Глава 6

Энни любила дежурить по утрам в воскресенье, обычно в такие смены ничего не случалось. Иногда приходилось иметь дело со случайными пьяницами, задержанными из-за субботних дебошей на Корнуоллис-стрит. Эта улица славилась большим количеством пьяных драк в выходные. Энни всегда забавляли их лица, когда они выходили из камеры, чтобы совершить «позорную прогулку» домой. В девяти случаях из десяти они пребывали в полном недоумении, поскольку не помнили, какими придурками были, когда их вообще задержали.

Кав, ее сержант, посмотрел на нее, когда она вошла в актовый зал в начале своей смены, и кивнул. Энни догадалась, что он что-то знает или слышал. Похоже, у него было шестое чувство, когда дело касалось ее. Когда Майк напал на нее, Кав был тем, кто нашел Энни без сознания. Он сам разобрался с этим после того, как она рассказала ему всю грязную историю. Он не допустил, чтобы эта история стала достоянием общественности, и Энни была ему бесконечно благодарна.

После инструктажа Кав отправил ее дежурить вместе с Джейком, и за плотным завтраком в больничной столовой она выпалила ему, что вчера утром застала Уилла с Лорой. Она не собиралась этого делать, но Джейк спросил, не хотят ли они прийти сегодня на ужин, и у нее не оказалось сил придумать благовидный предлог. К тому же он все равно скоро услышит об этом, так что лучше, если узнает про измену Уилла от нее. Его лицо стало краснее, чем консервированные помидоры, плавающие на тарелке. Он выронил нож и вилку и сжал огромные кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.

— Пожалуйста, скажи мне, что это какая-то шутка, потому что иначе я убью Уилла. Я предупреждал его, что, если он не будет держать свой член в штанах, я оторву ему голову.

— Успокойся, Джейк, пожалуйста. Все в порядке, я вроде как ожидала, что это случится рано или поздно. На самом деле я удивлена, что он продержался так долго, учитывая его репутацию.

— С какой ты планеты? Это, черт возьми, ненормально. Мне плевать, он обещал мне, что не обидит тебя. Вот поэтому, я собираюсь его прибить.

— Нет, прекрати, держись от него подальше. Это касается только меня и Уилла. Я все равно уже съехала от него и вернулась домой. Вчера он оставил голосовое сообщение, пытаясь извиниться, и сказал, что ему нужно работать над убийством в церкви. Тогда я пошла и забрала большую часть своих вещей. Он не стоит того, чтобы ты попал в беду и потерял работу, и я больше не собираюсь беспокоиться по этому поводу. Я выплакала всю боль и с этого момента предпочитаю быть одна. Больше никаких мужчин, а теперь обещай, что не наделаешь глупостей.

— Нет, Энни, ты не можешь ожидать, что я дам ему поступить так с тобой и ничего не скажу, это неправильно. Он мой друг, но ты мне как сестра, и я никому не позволю обращаться с моей сестрой подобным образом.

— Спасибо, Джейк, но у тебя нет сестры, так откуда ты знаешь? Послушай, я разберусь с Уиллом, просто оставь это.

— Вот почему ты хочешь быть такой доброй? Ладно, постараюсь не делать глупостей. Это все, что я могу пообещать.

Когда они возвращались к полицейскому фургону, поступил вызов, сообщающий о домашнем насилии на Марш-стрит. Они побежали и запрыгнули в фургон, и Энни держалась за дверцу машины, пока Джейк с мигалками гнал на другой конец города. Она любила работать с ним, но он был дерьмовым водителем. Каждый раз, когда он вез их на экстренный вызов, вся жизнь проносилась у Энни перед глазами. Когда они свернули на улицу, один из их постоянных клиентов пинал входную дверь своей бывшей подруги. Джейк резко остановил автомобиль, и они оба выскочили.

— Итак, Питер, что у нас тут? С того места, где я стою, кажется, что ты наносишь огромный ущерб чужой собственности.

— Отвали, она настоящая стерва. Не пускает меня к детям, а у нее там новый хахаль.

Питер повернулся и снова принялся колотить в дверь. Джейк сделал три шага и, схватив его за руку, оттащил от двери.

— Питер Лоу, я арестовываю тебя по подозрению в нанесении ущерба по четвертой статье, и за то, что ты придурок. Ты не обязан ничего говорить, но это может повредить твоей защите, если ты не упомянешь сейчас то, на что позже будешь опираться в суде. Все, что ты скажешь, может быть использовано в качестве доказательств. Ты понимаешь Питер?

— Отвали.

Энни отвернулась, чтобы скрыть улыбку на лице, и открыла дверцы фургона, когда Джейк защелкнул наручники на запястьях Питера.

— Разве так можно разговаривать в присутствии леди? Садись в клетку, я отвезу тебя в худший хостел города, чтобы ты мог отоспаться после шести бутылок сидра и до тех пор, пока не поймешь всю ошибочность своего пути.

Питер попытался сопротивляться, когда его сажали в фургон, и начал драться с Джейком, который был почти вдвое больше. Джейк схватил его и швырнул внутрь.

— Не будь мудаком, я ведь могу добавить к твоему милому списку обвинений нападение на полицейских и сопротивление при аресте.

Джейк захлопнул дверцу клетки, а затем и дверцы фургона. — Извини, — рассмеялась Энни. Она подошла к дому и постучала в дверь, которую открыла женщина лет двадцати с небольшим, явно беременная, с двухлетним ребенком, прижавшимся к ее ногам.

— Ты в порядке, Джули? Мы задержали его, так что он пробудет у нас по крайней мере до завтра, потому что мы не можем допросить его, пока он не протрезвеет.

— Спасибо, почему он не может просто оставить меня в покое? Он просто заноза в заднице.

— Типичный мужчина, если хочешь знать мое мнение, Джули. Слушай, я дам тебе успокоиться, а через час вернусь за заявлением.

Женщина кивнула. — Спасибо, Энни, я поставлю чайник.

Энни улыбнулась ей, и вернулась в фургон. Питер теперь колотил по клетке и кричал о жестокости полиции.

Джейк посмотрел на нее: — Ради бога, Питер, заткнись, или я приду и покажу тебе, что такое полицейская жестокость.

— Да пошел ты.

Энни подавила смех рукой. Питер перестал стучать и кричать, поняв, что на самом деле не хочет встречаться лицом к лицу с разъяренным полицейским размером с Джейка.

Они подъехали к участку и пока парковались на заднем дворе, их фургон заблокировал магазинный подъемник, ожидающий выгрузки. Теперь пройдет не меньше пятнадцати минут, прежде чем они смогут оформить Питера.

Через пять минут во двор въехала машина без опознавательных знаков с Уиллом за рулем и Лорой на переднем пассажирском сиденье. Энни почувствовала, как ее сердце разрывается еще сильнее при виде их вместе. Прежде чем она успела что-то сказать, Джейк выскочил из фургона и направился к машине.

«Вот дерьмо».

Джейк начал кричать на Уилла, что пробудило сонного Питера от пьяного сна. Энни в ужасе смотрела, как Джейк тычет в Уилл пальцем. Лора опустила голову и бросилась через двор в участок. Джейк толкнул Уилла, и тот, споткнувшись о капот машины, удержал равновесие, а затем так же сильно толкнул Джейка назад.

Из клетки фургона донеслось громкое приветствие, за которым последовало не менее громкое улюлюканье. Энни выскочила из машины, и побежала, чтобы остановить их, но прежде чем она добежала, они сцепились друг с другом. Она слышала, как пьяница в фургоне колотит по решетке и кричит. Из задней двери выбежал Кав. Он был того же роста и телосложения, что и Джейк, если не больше, и схватил его, оттаскивая.

— Сейчас же отправляйся в участок и успокойся, чертов идиот, хорошо, что на дежурстве нет никого важного, иначе вы оба с треском вылетели бы отсюда.

Уилл взял себя в руки и пошел прочь, его лицо было красным и покрыто пятнами. Он даже не взглянул на Энни. Кав прижал Джейка к стене: — Успокойся, тупой идиот, ты что, хочешь потерять работу? Честно говоря, иногда я задаюсь вопросом, где твой мозг, потому что он не в твоей чертовой голове. Теперь марш в мой кабинет, и не выходи оттуда, пока я не приду.

— Извини, босс, — пробормотал Джейк. Он пересек двор и вошел в здание участка. Кав повернулся к Энни. — Рискну предположить что, что-то случилось. Энни, ты в порядке со своим задержанным? Есть ли что-нибудь, что я должен знать, прежде чем мои офицеры снова начнут убивать друг друга?

— Я в порядке, сержант, я попросила Джейка не вмешиваться, но вы же знаете, какой он. Он думает кулаками, а не головой, и да, я разберусь с задержанным.

Она вернулась к фургону и забралась внутрь, хлопнув дверцей. Посмотрела в зеркало заднего вида на ухмыляющегося Питера. — Кого бы стоило запереть по четвертой статье, так этих двух придурков, но блин, конечно, никто этого не станет делать. Гляжу, в участке куда больше событий, чем вчера вечером в пабе.

— Заткнись и ложись спать. Я разбужу тебя, когда придет твоя очередь.

Она сидела с пылающим лицом и пульсирующей головной болью, желая, чтобы последние несколько дней никогда не случались.