Как только показалась ферма, Кора наконец решилась сказать: — Мама, прости меня. Я просто хотела посмотреть как...

— Ты хоть представляешь, что с тобой могло случиться? — закричала ее мама, притормаживая и загоняя грузовик на стоянку. — Как ты могла поступить так эгоистично?

Кора съежилась в кресле.

— После всего, что я для тебя сделала. — Мама покачала головой. — После стольких лет, что я пожертвовала ради тебя, работала из-за тебя здесь, в глуши. Думаешь, мне здесь нравится, когда никто, кроме тебя, не может составить мне компанию? Но я стараюсь. Для тебя. Защищаю тебя. А ты сбегаешь и плюешь на все мои старания.

— Почему? — Кора села, хлопнув ладонями по сиденью рядом с собой. — Почему мы должны так жить? Почему мы не можем жить в пригороде? Или городе? Почему я не могу иметь друзей или ходить в обычную школу?

Но мама покачала головой, словно Кора сказала какую-то глупость. — Сколько раз я должна повторять тебе, насколько это опасно?

— Сегодня никакой опасности не было, — возразила Кора. — Ребята были очень милые. Мы хорошо проводили время.

Мама усмехнулась. — Ты такая глупая, что даже не понимаешь того, чего не знаешь. Думаешь, те парни были добры к тебе, потому что ты им понравилась? Они хотели то, что у тебя между ног. Если бы я не появилась, ты оказалась бы заметкой в утренней газете.

Кора распахнула дверцу и вышла из машины. — Ты ошибаешься. — И захлопнула за собой дверь.

И вообще, все это было несправедливо.

Затем не успела Кора и глазом моргнуть, как ее мать выскочила из машины и схватила ее за руку железной хваткой.

Она потащила Кору в дом, не обращая внимания на ее крики.

— Нет. Нет, мама! — завизжала Кора, как только поняла, куда та ее ведет. — Только не в подвал. Пожалуйста. Прости меня, ладно? Прости меня!

Но если мама что-то решила, то ничего уже не изменишь. И хотя Коре исполнилось пятнадцать, она всегда была маленькой для своего возраста и не могла сравниться с гибким, мускулистым телом своей матери.

Мама спустила ее вниз по лестнице в сырой, холодный подвал, до того как она смогла произнести еще одну мольбу. Толкнула Кору на пол и побежала вверх по ступенькам.

— Мама, — позвала Кора, вскакивая на ноги. — Мама! — Она взбежала по лестнице как раз в тот момент, когда мать захлопнула перед ней дверь подвала.

И сколько бы она ни стучала в дверь, ни просила, ни умоляла, ни клялась, что это больше не повторится, мама все равно не открывала.

Она не открывала дверь трое суток. Правда, Кора узнала об этом позже. В то время она знала только, что находится в холоде и темноте и что это никогда не закончится. В подвале стояла цистерна воды и ведро, на которое можно было сходить в туалет, и Кора проголодалась настолько, что открыла варенье, которое они там хранили, и все его съела.

И когда мама наконец открыла дверь и Кора, прищурившись, смотрела на прямоугольник света, отношения между ними уже никогда не были прежними.

Кора открыла глаза и оглядела вагон метро.

Она не могла вернуться домой. Она поклялась, что никогда не вернется обратно, как только сбежала с фермы и от матери.

А это значит, что у нее остался только один вариант, каким бы унизительным он ни был. Кора вытащила из кармана юбки карточку, которую дал ей Шаро.

Вагон метро оказался практически пустым. На переднем сиденье, как можно дальше от бездомного, сидела усталая женщина в деловом костюме. Кора встала, держась за шесты, и направилась к женщине.

— Здравствуйте, мэм, извините за беспокойство, но не могли бы вы одолжить мне ваш телефон?