Глава 5

Шторм

Я подъезжаю к зданию «TMS Records» практически на автопилоте.

Место, которое я люблю.

Интересно, буду ли я его любить по-прежнему, когда буду выходить отсюда?

Я оставляю свою машину прямо у входа. Не думаю, что пробуду здесь долго. А если даже получу штрафной талон, что с того? Выйдя из машины, запираю ее и шагаю к двери. Я захожу в здание, даже не чувствуя прохладу кондиционера, бьющую мне в лицо. Мною движет чистый гнев. Я прохожу мимо охраны, едва замечая парней, и направляюсь прямо к стойке регистрации.

– Шторм, привет.

Пэтти, одна из администраторов, улыбается мне, а потом хмурится, увидев выражение моего лица. Должно быть, мое состояние отражается на нем.

– Ты в порядке?

Пэтти работала здесь целую вечность. Она часть семьи ТМС. Интересно, Джейк ей тоже соврал? Не в настроении отвечать, я просто спрашиваю:

– Джейк здесь?

Я слышу, как каменеет мой голос. Если здесь его нет, я все равно найду его, где бы он ни был. Я не оставлю все просто так. Мне нужны ответы.

Пэтти бросает на меня обеспокоенный взгляд и тянется к телефону на столе.

– Он здесь. Я просто не уверена, где, правда. Позволь мне позвонить в его офис и проверить.

Я жду, мои мышцы напряжены, ярость бурлит в моей крови, пока она говорит по телефону.

Пэтти кладет трубку на рычаг.

– Он в четвертой студии.

Я бегу к лестнице, чтобы подняться на первый этаж, где находится Джейк. Шагаю через две ступеньки. Я поворачиваю налево, не обращая внимания на людей, мимо которых прохожу, сосредоточившись на своей цели. Остановившись, я вижу Джейка через стеклянное окошко на двери. Он в кабинке. Том и Дэнни тоже здесь, сидят за микшерским столом с Ноэлем, одним из продюсеров.

Теперь, найдя их, я замираю, не в силах войти. Смотрю на них через стекло. Я думал, что они были моей семьей. Доверял им. А они лгали мне в течение многих лет. Предательство – одна большая рана.

Словно почувствовав, что я здесь, Джейк переводит взгляд на меня. Что бы он ни увидел на моем лице, он перестает петь. Он говорит что-то Тому и Дэнни через микрофон, потому что они оба поворачиваются, чтобы посмотреть на меня. Боль и унижение от того, что произошло в ресторане, вспыхивают снова, и я распахиваю дверь так сильно, что она отскакивает от стены.

– Шторм?

Это Дэнни. Похоже, он встревожен. Так и должно быть.

– Возьми десять минут перерыва, Ноэль, – говорит Том.

Ноэль смотрит на Тома, потом на меня. Кивает и уходит. Я немного отодвигаюсь, чтобы он смог выйти. Джейк входит в комнату, и мы остаемся вчетвером. Одна большая счастливая гребаная семья.

– Что происходит? – Джейк переводит взгляд с меня на Тома, потом на Дэна и снова на меня.

– Что случилось?

Я замечаю беспокойство в его голосе, но мне все равно. Мои кулаки непроизвольно сжимаются, а сердце колотится. Мой гнев осязаем.

– Шторм? – теперь Том кажется раздраженным.

Это бесит меня еще больше.

– Я знаю, – выдавливаю из себя.

– Что?

Дэнни кажется смущенным. Настолько, что это было бы смешно, если бы не было так чертовски плохо.

– Джонни. Я все знаю.

И это все, что я могу сказать. Грязная бомба, сброшенная на меня менее тридцати минут назад, теперь летит в них. Она рикошетит по комнате, взрывая тишину. И если у меня были какие-то сомнения в том, что это правда, то теперь я точно знаю, что это так.

– Кто тебе сказал?

Это Джейк. Мне никогда не приходилось слышать, чтобы он говорил так тихо. Я внимательно вглядываюсь в его лицо.

– Разве это имеет значение? - огрызаюсь я.

– Это не... – Джейк делает шаг ко мне.

– Не надо, – я указываю на него пальцем, – черт возьми, подходить ко мне.

Он останавливается. Вид у него виноватый и раскаивающийся. В этот момент я его ненавижу.

И Тома.

И Дэнни.

Я ненавижу всех их.

Но главное, я ненавижу себя за то, что так чертовски глуп.

– Мы должны были сказать тебе, – Том говорит тихо, голосом, который я никогда не слышал от него раньше. – Ты не должен был услышать это от чужого человека... ты должен был узнать от нас. Мы облажались.

Я смеюсь. Только в моем смехе нет веселья.

– Как потрясающе любезно с твоей стороны.

– Шторм... – тихо и предостерегающе произносит Дэн. У него всегда был этот родительский тон.

Я перевожу взгляд на него.

– Пошел к черту. Я больше не ребенок. И не надо так говорить со мной.

– Шторм, просто послушай...

Я перевожу взгляд на Джейка.

– Какого хрена я должен это делать? Я доверял вам. Вы были моей семьей...

– Мы твоя семья, – обрывает меня Том, выглядя раздраженным.

Эти слова только подбросили дров в пекло моего негодования.

– Черта с два! – кричу я. – Члены семьи ни хрена не лгут друг другу! Не хранят важные секреты, такие, например, как Джонни узнал о моем существовании! Что он ехал за мной той ночью!

Горе застревает у меня в горле. И меня раздражает, что я ужасно близок к тому, чтобы сломаться. Резко втянув воздух, продолжаю.

–В семьях не скрывают друг от друга ничего важного, так что вы больше не можете так себя называть.

– Шторм, это не было... ты был еще ребенком... когда я узнал правду, твоя мама только что умерла, и я не хотел...

– Прекрасно, – прерываю его объяснения. - Ты не хотел говорить мне, пока я переживал это дерьмо. Я понимаю это. А как же все последующие годы?

Тишина оглушает.

Взгляд Джейка скользит по полу, прежде чем вернуться ко мне. Он вздыхает, проводя рукой по своим черным волосам.

– Тогда... просто никогда не было подходящего времени.

Я глухо смеюсь.

– Никогда не было подходящего времени? Забавно. Потому что я был с тобой каждый гребаный день! Со всеми вами! И ни разу никому из вас не пришло в голову сказать: «О, Шторм, просто, чтобы ты знал, парень, который обрюхатил твою маму, ну, знаешь, парень, который, как ты думал, не знал о твоем существовании, ну, на самом деле, он знал! И он умер, поехав повидаться с тобой!»

Сейчас я кричу, и мне все равно.

– Мы облажались. Ладно? - тихо говорит Том.

Я оборачиваюсь к нему.

– Нет! Это совсем не ладно! И услышать это от гребаного журналиста...

Нагнувшись и опустив руки на бедра, смотрю в пол, глотая воздух. У меня чувство, что голова вот-вот взорвется. Я просто не могу в это поверить. Ни во что из этого. Они заменили мне отца. Джейк действительно усыновил меня, черт возьми. Я должен был на них рассчитывать. Я думал, что могу им доверять. Надеялся, они прикроют меня перед всеми в этом проклятом мире. Что за нелепая шутка.

Я медленно поднимаю голову.

– Разве кто-нибудь из вас сказал бы мне правду?

Тишина в комнате и чувство вины в их глазах отвечают на мой вопрос. Я разочарованно смеюсь. Подняв руки, я говорю:

– Я закончил.

Затем выхожу из студии. Я выхожу в коридор, который на удивление пуст. Думаю, все слышали, как мы спорили. Ну, тогда я точно не был тихим. И на данный момент, это наименьшая из моих гребаных проблем.

– Шторм, подожди! – Джейк кричит мне вслед.

Через секунду он опускает руку мне на плечо. Я отталкиваю ее, набрасываясь на него.

– Не трогай меня, мать твою, – выдавливаю я.

Он поднимает руки вверх, сдаваясь.

–Ладно, – говорит он, но тоже не отступает.

Мой приемный отец стоит прямо передо мной, глядя мне в лицо.

– Я облажался. Это моя вина. Мэри рассказала мне все в день похорон твоей мамы. Она сказала только мне. – Он прижимает руку к груди. – Никому больше.

– Джейк, мы все знали. Это было не только из-за... – Денни делает шаг вперед, подходя ближе к нему.

Джейк поднимает руку, останавливая его.

– Они знали только потому, что я сказал им не говорить тебе об этом. Просил их не делать этого. Это моя вина. Не их.

Я знаю, что он делает – пытается взять всю вину на себя. Но со мной это не пройдет. Все они были друзьями Джонни. Все трое. Они все знали. Они все виновны.

– А кто еще знает? – спрашиваю я, понизив голос.

–Лэйла. Смит. Стюарт, – первым говорит Том, называя свою жену, гитариста, который занял место Джонни в группе после его смерти, и помощника Джейка.

– Симона, – Дэнни произносит имя жены.

И предательство просто продолжает резать меня по живому.

– То есть, все, кроме меня, – кусаюсь я.

Я люблю всех этих людей. И они все знали.

Я смотрю на Джейка.

– А Тру знает? – мой тихий голос разносится по коридору.

Я уже знаю ответ на этот вопрос. Он никогда и ничего от нее не скрывает. Но глупая часть меня надеется, что Тру не знает. Потому что я не хочу злиться и на нее тоже. Она занимает такое же место в моей жизни, как и эти трое, стоящие передо мной. Она усыновила меня. Любила меня. Это она обнимала меня, когда я плакал после потери мамы.

Джейк смотрит на меня, и словно проходит целая вечность. Затем он кивает один раз. Боль в моей груди растет.

– Но не вини Тру, – быстро говорит он. – Я один виноват во всем. Она хотела тебе сказать, но я не позволил.

Я смотрю на Джейка.

Боль, гнев и обида пронзают меня насквозь. Я ничего не чувствую, кроме этого. Я закрываюсь внутри себя, запирая все свои эмоции. И больше не позволяю себе ничего чувствовать.

Когда тебе причиняют боль на протяжении многих лет, ты привыкаешь защищать себя.

– Я ее не виню. Или кого-то еще. – У меня ледяной голос. Мой взгляд скользит по Тому и Дэнни, а затем останавливается на Джейке.– Я виню вас троих. Вы были семьей Джонни. Вы были моей семьей. – У меня вырывается холодный смешок. – И на этом мы закончим.

Снова обвожу их взглядом, чтобы они поняли серьезность моих слов. Что я имею в виду именно это и виню их всех одинаково.

– Думаю, вы трое теперь для меня так же мертвы, как и Джонни.

Меня не трогает то, что они вздрагивают от этих слов. И мне, бл*ть, все равно.

Повернувшись на каблуках, ухожу по коридору. Убираюсь к чертовой матери, не обращая внимания на то, что все они кричат мое имя.