьдесят один.

– Все! Вопросов больше не имею. – Петя сел, откинувшись на спинку дивана и заложив ногу за ногу. Самбо внимательно смотрела на него.

– Все ясно как день! – проговорил детектив и загнул большой палец на левой руке. – Первое: ты права, пол в кухне действительно моет твоя сестра. Кстати, как ее зовут?

– Занозу? Люськой.