ГЛАВА 6

Я захлопнул дверь перед Маттео, пока тот изрыгал предположения обо всех тех способах, как я буду трахать Арию. Если бы у меня не был дел поважнее, я бы вышел и надрал Маттео его гребаный зад.

— Заткнись, Маттео, и найди шлюху, чтобы трахнуть, — крикнул я.

Наконец, он заткнул свой болтливый рот, или, возможно, отключился. Судя по количеству выпитого, я бы не удивился подобному финалу. За моей спиной Ария нервно вздохнула, и я обернулся, мое тело уже дрожало от желания. Я целый вечер смотрел на нее в этом соблазнительном платье, не говоря уже о тех трех годах, которые я провел, ожидая ее. Но этим вечером ожидание подошло к концу.

Она была чертовски великолепна. Узкая талия, нежная кожа, розовые губы. Я не мог перестать гадать, были ли ее соски такого же цвета. Блять. Я нуждался в ней. Я швырнул пиджак на спинку кресла. Я рассчитывал сегодня ночью трахнуть Арию больше одного раза. Не думаю, что моему члену хватит одного раунда.

— Когда отец рассказал о браке с тобой, он заявил, что ты самая прекрасная женщина, которую может предложить Чикагский Синдикат, даже красивее, чем нью-йоркские женщины. Я ему не поверил, — произнес я.

Я ненавидел, когда мой отец оказывался прав, но, черт подери, тут он попал в точку. Я подошел к Арии и обхватил ее за талию. Она замерла, избегая моего взгляда. Я наклонился, вдыхая ее сладкий запах.

— Но он сказал правду. Ты самая красивая женщина из всех, что я когда-либо видел, и этой ночью ты моя.

Я поцеловал ее в шею, но она продолжала меня игнорировать. Какую игру она затеяла? Ей стоило бы знать, что игры, в которых я привык участвовать, куда более мрачные. И я всегда выигрываю.

— Нет! — прошипела она и отшатнулась от меня, широко распахнув полные ужаса глаза.

Какого черта она имела в виду?

— Нет?

Она сверлила меня взглядом, но за ее бравадой промелькнула еще какая-то эмоция, которую я не мог разобрать, потому что был слишком зол.

— Что? Никогда прежде не слышал слово «нет»?

— Я часто его слышал. Парень, которому я раздавил горло, повторял это снова и снова, пока не заткнулся навеки.

Она попятилась.

— Так что, ты намерен раздавить и мое горло тоже?

Она знала, как задеть меня за живое. Но неужели она действительно думала, что разозлить меня в брачную ночь было правильным решением? Я поклялся сам себе в том, что буду держать себя в руках.

— Нет, это бы противоречило цели нашей женитьбы, не думаешь?

— Не думаю, что мой отец обрадуется, если ты причинишь мне боль, — сказала она высокомерно.

— Ты угрожаешь мне? — тихо спросил я, чувствуя, как участился пульс в венах. Мне пришлось бороться с желанием швырнуть ее на кровать и показать, что на самом деле я хотел с ней сделать. Может, она куда более похожа на свою раздражающую сестру Джианну, чем казалось на первый взгляд. Возможно, вся ее застенчивая невинность всего лишь показуха.

Но Ария опустила глаза, и я видел, что она дрожала, когда прошептала:

— Нет.

Во мне все еще кипела ярость, и пока я был не в том состоянии, чтобы легко успокоиться.

— Но ты отказываешь в том, что принадлежит мне?

— Перво-наперво, я не могу отказать в том, на что у тебя и так нет прав. Мое тело тебе не принадлежит. Оно мое, — решительно сказала она, ее взгляд метал в меня кинжалы. Я не мог поверить в ее дерзость.

Я потянулся к ее плечу, чтобы прижать к себе и заткнуть поцелуем прежде, чем она ляпнет еще что-нибудь, что взбесит меня, но Ария резко вздрогнула и закрыла глаза, будто ожидая удара. Я опустил руку, ошеломленный ее реакцией. Неужели она думала, что я ударю ее? Я был грубым мужчиной, совсем не славящимся терпением, и моя репутация неслась впереди меня, но я поклялся себе, что никогда не буду жесток со своей женой. Я видел, как мой отец насиловал и избивал мою мать, пока она не покончила с собой. Я не хотел быть похожим на него, как минимум, в этом. Я и так был слишком похож на него во всем остальном.

— Я могу взять то, что хочу, — произнес я, потому что не знал, как еще поступить.

Арии не нужно было знать, что это пустая угроза. Конечно же, я мог поступить так, но этого никогда не случится.

Я ненавидел свое смятение. Я всегда знал, как поступить, но с Арией все оказалось гораздо сложнее.

Она посмотрела на меня своими прекрасными глазами.

— Можешь. И я буду ненавидеть тебя до конца своих дней.

Насколько я знал, ненависть была основной эмоцией в большинстве браков в нашем мире.

— Думаешь, меня это волнует? Этот брак не по любви. И ты уже меня ненавидишь. Я вижу это по твоим глазам.

В любом случае, этот спор был пустой тратой времени. У нас существовали традиции. И мы с Арией были ими связаны. Я указал на белые простыни.

— Ты слышала, что сказал мой отец о нашей традиции?

Это была абсолютная глупость. Не все женщины кровили в первый раз, если мужчина не был груб специально. Конечно же, некоторые действовали так целенаправленно, чтобы обеспечить ожидаемое пятно крови. Но я вовсе не собирался быть с ней грубым. Я не хотел причинить ей боль большую, чем было необходимо, но я был крупным парнем. Ей будет больно, и у нее будет идти кровь.

Ария отошла от меня и приблизилась к кровати, глядя на нее так, как будто та станет ее погибелью. Она думала, что смогла бы отговорить меня от нашей брачной ночи, если бы не эта традиция? Тогда она не очень хорошо меня знала.

Я подошел к Арии. Она была словно богиня. Мне не терпелось стянусь с нее платье, чтобы попробовать на вкус каждый миллиметр ее тела. Я положил руки на ее обнаженные плечи. Она была теплой и мягкой, но не обернулась ко мне. Я подавил раздражение от того, что она игнорировала мое присутствие. Но я буду терпелив, даже если она меня провоцирует. Я провел рукой по ее ключицам к мягким полушариям груди и почувствовал, как мой член дернулся из-за ее идеальной кожи и чарующего аромата. Блядь, я горел от желания погрузиться в нее.

Что-то влажное упало на мою ладонь. Мне даже не нужно было присматриваться, чтобы понять — это была слеза, гребанная слеза. Она плакала. Я схватил ее за плечи, развернул и, взяв за подбородок, приподнял ее лицо к себе. Слезы катились по ее щекам. Я знал, что некоторые женщины могли расплакаться по щелчку, но взгляд, застывший в глазах Арии, был для меня ответом — она была напугана и в отчаянии. Я хорошо разбирался в людях — это было необходимо, чтобы держать их под контролем. Ария не будет сопротивляться, если я уложу ее на постель, сорву одежду и возьму ее. Она просто будет лежать и позволит всему произойти. Она продолжит плакать, но не оттолкнет меня, больше нет. Она была в полном моем распоряжении. Нужно было просто взять ее, сделать своей. Слезы никогда не были для меня проблемой. До этого момента. Эти слезы были слезами моей жены, женщины, с которой я собирался провести всю мою жизнь.

Я блядь просто не мог поверить в этот полный ужаса взгляд, которым одаривала меня моя же жена. Я отстранился, матерясь, настолько разъяренный, что едва видел что-либо отчетливо перед собой. Я ударил в стену, радуясь боли в костяшках пальцев, которая отрезвила меня. Через несколько лет я стану Капо. Я убивал, шантажировал, пытал, но не могу взять невинность собственной жены против ее воли. Что она со мной творила? Папаша бы посчитал меня сучкой. Возможно, он бы даже решил, что мне не стоит вставать во главе Семьи, раз уж я даже жену не могу трахнуть. Но я знал, что не был мягкотелым, не в общепринятом смысле. Я мог хоть сейчас пойти и убить каждого гребанного члена Синдиката без тени сожаления. Черт, да я мог бы спуститься и перерезать горло собственному отцу, и охереть как наслаждался бы этим.

Конечно же, нам нужно было подтверждение того, что я трахнул Арию. И был только один способ это сделать. Я отвернулся от дрожащей жены и достал нож. Я не только отказывал себе в удовольствии быть внутри ее тугой киски этой ночью, но и собирался пролить кровь ради нее.

Думать об этом было неприятно и не потому, что я переживал из-за ранки. Я пережил куда более серьезные увечья, чем это, но я не мог избавиться от ощущения, что этим жестом давал Арии слишком много власти над собой. Но я знал, что решение уже принято.

Она смотрела на меня с плохо скрываемой тревогой, когда же я направился в ее сторону — вздрогнула. Вновь. Она ожидала худшего, ведь я — монстр. Я порезал руку, отложил нож на стол и схватил стакан, куда упали несколько капель крови. Удавление Арии было довольно занимательным, но я был все еще зол на нее. Я пошел в ванную, чтобы добавить немного воды в кровь, чтобы все выглядело убедительно. Прежде я никогда не был с девственницей. Мои вкусы всегда включали в себя грубость, так что опытные женщины куда больше подходили для этой роли — но я присутствовал на нескольких показах простыней, и знал, чего конкретно все ожидали.

Ария даже не шелохнулась со своего места, когда я вернулся обратно в спальню и подошел к кровати, где нанес немного розоватой жидкости. Краем глаза я заметил, как она немного подошла. Ария остановилась в нескольких шагах от меня, надежда вместе с изумлением отражались на ее привлекательном лице. Некоторые девчонки были ужасны, когда плакали. Не думаю, что хоть что-либо сможет испортить ее красоту. Румянец на ее щеках вынудил ненавидеть себя за эту слабость еще сильнее. Я мог бы обладать ее прекрасным телом этой ночью, но вместо этого рисовал ебаную картину собственной кровью на простынях, чтобы продемонстрировать их ведьмам из моей семьи.

— Что ты делаешь?

— Они хотели крови — они ее получат.

— А зачем вода?

— Кровь не всегда выглядит одинаково.

— А крови достаточно?

Что женщины из ее семьи рассказывали ей об их первых разах?

— А ты ожидала кровавую баню? Это секс, а не поножовщина.

Она прикусила губу, и это зрелище заставило мое сознание утонуть в мучительной похоти.

— А они не узнают, что это твоя кровь? — спросила она тихо. Ария выглядела чертовски великолепной с гребаным румянцем и маленькой, полной надежды улыбкой. Интересно, получилось у меня распространить этот очаровательный румянец по всему ее телу.