Глава 14

Эдди

Я знала, что смогу отвлечь его, ведь он все-таки мужчина. Я и так сказала ему слишком много, слишком ослабила бдительность. И теперь боюсь того, к чему это приведет. Я видела, как Джейк занимается сексом. Не буду этого делать. Это граница, которую я не собираюсь переступать. Хотя, когда он подходит ко мне, кладет руки на спину, а потом проводит ладонью по волосам, я знаю, что прямо сейчас позволю ему все, чего бы он ни захотел. Эти руки, они ангельские, но вот зловещая улыбка — она от дьявола. Дьявола, который обещает быть жестоким со мной в постели, и что мне понравится каждая секунда этого, хочу я того или нет.

Мое тело оказывается возле него за одно быстрое движение. Он сжимает меня руками слишком сильно, на заднице наверняка останутся синяки, и, вероятнее всего, он вырвал мне половину волос. Кажется, что Джейк сейчас меня поцелует, но нет. Он собирает мои волосы в кулак — целую охапку моих волос — и дергает назад, заставив откинуть голову. Потом наклоняется и проводит языком от ключицы вверх, к самым губам, пробуя меня на вкус, проверяя, отпряну ли я. Он хочет контроля — полного контроля надо мной.

Потом он облизывает уголок моих губ. Я открываю рот лишь немного, но Джейк использует ситуацию на полную. Он прижимается своими губами к моим, его дыхание горячее и тяжелое — это все захватывает меня. Наши языки сплетаются в каком-то диком танце, и это самый сексуальный и экзотический поцелуй, что у меня был. Я ощущаю каждое его касание, нежное и бархатное. И когда он кусает меня, у меня перехватывает дыхание, и я чувствую в ответ улыбку на его губах. То, что Джейк собирается сделать, и то, что волновало меня ранее — сейчас абсолютно ничего не значит. И теперь я понимаю, почему те женщины, с которыми он трахался, ощущали только крайнее удовольствие. Он касается лишь моих губ и задницы, но я уже готова упасть на колени и молить его о том, чтобы он меня взял.

Джейк медленно начинает двигать руками, перемещая их к передней части моих джинсов. Он осторожно касается моей руки. Потом растеривает мои джинсы, разрывает поцелуй, и я остаюсь стоять так, с закрытыми глазами, тяжело дыша. Затем Джейк стягивает с меня джинсы, и я открываю глаза и вижу, что он стоит передо мной на коленях.

Он выглядит таким нежным, а выражение его лица такое мягкое. Он медленно двигает руками, контролируя каждое движение. Интересно, сколько ему потребовалось терпения, чтобы не схватить меня грубо, как он делает с другими женщинами. Я поднимаю ногу, позволяя ему полностью стянуть с меня джинсы. Он проводит руками по моим ногам, от бедер до ступней, и замирает, как только стягивает джинсы, а затем и вовсе перестает двигаться, просто глядя на меня. Не уверена в том, что мне следует делать. Не хочу говорить — слишком боюсь слов, которые могут сорваться с моего языка. Поэтому поднимаю свою неповрежденную руку и кладу ее ему на плечо. Он поднимает голову, выходя, наконец, из оцепенения, и встает. Его руки сжаты в кулаки, и он разжимает их, когда начинает расстегивать пуговицы моей рубашки. Добравшись до последней пуговицы, Джейк смотрит прямо мне в глаза и касается моих волос.

— Ты пожалеешь об этом. Я знаю, что пожалеешь, но не могу отказаться от этого.

Я отрицательно качаю головой.

— Ты мне нравишься.

Это все, что я могу сказать в ответ. И это тот ответ, который ему сейчас нужен. Потому что он стягивает мою рубашку по плечам, стараясь быть аккуратным с поврежденной рукой. Потом расстегивает лифчик, и теперь я стою перед ним в одних только трусиках. И мне очень нравится, как он на меня смотрит.

— Без извращений, — говорит он, скорее напоминая себе, чем мне.

— Без извращений, — вторю ему.

Он притягивает меня к себе, ладонями обняв за попу, и слегка кивает. Джейк так осторожен, что кажется, будто со мной рядом совершенно другой человек.

— Три раза, — говорит он, укладывая меня на кровать. Я приподнимаю брови. — Мы можем трахнуться только три раза. Не больше. Ты поняла?

Я киваю, ни хрена не понимая, о чем он говорит.

Приподнимаюсь на локтях, и Джейк встает передо мной, медленно снимая одежду. Сначала рубашку, показывая свои шрамы и тату, а потом штаны. Его член тверд, так что Джейк без труда натягивает презерватив и присоединяется ко мне, касаясь меня через тонкую ткань трусиков. Потом отодвигает их в сторону, подразнивая клитор и медленно спускаясь ниже. Погружает в меня сначала один палец, а затем другой. Я выгибаюсь, и он целует мой живот. Его волосы достаточно длинные, чтобы щекотать мою грудь, а короткая борода колется с каждым поцелуем.

Он целует меня везде, от ключиц и до пят. Джейк дразнит меня, кусая, облизывая и посасывая. Он очень хорош, даже слишком. Настолько, что я всячески выгибаюсь, желая быть ближе к нему, чтобы он чаще касался меня. И каждый раз, когда я приподнимаюсь, он хватает меня за бедра и толкает обратно на кровать, останавливая мои попытки. Я кусаю губы, стараясь сдерживать себя, и крепко зажмуриваю глаза. Он освобождает мою губу своими зубами, а затем прикусывает ее для меня. Я раздвигаю ноги, желая, чтобы он расположился ближе, между ними, и со следующим поцелуем он оказывается глубоко во мне — быстро, сильно. Автоматически открываю рот, но он прижимается своим ртом к моему, кусая меня, целуя, полностью овладев мною.

Джейк двигается, а я остаюсь на месте. Ощущения овладевают мной полностью, распространяясь из той самой точки. Так много эмоций проходит через меня, пока Джейк трахает меня, пока возносит меня так высоко, так охрененно высоко... Потом его движения становятся более плавными, медленными, ритм меняется. И когда я опускаюсь на бренную землю, он снова возносит меня вверх. Мой клитор, его твердый член, трение... всего этого слишком. Он точно знает, что делает.

Раньше никто не делал такого со мной, ни один мужчина. Правда я занималась сексом всего с двумя — один из них Мик, но ему никогда не удавалось настолько меня завести. Мое удовольствие никогда не было целью для него — он заботился только о себе. Так было всегда. А Джейк делает все, чтобы я была довольна, даже в ущерб своему удовольствию. Сейчас все для меня.

Джейк начинает двигаться быстрее, движения его ладоней настойчивы, но аккуратны — он следит за моей раненой рукой. Мне хочется обнять его, но возможная боль убьет все удовольствие, так что приходится оставаться недвижимой.

Он протягивает руку между нами и движется еще быстрее, трахая меня сильнее, теперь не останавливаясь. Трет мой клитор, все ближе подводя к краю, и я срываюсь с него.

Будь проклята боль в моей раненой руке.

Одной рукой Джейк закрывает мне рот, а другой погружается в волосы. Он движется и не кончает, пока мой оргазм не отступает и у меня внутри не перестает все сжиматься, а потом выскальзывает, оставляя едва дышащей и измученной.

Мой план провалился, черт побери.

Я не предполагала такого.

Я не планировала... его.

Как вообще можно планировать быть с кем-то таким таинственным?

Мы лежим рядом, нагие и измученные. Он на животе, а я на спине. Джейк тянет меня за локон кучерявых волос.

— Ты любишь ее, не так ли? — спрашиваю я, нарушая молчание.

Джейк прекращает тянуть мой локон и переворачивается на спину.

— Я думал, что да, — отвечает он через минуту.

— Я видела, как ты на нее смотрел. Не так, как тот мужчина, но похоже.

Он глубоко вдыхает.

— Этот мужчина — мой брат. Единственная семья, которая у меня осталась.

Не знаю точно, но думаю, что они очень близки. Но теперь мне страшно, ведь, учитывая такую сильную связь, выбор точно будет не в мою пользу.

— Мы думали, что он погиб. Но до этого он попросил... до того, как все случилось... — Джейк замолкает, и я вижу, как в его глазах мелькает боль, — он попросил присмотреть за ней. Я пять лет держал свое слово. И думал, что любил ее. Я не хотел этого, но теперь я уже не уверен.

— Почему ты не уверен?

— У меня к ней сильное чувство. Я бы отдал жизнь за нее и детей. Просто... он любит ее по-другому. Я же вижу. Я знаю, какая у них любовь. Когда ты наблюдаешь такое чувство у других, ты можешь понять, насколько оно сильное. Я осознаю, что моя любовь на их фоне — просто фикция. Просто это понимание приходит со временем. Так я говорю себе, чтобы защитить нас всех.

— Потому что ты уже потерял его однажды? Вы оба потеряли?

Джейк поворачивается ко мне, но я не ложусь к нему ближе, просто поворачиваю голову навстречу.

— Да.

— Ты любил... так же, как они?

— Нет. Такое чувство... оно раз и навсегда. Ты можешь либо видеть любовь, либо быть влюбленным. Испытывать и видеть за раз не получится.

Он верит каждому своему слову, я точно могу это сказать по выражению боли в его глазах.

— Думаю, ты сможешь так же.

— Я сломан, Эдди, и не подлежу починке. Никто не может починить сломанное полностью, даже ты.