Она чувствовала себя неловко на дискотеках. Вообще при ее росте в шесть футов это было неизбежно.

– Это потому, что ты никогда на них не ходила. – Взгляд Франчески упал на набросок в руках Сюзанны. – Ой! Здорово! Это я?

– Тебе нравится? – улыбнулась Сюзанна.

– Да. Можно я возьму его себе?

– Конечно.

Самолет уже приземлялся, и для разговоров не было времени, пока они не сели в сверкающий лимузин, который повез их в резиденцию Калиандро. Всю дорогу Франческа без умолку болтала, расплетая косы Сюзанны и расчесывая их в локоны. Сюзанна же была слишком восхищена захватывающей красотой проносящегося мимо пейзажа, чтобы вспоминать о том, что ей сказала подруга насчет алиби.

Сюзанна и Франческа заканчивали учебу в частном пансионе в Швейцарии. «Этот пансион рано или поздно прикончит меня», – шутила Франческа. Это был дорогой пансион, который готовил девушек из общества к светской жизни. Все они были из богатых и благородных, но большей частью распавшихся семей.

Отец Сюзанны умер, оставив жену, сына и дочь, а также автомобильный завод, по поводу которого сын питал весьма амбициозные надежды. Денег было мало, однако полис, оформленный при рождении Сюзанны, обеспечивал ей дорогостоящее образование. Но ее беспокоило благосостояние матери и безответственность брата Пьера, который теперь возглавлял семейный бизнес…

Мать Франчески умерла несколько лет тому назад, и ее отец очень скоро снова женился. Франческа считала этот брак ошибкой, и было очевидно, что они с мачехой не любили друг друга. «А мой брат просто ее ненавидит! – добавляла она. – Совершенно ее не выносит».

Не похоже, что это счастливая семья, неожиданно подумала Сюзанна. Ее размышления прервал возглас Франчески:

– Приехали!

Машина остановилась перед величественным белым зданием. Голос Франчески понизился до драматического шепота:

– А вот идет Паскуале, мой брат, так что не забудь: если он спросит, встречаюсь ли я с мужчинами, скажи, что они меня абсолютно не интересуют.

В окно лимузина Сюзанна увидела самого красивого мужчину, какого она когда-либо встречала, и сердце ее болезненно екнуло. Она даже несколько раз моргнула, чтобы удостовериться, что ей не показалось.

Невероятно, но это был не сон!

Для итальянца он имел необыкновенно высокий рост. У него были широкие, сильные плечи и узкие бедра. Гордый римский нос и темные блестящие глаза. Наивной и не знающей мужчин Сюзанне он показался героем романтических книг, которые она читала подростком. Она была совершенно сражена.

Много позже она призналась себе, что просто в тот период была готова в кого-нибудь влюбиться – практически в любого. На ее несчастье, им оказался Паскуале…

Он поцеловал сестру в обе щеки, а затем протянул руку Сюзанне.

Солнце освещало Сюзанну сзади, и вокруг ее головы образовался золотистый нимб. Во всяком случае, так ей позже сказала Франческа.

Очертания ее молодого стройного тела лишь угадывались под коротким легким белым платьем, однако в глазах Паскуале Калиандро появилась какая-то настороженность. Он пожал ее маленькую руку сильным, мужским рукопожатием и встретил ее завороженный взгляд прищуренными глазами и суровым выражением лица.

А Сюзанна не могла понять, почему так странно бьется сердце с того самого момента, когда она впервые увидела Паскуале.

– Мне кажется, мой брат положил на тебя глаз, – сказала в тот же вечер Франческа, когда они готовились ко сну. – Он просто пожирал тебя взглядом.

– Чепуха! – страшно покраснев, ответила Сюзанна.

Несколько дней спустя, плавая утром в бассейне, она снова уверила себя, что все это было чепухой. Если нравишься мужчине, он не станет практически игнорировать тебя, да еще так откровенно грубо. И, конечно же, не будет разговаривать в такой резкой манере. Однажды Паскуале даже посмел посоветовать ей не ходить с опущенной головой, а гордиться своим ростом!

Чтобы как-то унять жар в крови, от которого она никак не могла избавиться, Сюзанна делала в воде один поворот за другим и размышляла о том, что, вероятней всего, она ему неприятна – ведь он почти с ней не разговаривает!

Но временами…

Ее охватила дрожь. Были моменты, когда, обернувшись, она ловила на себе его взгляд. Он просто задумчиво наблюдал за ней с суровостью, вызывавшей в ней ужас и вместе с тем приводившей ее в возбуждение.

Всего один раз Паскуале сделал ей комплимент. Это случилось, когда он застал ее в саду за рисованием.

Стоя молча за ее спиной и разглядывая рисунок, он одобрительно кивнул головой, наблюдая, как точно она воспроизводит очертания увитой виноградом стеклянной оранжереи.

– Хорошо получается, – заметил он. – Я думаю, ты могла бы заняться этим профессионально.

От этой неожиданной похвалы Сюзанна залилась краской.

Она перевернулась на спину и, лениво перебирая ногами, стала плавать кругами в прохладной воде бассейна.

Странная семья живет в этом доме, размышляла она. Франческа, казалось, только и делала, что придумывала, как бы ей улизнуть на какую-нибудь дискотеку. Но пока ей ничего не удавалось, так как Паскуале был категорически против этого.

– Ты слишком молода, – заявил он и посмотрел на Сюзанну. – Вы часто ходите на дискотеки? – спросил он с подозрением.

– Никогда! – в один голос ответили подруги, но ложь Франчески вогнала Сюзанну в такую краску, что Паскуале не мог этого не заметить.

Отца Франчески и Паскуале она вообще редко видела. Это был молчаливый красивый мужчина шестидесяти лет, с проседью в темных волосах, который, как и предсказывала Франческа, много работал, приезжая домой лишь вечером. Обедали они обычно втроем, так как Паскуале, как правило, проводил вечера с женщинами, которые ему постоянно звонили. Мачеха Франчески все еще находилась в Париже.

Но сегодня Сюзанна была в доме одна. Паскуале отправился на работу, синьор Калиандро улетел на день в Неаполь, а Франческа поехала навестить свою бабушку, живущую на другом конце города. Она приглашала Сюзанну поехать с ней, но та знала, что пожилая леди плохо говорит по-английски, поэтому будет лучше, если Франческа поедет без нее. Кроме того, Сюзанне нравилось быть одной в этом роскошном доме.

Бассейн был большой, а вода – прохладная. Сюзанна нырнула и стала плавать на глубине. У нее почти кончился воздух, когда страшная судорога вдруг свела ей ногу.

Возможно, если бы в легких у нее было достаточно воздуха и она не находилась бы на дне бассейна, она не стала бы паниковать. Но она запаниковала и сделала худшее, что могла сделать, – глотнула воды и стала беспорядочно молотить по воде руками и ногами.

Она почувствовала себя так, будто ее голова и грудь вот-вот разорвутся, но в этот момент чьи-то руки обхватили ее за талию. Инстинктивно она попыталась освободиться, но тот, кто держал ее, был сильным и не отпускал.

Крепкие руки подняли ее на поверхность, и она с жадностью хватала ртом воздух, откинувшись назад, на стену железных мускулов. Ей не надо было оборачиваться, чтобы понять, что ее спасителем был Паскуале.

Его руки все еще держали ее за талию, и на мгновение его голова коснулась ее волос.

– Dio! – в ярости воскликнул Паскуале и, оттолкнувшись, поплыл к ступенькам.

Он вылез, подхватив ее на руки, и положил на мягкую, согретую солнцем траву. Она заметила, что он нырнул в бассейн одетым, не сняв даже замечательных, мягких, ручной работы ботинок. Шелковая рубашка прилипла к телу, как вторая кожа, а под промокшими насквозь брюками вырисовывалась крепкая мускулатура его бедер.

– Безмозглая дура! – Глаза его сверкали. – Форменная идиотка! – кипятился он, тщательно ощупывая бесстрастными пальцами ее тело, как это сделал бы врач, чтобы обнаружить возможные переломы.

– Мне жаль… – Она вся дрожала, чувствуя его теплые, уверенные прикосновения.

– И правильно! – ответил он свирепым голосом. – Ты понимаешь, что могла утонуть? – Он внимательно посмотрел на ее бледное, испуганное лицо. – Скажи, где-нибудь болит? – потребовал он.