Глава 10

Джо отошёл ко Господу накануне дня Всех Святых. В одни минуты с рыжей бунтаркой, располосовавшей стены госпиталя апостола Варфоломея своими волосами, обмокнутыми в известь. Стоял запах прелой полыни, хлынувший в открытые окна морга. Где-то поблизости прорвало канализацию, слышалась сухая турецкая речь, приправленная суданской хрипотцой.

Великий Джо Джо Джонсон остался в памяти всех кто его знал рыболовной сетью, запутавшейся в неподъёмных корягах. Сколько наипростейших текстов было перепутано им, сколько морей и заливов он сровнял с землёй, а тут ещё этот суеверный казус с Вифлеемом, где был по его словам распят Христос. Такое вряд ли смогут списать на усталость и истощённость внутренних моральных резервов. Джо был слаб на язык, то ли от того, что мало кто его воспринимал всерьёз, то ли от жизни в чуждой его наследственности среде обитания, где несмолкаемые писки и визги коммуникационных систем могут лишить рассудка кого угодно, даже киношного Терминатора. Вот если бы возникли изумрудные луга да стада молоденьких овец, то ли было бы с нашим Джо! Не в тот век он родился, не в тот. Кто способен перевести стрелки времени вглубь, в порядочную историю, где он был бы добрым и человеколюбимым, где кушал бы свежий кислый творог и пил парное вечернее молоко на террасе, под музыку живого оркестра? Или гулял бы в байдарочном походе наподобие преподобного Айзека Вильстера, сочинявшего музыку и либретто прямо у костра, под волчью песню во имя Луны? Или ехал бы по деревенской дороге на велосипеде отца с сумкой почтальона, в которой письма исхудавших на фронте мужей к жёнам и матерям, где в каждой строке - неувядаемое цветение жизни? А так - Джо прожил жизнь скучную, банальную, отравленную несбывшимися мечтаниями оглохшей на оба уха души, когда-то чистой как вода в Лох-Эрн.

Почтить память друга пришли следующие лица:

Мадам Сераль и господин Светашофф

Мадемуазель де Рени с чадами

Господин Захари и господин Ле-Ваг

Мистер Громен и супругой и сыном

Капрал Иль с тестем

Сёстры из монастыря Св. Иосифа Обручника на горе Сен-Бартелеми

Сёстры из монастыря Св. Маргариты из графства Керри

Сёстры из Британской Колумбии

Братья из францисканского лепрозория юга Сенегала

Пасторы Мартин Кроль и Бенджамин Оулесс

Епископ Габриэл из Тироля

Епископ Мартин Мария Валерт из Йоханнесбурга

Архиепископ Билл Салливан

Кардинал Джозеф Окреди О'Нил

Кардинал Луке Паскуале Мабии и другие очень прославленные и расположенные к трудам на благо общества лица. Около сотни венков украсили фамильную усыпальницу Джонсонов в этот прекрасный и удивительный день. Играли два живых оркестра с флейтами и гобоями, множество детских хрупких ангелоподобных фигур из очертаний звезд выложили ЕГО ИМЯ на морском песке, специально доставленном из заповедника графства Клэр.

Американские полотнища лучше всяческих лиц украсили эту якобы траурную процессию. Нет, Джо любил веселье и танцы, он и сейчас бы станцевал с Розой какой-нибудь задорный мотивчик, а после опрокинул в себя добрых две пинты дублинского тёмного с запахом хвои и можжевельника. И пусть чтобы говорил и говорил Самуэль Беккет, говорил о любви и охоте, о том как ловится лосось и как бурые медведи ломают валежник одним прикосновением лапы. И в нон-стоп непременно - декламация двойным женским сопрано "Когда мы, мёртвые, пробуждаемся" на языке оригинала. С ночной иллюминацией и тайными хоралами масонов. Например, такой:

"Заря ночная, пробудись,

Воспрянь, охотник, стрелы в бой,

Пусть зверь не мчится за тобой,

Глаза закрой, глаза открой,

Проснись, мой рыцарь, пробудись! "

А ведь Джо был буквально "воскресаем" ясновидящими и экстрасенсами. Они устраивали сеансы психокоррекции, когда нарушения ауры "лечились" двумя женщинами, сидящими в коридоре, так что сам пациент и не знал об этих делах высоких духовных материй. Много раз Капа наблюдал, как женщина с накинутой на плечи светлой курткой справа и тёмноволосой, с острыми носками туфель, слева, которые обменивались флюидами друг с дружкой, и параллельно записывали все изменения в организме Джо. А сам Д. Д. Д. в это время смотрел прямой репортаж из Сирии, потом переключил канал и ему взору явилась исследовательская миссия на Марсе, где два астронавта устанавливали флаг Организации Объединённых Наций на чёрном флагштоке, под бессмертную композицию "Йелоу субмарин". Из дорогого экрана лился металлический звук работы с наждачной бумагой и тихий отзвук чего-то неземного и мистического.

Тедди тоже присутствовал ТАМ. За данный фрагмент времени, произошедший с Джо, Розой, Капой и всеми другими, "Железный бизон" ещё более прибавил авторитетного веса в очень узких кругах. К своему весу он добавил ёмкий и тяжеловестный груз влиятельности, накопленный Джо с помощью многих тысяч полезных людей во всех эшелонах мировой бюрократии. Особенно старалась молодёжь, из кожи вон вылезая ради будущих весомых гонораров. Прыщавые долговязые юнцы пёрли в юристы и муниципалы, и обрастали корнями, разветлённости которым могла позавидовать даже великая Римская империя. Подкуп, шантаж, внедрение своего человека - и ты знаешь больше, чем твой сосед. Любая информация, касающаяся предстоящих сделок, превращалась в постоянный поток информации обо всём, даже о ценах на туалетную бумагу и пальмовое масло. Джо умел превращать клочок бумаги в облигацию, рента от которой могла прокормить ни одно поколение его близких и друзей.

Тедди оставил у могилы шестнадцать бардовых роз. Джо не любил цветы, он не понимал их ценности. Джо обожал и понимал тонкий парфюм, собирая его коллекцию из всех уголков земного шара, особо приветствуя экзотические местности, где жизнь человека сосредоточенна в одном запахе и даже дикие звери реагируют на этот запах как само собою разумеющееся, обходя стороной, как обходит стороной психолог психолога, а маг - колдунью с тёмными как мазут глазами, отражающими душу женскую с осенней тоской постоянного одиночества. Тедди знал что Джо всегда и везде был одинок, но никогда не жаловался на это. Джо обожали самые яркие представительницы слабого пола, и Тедди мог этому завидовать, ведь он тоже был на высоте, но Джо был глуп, и завидовать победам глупца над красотой было также естественно, как завидовать беззаботному подростку с мыльными пузырями, чьи радужные шары соревновались разве что с последождевым небом Филадельфии в час пик где-то посреди осени.

Литл-Канзас погрузился в тропический дождь. Сырость портила дорогие картины и мозаику, дороги и дорожные рекламные щиты. Едкий дым от военной базы ел глаза хуже любого ядовитого газа. Неизвестный диверсант уничтожил сразу три ангара с новейшей летательной техникой, которая даже не прошла предварительные испытания в воздухе. Многочисленные хлопки взрываемого горючего намертво лишили сна ни одну старуху и старика из местного дома престарелых, выкрашенного в ярко зелёный цвет. Тушить обширный пожар отрядили добрый десяток пожарных расчётов. Трое пожарных остались погребёнными под рухнувшей кровлей данного секретного объекта. Состоялось обязательное жертвоприношение. Чтобы история продолжала крутить своё беспощадное ко всему живому колесо. Во имя несоизмеримых с человеческой индивидуальностью целей. Эти цели ведало только ОНО.

"Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это - доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем. Всё, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдёшь, нет ни работы, ни размышления, ни мудрости " (Книга Екклесиаст, 9, 8-10).