Глава 3

Просыпаясь, Кора вспомнила про напиток — красная жидкость, сверкающая, как драгоценный камень, в бокале. Она вздрогнула и проснулась, ее сердце бешено колотилось, как у испуганного кролика.

Но она не находилась на заднем сиденье машины. Она села и огляделась, мотая головой из стороны в сторону, растрепанные волосы ниспадали ей на лицо.

Она в гостиничном номере. Очень, очень роскошном гостиничном номере, судя по тому, что она разглядела при тусклом свете единственной лампы.

Неужели она все еще спит? Кора сонно потерла глаза, но постепенно начала вспоминать прошлую ночь. Пол, клуб, ее так называемые подружки, мужчина, который купил ей выпивку. Заднее сиденье машины. Мокрый тротуар, побег по улице, пока она не нашла лестницу в подвал, и дверь, и все, что находилось за ней.

Эта часть казалась ей сном, и, возможно, отрицала бы, что с ней что-то произошло, но она лежала между гладкими простынями и бархатной мягкой подушкой пятизвездочной гостиничной кровати.

И она все еще в своем вчерашнем платье.

Кора вздохнула с облегчением.

Во что она ввязалась?

«Ну не можешь же ты весь день валяться в постели. Пришло время встретиться лицом к лицу с бардаком, из которого состоит твоя жизнь».

— Но я не хочу, — простонала она и закашлялась. У нее пересохло в горле.

Вставая, она заметила на прикроватном столике стакан с водой. И практически потянулась к нему, но в последний момент остановилась. Ей надоело принимать напитки от незнакомцев, и не важно, что в горле у нее сухо, как в пустыне Мохаве. Она зевнула и потянулась.

Ее мышцы болели так, словно ее переехал грузовик. И еще у нее болела голова. Сильно. Кора застонала и, спотыкаясь, выбралась из постели. Откидывая назад спутанные волосы светло-пшеничной цвета, Кора направилась в ванную, примыкающую к комнате.

Сколько же она проспала? Как только вернется в спальню, поищет часы. Прохладный мрамор ванной обжег ее нежные ступни. Прищурившись над двумя раковинами, сделанными из поразительно черного мрамора, она увидела, что румянец вернулся к ее щекам. Видимо, она проспала очень долго.

Кора открыла кран раковины и подставила под него ладони, а потом стала пить глоток за глотком.

Затем она умылась. Ополоснула прохладной водой липкую кожу, вытерла лицо полотенцем, и ей стало немного лучше.

Особенно когда увидела новую зубную щетку и тюбик зубной пасты, разложенные рядом с раковиной.

— Спасибочки, — простонала она и взяла их в руки. Она долго и усердно чистила зубы, не думая о том, снимает ли верхний слой эмали или нет — она хотела смыть с себя вчерашний вечер. Особенно после того, как Пол пытался поцеловать ее. От этого воспоминания Кора вздрогнула.

Следующим шел душ.

Она ощутила себя почти человеком после того, как закончила и вышла. Головная боль отступала по мере того, как она пила воду.

Вытирая полотенцем волосы и возвращаясь в спальню, Кора обнаружила, что кто-то оставил сумку с покупками на стуле возле двери гостиничного номера. Юбка и топик, которые она нашла внутри, оказались ее размера. Вместе с нижним бельем. Кора молчала, не зная, как к этому относиться. Является ли это тактичным или жутким? Вероятно, тактичным, учитывая, что ее единственная одежда — маленькое черное платье, которое она купила в комиссионном магазине за десять долларов. И ей не хотелось снова надевать грязное белье после душа.

Неужели вчерашний мужчина купил ей эти вещи?

А кто же еще? Хотя, возможно, он попросил секретаршу принести их или еще кого-то.

Встретится ли она когда-нибудь с ним снова? Или он сжалился над ней, устроив так, чтобы она выспалась в этом милом гостиничном номере, и достал одежду, чтобы ей не пришлось стыдиться? И это все он сделал в качестве доброго самаритянина?

Кора быстро оделась, чувствуя себя неловко из-за того, что так долго не покидала отель. Вероятно, она злоупотребляла гостеприимством. Какое время выезда? Господи, она не хотела, чтобы с парня взяли дополнительную плату, потому что она дважды мыла голову. Шампунь так приятно пах. И почему в этой комнате нет часов? Коре даже не пришло в голову раздвинуть тяжелые шторы и посмотреть, как высоко поднялось солнце, потому что она оставалась голой и переодевалась, а теперь собиралась уходить, так что не стала утруждать себя.

Перед тем как открыть дверь спальни, она быстро сложила свою старую одежду.

— О! — она вскрикнула от удивления. Кора ожидала увидеть коридор отеля, но вместо этого увидела еще более просторный номер.

Ее поместили в гостиничный номер. Судя по всему, очень, очень дорогой номер в отеле. С такой большой комнатой... это что, пентхаус? Святое дерьмо.

Длинная стена из окон оставалась затемненной... никаких городских огней не видно, поэтому Кора предположила, что это такое стекло, которое можно затемнить по команде... а в гостиной свет не горел. Сколько времени? Она рискнула подойти ближе, раздумывая, стоит ли ей позвать кого-нибудь или пойти постучать в другую дверь в номере.

— Как вам спалось? — раздался голос из темноты.

— О! — Кора снова пискнула, схватившись рукой за грудь.

Там, в кресле у стойки бара, сидел Маркус Убели.

— Хорошо, — сказала она, робко улыбаясь. — Я прекрасно выспалась.

Она подошла к нему, все еще оглядываясь по сторонам. Комната была погружена в тень. Пентхаус, наверное, занимает всю сторону здания, поняла она. Здесь имелись кухня и бар, утопленные зоны для отдыха, телевизоры и в одном углу детский рояль. Все цвета были вариациями серого или черного, с кремовыми оттенками.

— Тебе нравится это место? — Наблюдая за ней, Маркус Убели стоял, засунув руки в карманы, тень скрывала его лицо.

Верно. Видимо, она уставилась на него, как деревенщина. — Очень мило, — ответила она и мысленно поморщилась. Мило? — Я имею в виду, это невероятно модно. — Съежилась. Модно звучит еще ужаснее, чем мило. — Я имею в виду элегантно. Очень элегантно оформлено.

Пристрелите ее сейчас же.

Чтобы попасть в гостиную, она прошла мимо статуи — искривленной фигуры из белого мрамора.

— Это мое, — прокомментировал он, и она вежливо остановилась, чтобы посмотреть на него. — Я могу обставить это место в соответствии со своими вкусами.

Статуя представляла собой женщину со стройным телом, покрытым изящной тканью. Женщина выглядела гречанкой, но черты такого молодого лица смутили Кору — словно застыли в каком-то ужасе или страхе. Она пошла дальше, спускаясь в углубление, где стоял хозяин дома.

— Так вы здесь живете? — спросила Кора.

Маркус Убели усмехнулся. — Нет, я держу его на случай, если захочу сбежать.

Конечно, он так и делал. Затаив дыхание, она кивнула, словно это нормально. Но, черт возьми, во что же обходится такое место? И он держал его как место для ночлега, когда засиживался допоздна в этой части города?

Или место, куда можно привести женщин. Кора покраснела от этой мысли.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — Он подошел ближе, и она отпрянула от его высокой темной фигуры, неожиданно показавшейся ей внушительной. Но он только повернулся и пошел вверх по ступенькам к бару.

— Нет, спасибо. — Она покачала головой, все еще чувствуя себя немного вялой. В баре звякнуло стекло, и он вернулся. — Как долго я спала?

Опять же небольшой смешок. На самом деле это не прозвучал жестоко, но ей показалось, словно она пропустила шутку мимо ушей. — Я только что смотрел на закат.

— Что? — Ее охватил ужас. — Не может быть. — Она подошла к окну. — Вы можете сделать их прозрачными?

— Конечно. Он взял пульт дистанционного управления, и одним нажатием кнопки темные окна стали прозрачными. Кора ахнула, увидев, как все вокруг озарилось яркими полосами света, которые подсвечивали небоскребы разными цветами на фоне черного бархатного неба. Она действительно проспала целый день.

— О нет, — сказала она, поднимая руку ко лбу и чувствуя себя совершенно растерянной. Она повернулась к владельцу дома — его фигура находилась наполовину в тени, наполовину в свете.

— Прости меня, — произнес он, и она снова вздрогнула. Он не был похож на человека, который стал бы извиняться. — Я дал тебе выспаться как можно дольше.

Его лицо оставалось скрытым в тени; она не могла разглядеть выражение его лица, только читать по его голосу. — Я убедился, что с тобой все в порядке. Здесь остался человек, на случай, если ты проснешься. Но когда вернулся, ты все еще спала. — Его голос понизился и стал мягче. — Я подумал, что тебе это нужно.

— Все в порядке, — сказала Кора, хотя и чувствовала слабость. — Я имею в виду, спасибо. — Она проспала целый день! И кто-то находился с ней... интересно, кто именно, и она надеялась, что это не мускулистый вышибала, которого она видела в клубе. У нее было так много вопросов... кто этот человек? Почему он такой любезный?... но она сдержалась, чувствуя на себе его темный взгляд.

— Ты проголодалась?

Она резко покачала головой, вспомнив, как сильно болел ее живот во время погони. Похоже, воспоминание было еще свежо.

Слишком поздно она вспомнила о хороших манерах. Очевидно, этот богатый человек нашел время, чтобы проведать ее, хотя она уверена, что у него есть миллион более важных дел.

— Извините меня. Я не станут вам мешать. И мне действительно пора домой.

Она даже не поморщилась, когда сказала это. Ну, не слишком сильно. Впрочем, какие бы у нее ни были проблемы, она больше не станет навязывать их этому человеку.

Он склонил голову набок, изучая ее так, что у нее снова пересохло во рту. — Прошлой ночью ты сказала, что у тебя нет дома.

Глаза Коры расширились. — О! — Пристрелите ее на месте. Она иногда разговаривала во сне. Кора попыталась отшутиться. — Ну, я работала няней, с проживанием в доме.

— И?

Кора открыла рот и издала слабый невнятный звук. Как ей вообще начать — это не его проблема...

Но Маркус Убели выгнул темную бровь так, словно требовал правды.