ГЛАВА 13

НАШИ ДНИ – СИАРА

Услышав душераздирающий крик, я сразу проснулась, не сразу поняв, где нахожусь и, что происходит. Подле меня лежал запутавшийся в простыне Спайк. Его тело блестело от пота, спина выгибалась. Он сжимал простынь так сильно, что побелели костяшки его пальцев. Спайк снова и снова кричал, размахивая головой из стороны в сторону.

От страха за него внутри меня все застыло, ведь я знала, о чем эти кошмары. К нему приходила Шейенн, и это ужасно. Спайк очень долго живет с чувством вины, которое, словно яд, медленно отравляет его.

Аккуратно подвинувшись ближе, я прикоснулась к его плечу.

— Спайк, все хорошо.

Выкрикнув имя Шейенн, Спайк снова задергался. Сглотнув, я не удержалась от слез. Господи, бедный Спайк. Я снова погладила его по плечу, только на этот раз чуть настойчивее, чтобы он проснулся. Я понимала, что рискую, потревожив физически сильного мужчину, которому снится кошмар. Нечаянно махнув рукой, он поставил бы нас обоих в неловкое положение. Но продолжать смотреть на страдания и боль было невыносимо, и я начала тормошить Спайка. Вскрикнув, он резко открыл глаза, в которых я заметила слезы. Мое сердце пронзила дикая боль. Очень тяжело быть свидетелем всему этому. Легким движением руки я смахнула и свои слезы:

— Все хорошо. Все в порядке.

Какое-то время Спайк смотрел в потолок, затем повернул голову в мою сторону. На его лице промелькнуло замешательство, затем постепенное осознание реальности. Он сглотнул, и его глаза наполнились… тоской.

Боже, какая я же я дура! Я никогда не хотела посмотреть на ситуацию с двух сторон. Теперь же истина лежала на поверхности. Человек глубоко несчастен потому, что на его глазах застрелили жену. Вот и все. Просто, как дважды два.

Заплакав, я наклонилась к Спайку и взяла его за лицо, вытерла большим пальцем слезинку на его щеке. Для такого человека как Спайк одна слеза равноценна огромному водопаду.

— Милый, — сипло сказала я. — Мне очень жаль. Так жаль, что ты потерял ее.

Дернувшись, Спайк отвернул лицо. Его так трясло, что я начала беспокоиться, но вмешиваться не стала. Он должен это пережить. Просто прочувствовать. Положив ладонь ему на грудь, я почувствовала, как сильно бьется его сердце.

— Дэнни, я очень сожалею. Прости, что не осознавала всего этого раньше. Я думала только о себе, позабыв о том, что чувствуешь ты, потеряв жену и ребенка. Боже, прости меня.

Скрючившись, словно от боли, Спайк сел на край кровати и свесил ноги. Он спрятал лицо в ладонях, и его тело затряслось еще сильнее. Я положила руку ему на спину и подсела ближе. Спайк развернулся в пол-оборота и поднял на меня глаза. Его лицо было мокрым от слез и нечеловеческой боли, которую я не могла даже себе вообразить.

Я взяла его голову и ласково прижала к своей груди. И тогда он, полностью развернувшись ко мне, обхватил мое миниатюрное тело и прижал к себе так крепко, что трудно было дышать. Я не сопротивлялась. Прижимая его голову к своему сердцу, я позволила ему выплеснуть все, что накопилось. Если потребуется, я готова просидеть вот так всю ночь.

— Ш-ш-ш, мой хороший, все будет хорошо.

Спайк ничего не говорил, просто сидел, обнимая меня так, словно боялся отпустить. Наконец у меня затекли ноги, вес Спайка становился все ощутимее, но я терпела. Ему это нужно.

С самого начала он нуждался в поддержке. Ему не к кому было обратиться. Лучшего друга он потерял, жена погибла, семьи не было. Господи, какая же я тварь. Я просто ужасный человек.

Сглатывая слезы, я перебирала его волосы. Какой же эгоисткой я была.

Когда Спайк зашевелился, я опустила глаза - он внимательно смотрел на меня. Убрав голову от моей груди, он взял меня за лицо. Я молчала. Затем он прикоснулся губами к моим губам. Я не возражала. Спайк положил меня на кровать. И я снова не возражала.

Он целовал меня очень нежно и до безумия сладко. Запустил пальцы в мои волосы, погладил, словно успокаивая, хотя успокаивать нужно было именно его. Я закрыла глаза и заплакала. Спайк смахнул мои слезы и поцеловал меня более страстно. Я раздвинула колени, позволяя ему лечь между ними. Затем забросила ноги ему на талию. Уже через мгновение Спайк сделал толчок и внутри себя я почувствовала твердую, горячую плоть. Движения Спайка были медленными, чувственными и очень приятными. Я заплакала еще больше, отчетливо понимая, что он сейчас делает.

Он занимался со мной любовью.

Я пробежалась пальцами по его гладкой, влажной спине. Приятные, размеренные движения его бедер доводили меня до исступления. Я уткнулась лицом в его шею, вдыхая его запах и не желая, чтобы это заканчивалось.

Мы не говорили ни слова, и в этом была вся суть. Слова были лишними. Да и вряд ли возможно описать наши чувства.

Вместо тысячи слов за Спайка говорило каждое его движение: губы, все тело. Он открывал мне свое сердце, продолжая входить и выходить из меня до тех пор, пока я тихонько не содрогнулась. Этот оргазм согрел каждую мою клеточку. Чуть позже Спайк тоже достиг развязки, опустив голову на мое плечо. Я почувствовала пульсацию внутри себя.

Потом мы просто лежали, давая себе время отдышаться. Я гладила его по спине, нежно щекоча его кожу. Долгое время Спайк неподвижно лежал, и вот, наконец соскользнул с меня. Взял в охапку придвинул к себе так, чтобы я удобно улеглась в его объятьях. Я положила голову ему на руку, и мы просто лежали в полной тишине. Никто из нас не хотел говорить. Да и что сказать в подобной ситуации? Он знает, что я чувствую, а я знаю, что внутри у него. Мы прижались друг к другу в надежде, что кому-то из нас удалось хотя бы немного избавить другого от боли.

— Она сама хотела сесть в ту машину, — сипло сказал Спайк.

Поморгав, я только потом поняла, что он сказал. Он начал делиться со мной… открываться.  Я погладила его по животу, давая понять, что внимательно слушаю.

— Она даже не задавала никаких вопросов. Просто села в машину. Она была уверена в своих действиях и вела себя как хозяйка ситуации. Пока на горизонте не показались байкеры, она хорошо себя чувствовала. Но стоило им появиться, она запаниковала. Черт, она была так напугана. Я никогда не забуду этот ужас, который она испытала в последние минуты своей жизни.

Я съежилась. Меня никогда не покидала мысль о том, что Шейенн пришлось испытать перед смертью, насколько она была напугана. Я не выдержала и разразилась рыданиями.

Вырвавшись из рук Спайка, я резко слезла с кровати. Когда я бросилась в ванную, Спайк уселся на кровати с огромным удивлением в глазах. Закрыв за собой дверь, я упала на колени и меня просто разорвало на части. Глубокие страдания и чувство потери заставляли меня всем телом содрогаться снова и снова. И я сдалась. Я презирала сестру за все, что она сделала. Я ненавидела ее за то, что она была «золотым ребенком» в семье. Я ненавидела ее образ жизни, но черт возьми, я так ее любила! Я даже не понимала, насколько я ее любила! До тех пор, пока Спайк не донес до меня всю ужасную картину происходящего.

И я закричала.

Я дико кричала и била кулаками по ванне. Потом резко поднялась и схватила себя за волосы. У нас даже не было шанса. Ни единого шанса. Нам не повезло с родителями, которые относились к нам по-разному, поэтому мы с сестрой относились друг к другу плохо. Нас не научились любить друг друга! Я всегда была плохой сестрой, а она идеальной. Если бы нам дали возможность, или будь у нас нормальные родители, наша жизнь сложилась бы иначе! У нас появился бы шанс стать настоящими сестрами! Полюбить друг друга! Защищать друг друга, поддерживать! Дышать друг за друга и никогда не делать больно!

— Шейенн! — ревела я, выдернув прядь своих волос. — О, господи, Шейенн!

В это мгновенье ворвался Спайк. Он резко подхватил меня и оттащил назад. Мы упали на пол, и тогда я закричала еще сильнее. Спайк взял меня за руки, убрал их от волос и прижал по бокам. Он держал меня достаточно крепко, чтобы я не могла пошевелиться.

— Шейенн! — громко вопила я. — Я хочу, чтобы она вернулась! Я хочу еще один шанс! Я хочу стать настоящей сестрой! Хочу наплевать на родителей и всеми силами показать ей, что мы могли бы быть очень разными и это нормально! Я бы сделала все, чтобы она не лезла к тебе, а потом она нашла бы себе кого-то другого! Господи, как я хочу вернуть ее обратно!

В моих словах перемешались тоска, отчаяние, сожаление. Спайк качал меня на руках, пока я, не переставая, сокрушалась о своей потере.

— Я любила ее и хотела, чтобы она знала это. Но она так и осталась в неведении потому, что мы все время ссорились. Я так злилась на нее. Даже ее смерть не уменьшила моей ярости, черт возьми. Я так ни разу и не сказала, что просто люблю ее и все.

— Она знала, — просипел Спайк.

— Нет! — продолжала рыдать я.

— Да, — настаивал Спайк, прижавшись лицом к моему лицу, еще сильнее раскачиваясь вместе со мной.

— Спайк, мне так жаль. Я так сожалею о Шейенн. Мне ужасно больно и за тебя, мой милый. Прости, что не была рядом. Прости, что разбила тебе сердце.

— Солнышко, — утешал Спайк поникшим голосом. — Я все знаю.

— Я хочу, чтобы прекратились все эти страдания. Это так больно, — всхлипывала я.

— Я знаю.

Спайк качал меня чуть тише, и слезы постепенно утихали. Когда я успокоилась, в глазах все горело, тело ломило, словно я только что пробежала марафон. Спайк осторожно отпустил меня и провел пальцами по опухшим, покрасневшим глазам.

— Черт, Сиара, ты меня убиваешь.

— Прости, — хрипло ответила я.

— Не нужно извиняться, милая.

— Я не должна была так поступать, это меня не касалось и…

Спайк  прижал палец к моим губам.

— Она была твоей сестрой дольше, чем моей супругой. У тебя было полное право так поступить.

Я погладила Спайка по щеке.

— Я люблю тебя, Спайк. Я не жду взаимности и даже не прошу, чтобы ты попытался полюбить меня. Я просто хочу, чтобы ты знал, что после всего я все еще люблю тебя. Всегда любила. И всегда буду любить.