— В общем… Ты знаешь меня. Я всегда пытаюсь быть в центре внимания.

Кэйд рассмеялся и подошел к моей кушетке.

— Черт, ты напугал меня… Когда я увидел, как ты падаешь на землю…

— Да… Мне жаль, что так вышло.

Кэйд немного замешкался, затем сипло сказал:

— Спайк, я знаю, что между нами слишком много всего случилось, но я не хочу провести остаток жизни будучи твоим врагом. Ты всегда был моим другом, товарищем. Я понимаю, что мы временно объединились, чтобы расправиться с Хоганом, но черт возьми, я устал притворяться. Ты знаешь, что я очень сожалею о том проклятом дне, если бы я мог все повернуть назад, я бы это сделал.

— Ты не виноват, — мой голос задрожал. Ну вот, началось. Я не хотел показывать Кэйду свою боль, но ее невозможно удержать. — Это моя вина. Я лишь хотел свалить все на кого-то, не хотел принимать то, что именно я втянул Шейенн во все это. Все дело во мне, Кэйд.

Кэйд молчаливо кивнул, глаза заблестели. Черт. Черт!

— Спайк, мы можем переступить через все это? Мы же можем снова быть друзьями? Я больше никогда не хочу пережить то, что пережил вчера. Я больше не хочу никогда видеть тебя  в таком состоянии, и, черт возьми, я даже не успел сказать тебе, братишка, как ты мне дорог.

Ну все, это уже слишком. Я отвернул голову, в груди все колотилось. Чертова тряпка, хрень полная!

Кэйд положил руку мне на плечо, и я снова повернул голову и посмотрел на него.

— Мать твою, если бы ты знал, как ты меня напугал. Ты слышишь меня?

После этих слов по моим щекам потекли слезы.

— Кэйд, дружище, я думал, что сдох. Клянусь, я думал, что это конец. Мне никогда не было так страшно от того, что я усну и никогда не проснусь снова.

Все тело трясло, Кэйд наклонился, взял мои руки и положил к себе на живот. Сам же обхватил меня крепко и долго держал. Это было крепкое мужское объятье, и я почувствовал себя, как девчонка, но, черт возьми, я ныл и трясся всем телом. Как бы я не пытался, не мог успокоиться. Я практически умер тогда. Черт, я чуть не умер! Я был просто кретином. И чуть не оставил всех с разбитым сердцем. Снова.

— Если ты еще раз выкинешь что-то подобное, я тебе надеру задницу, — сдавленным голосом предупредил Кэйд откуда-то сверху.

Мы еще посидели так какое-то время, а потом Кэйд отпустил меня. Чтобы привести в порядок чувства, он глубоко вздохнул, и постепенно успокоился тоже. Когда, наконец, перестал дрожать, то захотел убить этот страх прошлого на том самом месте, где он жил все эти годы. Я больше не могу с этим жить. Больше ничто не будет меня разрушать. Я поднял глаза на Кэйда и понял, что он заслуживает моего прощения. Заслушивает больше, чем все остальные. Я протянул руку, и Кэйд в недоумении посмотрел на нее.

— Я знаю, что был не прав. Я относился к тебе как мудак, хотя ты ни в чем не виноват. Я не могу изменить прошлое, но я хочу попросить тебя, чтобы мы снова стали друзьями. Что скажешь?

Кэйд хлопнул ладонью об мою руку, и снова положил ее к себе на живот. Неженка, мать его.

— Ты – невыносимый тупица. Мы никогда не переставали быть друзьями.

Я вздрогнул, выпучив глаза.

А Кэйд расхохотался.

Вот и все. Прошлое осталось в прошлом.