Если на интервале времени, на котором ведется бухгалтерский учет, знаменатель S + K не сильно изменяется, то “бухгалтер-двоечник” не сильно ошибается, поскольку общий член можно вынести за скобки, что по отношению к “бухгалтеру-отличнику”, работающему и со знаменателями дробей, эквивалентно иному масштабу единиц измерения платежеспособности, как таковой.

Если же знаменатель S + K заметно изменяется на интервале времени [48] , на котором ведется бухгалтерский учет, то за скобки его не вынесешь, вследствие чего у “бухгалтера-двоечника”, игнорирующего знаменатели дробей, на выходе “аналитического учета” будет чистейшая ерунда; из бухгалтерского учета “бухгалтера-отличника” в обоих случаях можно будет узнать правду о динамике платежеспособности как таковой и финансовом положении фирмы.

Соответственно, при значительном изменении величины S + K: все номинальные финансовые показатели, свойственные частным физическим и юридическим лицам, не сопоставимы между собой; вся долговременная финансово-экономическая статистика ничего не говорит о микро— и макро— уровнях рассмотрения экономических систем, если не известно, каким текущим значениям величинам S + K её показатели соответствуют в каждый момент времени. И вся эта информация не может лежать в основе экономического прогнозирования и разработки экономической стратегии ни на уровне отдельной фирмы, ни на уровне государства.

Тем не менее, ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ бухгалтеры России (а также и “передовых” стран с рыночной экономикой) принуждены быть двоечниками , поскольку величина S + K формируется на уровне правительств государств и трансрегиональной надгосударственной банковской корпорации, а в системе бухгалтерского учета всех стран ни сама величина S + K, ни её изменения во времени за отчетный бухгалтерский период не учитываются (в приведенном соотношении индекс соответствует значению величины на начало рассматриваемого интервала времени; индекс —  соответствует его концу).

Именно потому, что воздействие на величину S + K со стороны государства и банковской корпорации не подконтрольно никому из отдельно взятых платежеспособных физических и юридических лиц, не зависит от технико-технологической политики директоратов фирм, их маркетинговых служб и т.п., то по отношению ко всем ним оно выступает как довлеющий над каждым из них фактор, который по существу представляет собой средство иерархически высшего управления макроэкономической системой в целом.

Но динамика прейскуранта (уровня цен на специализированных рынках) отслеживает изменения не только величины S + K. Есть еще один фактор, “само собой разумеющийся” в качестве “естественного” в кредитно-финансовой системе Запада и в финансовых отношениях Запада с другими региональными цивилизациями.

Анализ института кредита со ссудным процентом в обезразмеренной по S + K кредитно-финансовой системе позволяет выявить два обстоятельства:

. Институт кредита с НЕ-нулевым ссудным процентом с точки зрения теории игр (раздел математики) является игрой с ненулевой суммой , т.е. такой игрой, выигрыш в которой при любых возможных стратегиях сторон всегда предопределен только одной из них. В данном случае удельная платежеспособность всех без исключения физических и юридических лиц из общества, допускающего такой “кредит”, необратимо перетекает к корпорации кредиторов [49] , поскольку:

, а , где — объем кредитной задолженности вместе с процентами по ссудам; а величина « » представляет собой проценты, выплаченные по кредитным ссудам, т.е. это — доля номинальной платежеспособности S безвозвратно перешедшая в собственность ростовщиков.

Иными словами, вследствие ссудного процента сальдо рынка кредитов [50] всегда положительно в его обмене с другими рынками, а все другие рынки в совокупности имеют отрицательное сальдо в обмене с рынком кредитов.

В силу этого обстоятельства, хозяева глобальной корпорации ростовщических банков всегда могут заплатить монопольно высокую цену за всё; а в обществе всегда существует некоторый объем заведомо неоплатной задолженности, некоторым образом распределенный между всеми физическими и юридическими лицами, включая мелкие и крупные банки, не входящие в глобальную номенклатуру банков-хозяев этой игры. Только на фоне этой заведомо неоплатной задолженности могут преуспевать ограниченное число физических и юридических лиц, кому это дозволено заправилами этой “игры с ненулевой суммой”.

. Ссудный процент порождает нехватку платежеспособного спроса населения по отношению к заявленной стоимости [51] продукции, выставленной на рынок. Превысив некоторую меру, нехватка платежеспособности порождает “кризис перепроизводства” вне зависимости от качества поставляемой на рынок продукции и потребностей общества в ней как таковой; “кризис перепроизводства” влечет за собой спад производства, даже когда общество испытывает острейшую нехватку во многих видах продукции.

Экономическая наука Запада и средства массовой информации России, в частности, НАГЛО ЛГУТ, когда называет “кризисами перепроизводства” затянутую корпорацией ростовщиков на шее общества финансовую удавку — нехватку платежеспособности по отношению к заявленной на специализированных рынках стоимости объема продукции и услуг.

Экономическая наука и публицистика также нагло лгут и о том, что “кризисы перепроизводства” возникают как слепая игра рыночной стихии в результате свободного спроса и предложения; что нездоровье финансовой системы государства и его экономики в целом есть результат неправильного налогообложения [52] правительствами хозяйствующих субъектов и непоследовательности в проведении правительством экономического курса. Дело совсем в другом и этот фактор, не связанный ни с налогообложением, ни с экономическим курсом государства предстает обнаженным в обезразмеренной по S + K кредитно-финансовой системе.