ГЛАВА 7

Костас

– Бэзил?

Адриан кивнул на мой вопрос, выезжая на подъездную дорожку отцовского поместья. Припарковавшись, он смерил меня тяжелым взглядом.

– Бэзил будет верен до самого конца.

Одно время я сомневался в его преданности. Когда Бэзил выполнил приказ моего брата. Но посмотрев ему тогда в глаза, я понял, что он просто делал свою работу. Ради меня. Тогда все было похоже на предательство, но Бэзил лишь выполнял мое поручение, отданное задолго до этого.

«Держи поближе своих врагов».

А поскольку я всегда считал Ариса врагом, в жилах которого текла моя кровь, то два моих самых близких человека, Адриан и Бэзил, не спускали с него глаз.

– Значит, есть новости от Бэзила? – спросил я, выбираясь из внедорожника Адриана.

Он последовал за мной и хмыкнул.

– Все как обычно. Он уезжает в отель и возвращается. Дома у него весь день тишина. Иногда его шлюха уходит в магазин за продуктами и прочим дерьмом.

– Гэлани? Найлз? Кто-нибудь, кроме той стервы входил или выходил из дома?

– Нет, только она.

Мне это не понравилось. Как-то слишком просто.

– Позвони Бэзилу и попроси выяснить что-нибудь у персонала отеля. Я хочу, чтобы это было сделано тихо и незаметно. Пусть разберется с этим лично.

– Я напишу ему и отправлю в отель, – заверил меня Адриан. – Уверен, что мы можем вот так без предупреждения заявляться к твоему отцу? Вдруг мы прервем его сон?

Я фыркнул, сдержав смешок. Адриан, будучи одним из моих лучших людей, всегда был мне скорее братом, каким никогда бы не смог стать Арис. А еще был единственным ублюдком, которому я бы позволил отпускать ехидные комментарии в адрес отца.

– Нужно держать старика в напряжении, – отозвался я с ухмылкой.

Мы вошли в огромное поместье и стали разыскивать Эцио. Отношения с отцом так и остались напряженными. Он считал, что дела нужно вести иначе, но я делал все так, как хотел, а он не мог ничего с этим поделать. Однако Эцио по-прежнему оставался моим отцом, потому я не проявлял к нему неуважения, просто игнорировал. Я следил за тем, чтобы о нем заботились, и навещал время от времени, как и полагалось хорошему сыну.

Когда я уловил стоны, слышимые даже в коридоре, то бросил на Адриана смущенный взгляд и тихо пошел на звук. На секунду замерев у двери отца, я все же распахнул дверь. И от открывшегося мне зрелища к горлу подступила желчь.

Какая-то молодая белокурая сучка скакала верхом на моем отце в постели моих родителей. Он не мог ходить, но довольно цепкой хваткой впивался в ее ягодицы, призывая девушку скакать быстрее. Простонав, она снова качнула бедрами. Взор заволокла красная пелена. Мама умерла всего год назад, а отец уже трахал шлюх в их постели.

– Отец, – громко окликнул я, – что это такое, черт возьми?

Блондинка вскрикнула от удивления и соскользнула с бедер отца. Большая грудь подпрыгивала, пока девушка искала платье, сброшенное на пол. Я стоял на месте, смотря на отца, выглядящего сейчас, как самый настоящий старик с наполовину опавшим членом.

– Деньги на обычном месте, Лисса, – пробормотал он, не сводя с меня глаз и набрасывая на себя одеяло. – Какого черта ты заявился без предупреждения?

Деньги?

Отца трахала какая-то проститутка?

Когда блондинка подошла ко мне, я перегородил дверной проем. Она бросила взгляд на отца, как бы спрашивая, что ей делать.

– Нанял шлюху, отец? Ты серьезно? – впрочем, это лучше, чем если бы он стал встречаться с кем-то так скоро после кончины матери. Тот факт, что это просто секс, немного смягчил удар. Однако ситуация все еще раздражала. У меня было такое чувство, будто мы только вчера похоронили мать.

– Лисса не просто шлюха, – вспылил отец. – Она – мой друг. Мы уже давно знакомы.

«Жми на чертовы тормоза».

– Что?

– Что я пропустил? – спросил Арис позади меня, наконец, почтив нас своим присутствием. – О, мерзко. Неужели я чувствую запах чьей-то киски в папиной комнате?

Лицо отца пылало от ярости, когда Арис протиснулся мимо меня и вошел в спальню. Брат покачал головой.

– Какого хрена вы двое тут делаете? – рявкнул отец.

– Костас сказал, что нам нужно с тобой встретиться, – отозвался Арис, пристально посмотрев на Лиссу. – А ты кто такая?

– Шлюха отца, – прошипел я.

– Еще одна? – спросил брат.

Я резко мотнул головой, посмотрев на него.

– Что значит «еще одна»?

Арис насмешливо уставился на меня.

– Почему ты ведешь себя так, будто это первая шлюха, о которой ты узнал?

Снова посмотрев на отца, я сжал кулаки.

– Значит, mamá умирает, а ты тут трахаешь столько шлюх, сколько сможешь? Я не думал, что у тебя вообще хоть что-то там работает.

Арис фыркнул.

– С маминой смерти? Да где ты был всю нашу жизнь, чувак?

Всю нашу жизнь?

Да он издевался надо мной.

Может, мать и изменила отцу, но он оставался ей верен. Из-за него я так одержим преданностью. Он вбивал мне это в голову с тех пор, как я себя помнил.

– Лисса уже много лет на меня работает, Костас. Не будь идиотом, – отец хмуро смотрел на меня.

Идиотом?

Не быть чертовым идиотом?

Девушка, о которой шла речь, пожала плечами, будто не видела ничего особенного в том, чтобы трахать мужчину в три раза старше себя, когда тот даже не мог самостоятельно сходить в туалет.

– А как же mamá? – прошипел я.

Черты отца смягчились.

– Костас, я знаю, что тебе тяжело с тех пор, как тебя бросила жена...

– Она не бросала меня, мать твою, – прорычал я, заставив девушку подпрыгнуть.

Похоже, Арис был рад наблюдать, как я терял голову из-за неосторожности отца. Однако улыбка исчезла с его лица, когда зазвонил телефон. Пытаясь вытащить смартфон из кармана, Арис что-то выронил, и коробочка отскочила от пола. Обезболивающее. Для детей. Я растерянно смотрел на него, пока брат поднимал таблетки и засовывал обратно в карман. Он ответил на звонок с такой ненавистью, что я снова задался вопросом, нравилась ли ему хоть немного та женщина, с которой он спал. Его глупая шлюха что-то провизжала на другом конце провода. Арис побледнел, а затем чистейшая ярость исказила его черты, превратив из прекрасного принца Димитриу в настоящего дракона. На долю секунды он встретил мой взгляд, пылавшая в его глазах ненависть могла бы убить меня на месте, обладай он такой силой.

– У Селены проблема, – прорычал он, проталкиваясь к выходу и даже толкнув меня плечом, когда проходил мимо.

Лисса восприняла его уход, как сигнал к бегству. Однако когда она пыталась пройти через дверной проем, я схватил ее за предплечье. Лисса испуганно глянула на меня.

– Ты трахалась с ним, когда он был женат на моей матери? – потребовал я ледяным тоном.

Она бросила взгляд на Эцио, но он не спешил приходить ей на выручку. Однако я итак увидел ответ в ее глазах. «Да».

– Лисса – настоящая тигрица в постели, сынок. Только не говори, что ты никого не трахал с тех пор, как Талия сбежала.

– Она. Не. Сбегала. Ее похитили.

– Учитывая всех этих хорошеньких служанок, разгуливающих в округе, ты будешь утверждать, что тебе ни разу даже не отсосали?

– Я, черт тебя задери, женат, отец!

Он фыркнул.

– Брак – это ширма для окружающих. Иллюзия счастья. Все вокруг трахаются с другими. Даже я.

А как же верность собственной жене? Он вбил в меня преданность с тех пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понять значение этого слова. А теперь говорил, что все было гребаной ложью.

– Адриан, – рявкнул я.

Его тяжелые шаги эхом отдались в коридоре.

– Сэр?

– Отвези Лиссу домой. Длинной дорогой.

Он не стал спорить с моими приказами. Адриан был хорошим работником. Без промедления сделал бы все необходимое. И сегодня же он устранит этот грязный маленький секрет.

Я отпустил ее, и Лиссу тут же схватил Адриан. Как только они ушли, мой взгляд упал на пачку банкнот на комоде – деньги, к которым она больше не прикоснется.

– Ты лгал мне, – бросил я ему с горечью. – Всю свою жизнь я думал, что ты предан моей матери.

– Не будь дебилом, – рявкнул он. – Ты знаешь, что твоя мать спала с Найлзом, мать его, Николаидесом.

Раньше я не понимал. Как мама вообще могла изменить отцу. Но теперь засомневался в своих мыслях. Могла ли она знать о шлюхах отца? Хотела ли причинить Эцио боль, какую он доставлял ей?

– Через сколько после свадьбы ты переспал с кем-то еще, кроме матери? – спросил я, мой тон был смертельно ледяным.

Отец сердито глянул на меня, а на его скулах заходили желваки. Я посмотрел на подушку рядом с ним. Мамину подушку. Чья наволочка была испачкана помадой Лиссы. Фотография мамы стояла на ночном столике, повернутая к кровати, будто даже после смерти она была наказана лицезреть измены отца.

– Не твое дело, – ответил Эцио, прерывая мои мысли.

Переведя взгляд на отца, я размял шею.

– Теперь мое.

Его ноздри раздулись от моих слов. Отец тоже уловил двойной смысл.

– Я все еще главный, – вскипел он. – Ты мой сын, но не должен забывать, кто построил эту империю с нуля.

Отец буквально посерел, мышечный тонус был уже не тем. Эцио превратился в разлагающийся мешок с костями. Удивительно, что его член все еще работал, учитывая, как давно он парализован. Отец стал жалким подобием человека, лежа в постели и будучи не в силах сделать ни черта, кроме как выслушивать, что я ему говорил.

– Ты уже не главный, – холодно ответил я. – Я теперь разгребаю твое дерьмо с тех пор, как в прошлом году произошел тот несчастный случай.

– Несчастный случай? Твоя мать пыталась убить меня, а ты называешь это несчастным случаем?

– Ты ее спровоцировал, – рявкнул я.

– Ты сошел с ума, мальчик.

Я снова размял шею, а потом снял пиджак и повесил на спинку инвалидного кресла. Эцио следил за моими движениями. Когда я расстегнул манжеты на рубашке, он прищурился.

– Собираешься избить старика? Да что ты за сын такой? – несмотря на ярость, сквозившую в словах, в его глазах мелькнул страх.

Я медленно закатал рукав до локтя. Мышцы на предплечьях напряглись, а вены буквально пульсировали от желания причинить боль.

– Ты же мой отец, – прошипел я. – Я никогда тебя не ударю.