— Джесс, Джесс, — Купер попытался привести её в чувство, затем осторожно положил на кровать. — Так-так-так, нужно вызвать помощь, — сообразил капитан. — Дежурная! Говорит капитан Купер, срочно медиков в пятьсот восьмидесятую, — прокричал он по связи.

«Что же они с тобой сделали, Джесс?» — добавил он уже про себя.

* * *

Рядом раздался мощный взрыв. Сальери растерянно посмотрела вверх. Снаряды градом сыпались с неба. Она в сопровождении бойцов космодесанта, вступая в перестрелку с противником, короткими перебежками перемещалась с места на место. Обстрел группы вёлся постоянно, несколько зарядов пролетели прямо над головой девушки.

— «Ой! — крикнула она и упала, сев на землю.

Рядом с ней с пробитой головой рухнул прикрывающий её солдат. Страх овладел Джессикой, она хотела двинуться или закричать, но тело не реагировало не её команды. Юная девочка словно застыла, вокруг шла война, сотнями гибли воины врага, а выжавшие отчаянно сопротивлялись.

— Мы на месте! — крикнул один из десантников. — Где щит? Прикрытие?

Видимо, эти слова были адресованы Джессике. Та понимала, для чего она здесь, но не знала, что должна делать.

— Ты бессмертная, что ли?! — оттащив за шиворот Сальери с открытого места за укрытие, выпалил один из десантников.

Но, увидев состояние юной девушки, боец остыл.

— Послушай! — повернул он её к себе, взяв за плечи. — Ты должна помочь нам; я понимаю, тебе страшно, но только от тебя сейчас зависит, выполним мы задание или нет, помоги нам, — десантник успокаивающе смотрел ей в глаза.

«Я прикрытие… я должна…», — немного выйдя из ступора, начала осознавать Джессика.

— Начнём! Ты готова? — командир всматривался в глаза Сальери.

— Да готова… все в порядке, — еле проронила она.

По взглядам остальных космопехов нетрудно было догадаться, что процент невыполнения задания резко взлетел вверх. Об этом догадывалась и Джессика, но другого выбора не было. Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, через секунду из-под её век начало сочиться биотическое пламя.

«Давай, Джесс, ты сможешь», — повторяла она себе.

Сальери чуть приподнялась и раскинула руки, купол из голубой энергии сразу же накрыл отряд.

— Так! Джейсон, Кларк, за мной, остальные прикрывают тыл, — отдал приказ командир.

До цели было недалеко, всего метров пятьдесят, но местность была открытой и хорошо простреливаемой, риск был очень велик. Хлоп! Хлоп! Глухой звук от попадания зарядов в энергетический щит сопровождал их, пока они не достигли нужного места. Бабах!!!

— Совсем рядом… Джесс, главное, не паниковать… главное, не паниковать, — наблюдая, как ударная волна от выстрела дредноута обволакивала их купол, повторяла она вслух.

Сдерживать такой колоссальный выброс энергии давалось нелегко. Сальери закричала изо всех сил, думая, что сейчас потеряет сознание, но мысли о солдатах, за которых она несла ответственность, добавляли ей сил. Вскоре глаза Джессики засветились очень ярко, биотический огонь словно полыхал из её век. Даже солдаты теперь со страхом смотрели на неё, чуть ли не позабыв, что твориться вокруг. Но как только видимость после орбитального удара стала чуть лучше, они выдвинулись вперёд. Это был последний и самый трудный участок для произведения диверсии. Заложив бомбу в нужное место, командир вызвал авиацию. Челнок с опознавательными знаками Альянса прибыл через несколько минут. Эвакуация прошла успешно.

Джессика тихо сидела в салоне «Кадьяка» и все время смотрела в пол. Одновременно холод и страх пронизывали её тело.

«Я не помню…, я не помню», — повторяла она про себя, пытаясь вспомнить события во время бомбардировки. Вдруг на её инструментроне раздался сигнал.

— Джессика! Джессика! — с небольшими искажениями на дисплее появилось лицо Кали Сандерс.

А где-то на заднем фоне с трудом прослушивались радостные возгласы: «Операция вооруженных сил Альянса по уничтожению пиратов на Торфане прошла успешно!».

«Так вот оно что!», — раздраженно подумала Сальери.

— Вы же сказали мне, что нужно будет всего лишь прикрыть боевую группу от снайперов, а послали меня в настоящий ад! — с горечью закричала она.

Десантники заволновались.

— Джессика, успокойся, всё будет хорошо; как только ты вернёшься обратно, мы с тобой обязательно поговорим об этом, а пока отдыхай.

Сальери встала и от злости кинула устройство на пол, топнув по нему несколько раз ногой. Инструментрон перестал функционировать. Потом немного успокоившись, она села обратно.

— Чего уставились? — громко и грозно произнесла Сальери, посмотрев на растерянных десантников.

* * *

Джессика, очнувшись на передвижной больничной кровати, громко закричала.

— Всё нормально, Джесс, всё нормально, — обеспокоенно глядя на неё, рядом шёл Купер.

— Мы о ней позаботимся, сэр, — сказала медсестра.

Тело было ослаблено, даже руку поднять едва удавалось, но сказать пару слов Сальери все-таки смогла:

— Купер… я должна пойти с тобой… должна…

Но Брэдли её словно не слышал, продолжая успокаивающе повторять:

— Всё будет хорошо, Джесс, всё будет хорошо.

— Купер, ты… не понимаешь, — после этих слов веки Сальери потяжелели, и она уснула.

Лекарство, ведённое ранее, начало действовать.

— Сэр, дальше мы сами. Её лечащий врач сообщит вам, когда она придёт в норму, — сказал один из санитаров.

Брэдли в ответ одобрительно кивнул головой и остановился, наблюдая, как Джессику увозят всё дальше и дальше по коридору, пока группа медработников с пациенткой не скрылась за стационарными дверями военного госпиталя.

* * *

Возле некого дома под Москвой…

Чтобы всё выглядело формально, Маслов до «дня допроса» Одиссея отпросился по своим делам, которые были известны только лишь капитану. Долго до места добираться не пришлось, так как челноки летали очень быстро. Алексей открыл подсевшую калитку — скрип железа разнесся на всю округу.

«Эх», — вздохнул он и прошёл дальше. Не доходя до дома несколько метров, он посмотрел на увядший сад.

— Некому больше за тобой ухаживать, уж извини, — с сожалением проговорил вслух Маслов.

Подойдя к дому, Алексей посмотрел вверх: крыша вся прохудилась. Он бы не удивился, увидев на втором этаже лужи от прошедших дождей. Дверь уже давно заклинило, и теперь она была постоянно открыта. Семья Масловых во время войны со Жнецами успешно перебралась в северную часть России, где расположились остальные беженцы, но о доме они не забывали никогда.

Где-то в стороне послышалось странное шуршание. Алексей достал пистолет и медленно прошёл на источник звука. Прислонившись к стене дома, он резко выглянул из-за угла — никого.

«Послышалось, что ли?!» — озадаченно подумал Маслов. Но звук бьющейся посуды внутри дома опроверг эту мысль. Он встал у входной двери и, посчитав про себя до трех, вломился внутрь. Посмотрел прямо — никого, справа и слева — тоже никого. Осторожно контролируя каждый свой шаг, Алексей подошёл к кухне. Его лицо украсила искренняя улыбка. В самом углу комнаты, виляя обгорелым хвостом, копошился в протухших продуктах лохматый зверь.

— Дик! — позвал радостно Маслов.

Собака обернулась и, оскалившись, посмотрела на человека, но через пару секунд завиляла хвостом и, высунув язык, бросилась к хозяину. Алексей как мог, отбивался от своей радостной и, казалось бы, потерянной собаки.

— Дик, фу! Фу, Дик! — погрозил пальцем своему питомцу Маслов.

Тот, всё так же виляя хвостом и высунув язык, послушно сел.

— Хорошая собака, хорошая, — погладил его по голове хозяин.

Алексей нянчился с ним с раннего детства. Когда Маше исполнилось шесть лет, она попросила собаку. Отец не мог ей отказать в таком подарке, тем более, в то время угроза Жнецов становилась, как никогда явной и он постоянно отсутствовал по работе, почти не бывая дома. Но, как это обычно бывает у детей: получив собаку, они забывали об ответственности, поэтому Алексей с радостью брал Дика с собой в армию и обучал всем правилам и навыкам боевой собаки. Да, немецкие овчарки очень смышленые животные. И вот Алексей после долгого расставания вновь воссоединился со своим преданным другом и членом семьи.

Обследовав первый этаж, они стали подниматься на второй. Вокруг было пыльно и грязно, а лестница отдавала гнилым скрипом, можно было провалиться в любой момент. Но Алексей думал о другом, наконец его сердце заполнила хоть какая-то радость: «Где же ты это всё время шлялся?! А самое главное, даже не похудел! Не зря я тебя обучал, не зря…»

Поднявшись наверх, Маслов с горечью прислонил ладонь к двери с нарисованным розовым мишкой на ней, это была детская комната. Створки разошлись, помещение было наполовину выжжено, но мебель осталась нетронута, всё стояло так, как и прежде… только на этот раз без хозяйки. Маслов подошёл к почерневшему краю комнаты и посмотрел в окно, внизу проходила какая-то траншея, видимо, последствие от луча Жнеца, о других версиях пожара мыслей не было. Он прекрасно помнил тот момент, когда появился здесь первый космический хищник. От его ударов разлеталась вся военная техника, битва развернулась как раз возле его дома, и выстрел механического монстра чудом прошел мимо, оставив после себя лишь этот заросший зеленью след. Когда всё закончилось и войскам Альянса пришлось в очередной раз отступить, прогремел гром и начался сильный ливень. Наверное, он и потушил разгорающийся огонь.

Услышав ерзанье на кровати, Маслов отошёл от окна. Это Дик залез под пыльное одеяло и лег спать. Виден был только его сопящий нос. Алексей сначала хотел прогнать своего любимца, как это он делал всегда, но сейчас был не тот случай. Он просто подошёл и сел рядом. Пёс сразу же выглянул из-под покрывала и положил свою морду ему на колени.

— Твое любимое место?! — вспоминал Маслов, почесывая за ухом Дика. — Хм… совсем забыл, — вынул он хлеб из своего сухпайка и поднёс псу — тот не раздумывая, поглотил всё без остатка. — Эх, — продолжал вздыхать Алексей. — Маша тебе будет очень рада, она сейчас с дедом… ха-ха-ха… Он никогда тебя не любил, ну да ладно, ты спи, а я покараулю.