– Твой отец тоже живет во Франции?

– Неважно, – отмахнулся он. По выражению лица стало понятно, что эта тема ему неприятна. Зря она обрадовалась: похоже, мистер Хартли не настроен откровенничать. Но, приняв эстафету от Марьяны, Кристина продолжила допрос:

– В твоей биографии ничего не сказано об отце. Вы не общаетесь?

– Нет.

– Почему?

Александр сердито нахмурился.

– Ну, скажем, он сам не стремится к общению. У него своя семья, успешная карьера и репутация, так что... Давай оставим эту тему, ладно? Располагайся, чувствуй себя, как дома.

Кристина замолчала, мысленно подведя итог: «Александр Хартли не так уж и прост. На первый взгляд – открытый и веселый, но когда речь заходит о чем-то сокровенном, становится неприступным и замкнутым. Живет без особого шика, можно сказать, слишком скромно для звезды шоу-бизнеса. Ему не хватает денег? Или здесь что-то другое?»

Комната, наполненная мягким светом, выглядела уютной. Сразу бросилось в глаза стоящее в углу фортепиано. Крышка была открыта, на пюпитре стояли ноты. Почему-то показалось, что Александр часто играет на нем фуги Баха или сонаты Бетховена. Взгляд переместился на кровать, аккуратно застеленную темно-синим покрывалом. Такого же цвета были и легкие занавески на окне. Чуть поодаль стоял шкаф, на полках которого размещались книги, диски, многочисленные фотографии, японские статуэтки. Изумляла красотой старинная икона Спасителя, висящая в дальнем углу комнаты. На журнальном столике аккуратными стопками лежали нотные записи и какие-то бумаги. В комнате царила атмосфера любви к искусству, в ней было приятно находиться.

Она машинально взяла какой-то диск и, с интересом покрутив его в руках, удивленно спросила:

– Тебе нравится балет?

– Да, – просто ответил он.

– И опера?

– И опера тоже.

– Вот как... Я представляла тебя совсем другим человеком... – задумчиво пробормотала Кристина.

Александр присел на краешек кровати и посмотрел на нее с явным интересом.

– И каким же ты меня представляла?

– Мне казалось, что в жизни ты такой же дерзкий и раскрепощенный, как и на сцене, а оказалось, все это просто актерская игра...

– Многие думают так, как ты, – признался он, задумчиво опустив глаза. – И разочаровываются.

– Правда?

– Да.

– Но я не разочаровалась.

В уголках его губ снова показалась улыбка.

– Есть люди, напоминающие открытую книгу: ты уже знаешь наперед, что они скажут и как поступят, – изрекла Кристина. – Но встречаются и такие, в которых каждый раз открываешь что-то новое...

– И к какой категории отношусь я? – поинтересовался Алекс. В его глазах заплясали веселые искорки.

Она не ответила, только головой мотнула, и от резкого движения заколка с ее волос со звоном упала на пол. Тяжелые локоны рассыпались по плечам, придав облику еще больше женственности и беззащитности.

– Ты... ты... – Он будто хотел сказать что-то вроде: «Ты прекрасна», потому что смотрел на нее особенным взглядом, с теплотой и нежностью. Но вместо этого задал очень неудобный вопрос: – Не хочешь рассказать мне о своем муже?