Глава 1

Ная тихо шла, прячась в тенях. Даже кромешный мрак не заставил ее замедлиться. Она столько раз ходила этим путем, что запомнила каждый метр глухих переулков и темных улиц Коннора. Как и в большинство ночей, энергосистема не выдержала нагрузки, и город потонул во тьме. Не желая привлекать к себе внимание, Ная не пользовалась фонарем и по дороге к месту встречи полагалась лишь на тусклый свет трех спутников, вращавшихся вокруг Каликса.

Она отринула неуверенность, от которой холодило затылок. Стоило принять решение, и Ная больше не колебалась. Сегодняшний вечер ничем не отличался. В двенадцать лет, перепуганная разговорами о правительственном соглашении с расой харкосов, она дала обещание своей лучшей подруге Дженни. Одиннадцать лет спустя Ная не собиралась нарушать клятву, даже если бы пришлось бросить единственную известную ей жизнь.

Поэтому Ная ускорилась. Она побежала по глухим улицам Коннора, огибая захолустные съемные дома и стараясь не вдыхать зловоние мусора из необслуживаемых канализаций. Ная держалась ближе к зданиям, чуть не царапая спину о кирпичи и камни, оставлявшие меловые разводы на тонкой выцветшей куртке. Через несколько часов должны были объявить результаты лотереи, и тогда Дженни не смогла бы спастись. Нае пришлось поспешить, иначе у нее не было бы шансов реализовать свой план.

Приблизившись к месту встречи — ветхому заброшенному складу, намеченному под снос — она замедлилась и потянулась к оружию на бедре. Отец всегда шутил, что этот пистолет заберут только из его хладных рук, вот Ная и забрала. Ей было девять лет в ту ночь, когда она получила по наследству свое первое оружие. Если подумать, оно было печальным предзнаменованием опасного, порой жестокого образа жизни, который Нае приходилось вести, чтобы наполнить желудок и иметь крышу над головой. Но у нее просто не осталось выбора.

Пробираясь сквозь тьму, она обратилась в слух и, задержав дыхание, прижалась к ближайшей стене. Ная осмотрела склад, ища малейшие признаки чьего-либо присутствия. Во тьме блеснул огонек. Жуткая светящаяся красная точка придавала месту зловещий вид.

Узнав сигнал Данкирка, Ная сложила губы трубочкой и пронзительно свистнула. В ответ на ее подражание ночной птице тут же раздался свист более низкий, повторившийся три раза. Убедившись, что путь чист, Ная поспешила к обветшалому зданию и протиснулась между двумя болтающимися досками. Она оказалась на складе. Продолжая держать руку на прикладе, Ная откинула капюшон и открыла лицо. После того как ее несколько раз предавали и заманивали в засаду, она никогда не теряла бдительности.

— Ная, — раздался в темноте знакомый голос Данкирка. — Сюда.

Она пошагала по кирпичному полу и приблизилась к координатору «Красного пера» — члену подпольной группировки политических диссидентов, занимавшемуся логистикой и «ликвидацией» последствий опасных миссий. Как и Ная, он обладал обширным опытом контрабанды продовольствия и запрещенных технологий.

— Ты опоздала, — Данкирк убрал жуткий красный фонарик и на смену ему достал обычный, заливший лицо Наи ярким желтым светом.

— По городу уже ходят слухи о Захвате. Люди говорят о протестах. Я не могла пойти своим обычным маршрутом.

— Да. Поскольку протесты из-за продовольствия в прошлом месяце принесли огромную пользу, да? — Данкирк рассмеялся с горечью поражения. — Черт, люди всегда кричат, что выступят против Захватов, но ничего не делают. Они отдают своих дочерей, как ягнят на заклание, боясь гнева тайной полиции или небесных воинов.

Хмыкнув в знак согласия, Ная осмотрела склад.

— Где старейшина?

— Он придет. Скорее всего, опаздывает по той же причине, что и ты, — Данкирк засунул фонарик в подвесной держатель у себя на шее. В изменившемся освещении Ная прочитала недоверие на лице своего давнего друга.— Ная, ты уверена?

— Не очень, — призналась она. — Но я не позволю небесным монстрам забрать Дженни.

— Монстрам? — весело фыркнул Данкирк. — Черт, Ная, если хочешь увидеть настоящих монстров, не нужно далеко ходить. Они живут в Харпере. Не-а-а, — тихо протянул он, пародируя жителей деревни, — эти харкосы не так-то плохи. Они охраняют нас здесь, на Каликсе. Кроме того, они закрывают глаза на то, что мы вывозим людей из этой адской бездны в колонии. За последний год харкосы не остановили ни одного судна контрабандистов, позволив нам провозить технику и лекарства. Они делают доброе дело.

Ная не могла с ним поспорить. Харкосы были наисильнейшей расой во всей системе. Как и потомки переселенцев с Земли, харкосы были людьми, но гораздо крупнее и куда более ужасающими. Однако Ная насмотрелась на них в Конноре и не хотела, чтобы ее поймали во время Захвата — архаичной погони, устраиваемой каждый квартал с целью предоставить небесным воинам невест.

И хоть у харкосов на родной планете были женщины, воины оказались от них на расстоянии десятков тысяч световых лет. В обмен на защиту системы они брали природные ресурсы вроде полезных ископаемых, еды…и женщин.

Незамужние девушки возрастом от восемнадцати до тридцати лет имели право на участие в Захвате. Чиновники из Города — правительственного центра Каликса — каждый квартал выбирали населенный пункт и вычисляли, сколько девушек потребуется, чтобы хватило всем участвующим небесным воинам. На этот раз должно было бежать девятнадцать молодых женщин, чьи номера выпали в лотерее, проведенной мэром ранее утром. К восходу солнца по всему городу висели бы дубликаты списка.

Но в отличие от девочек, отчаянно пытавшихся избежать Захвата, Ная была готова на все, чтобы в нем участвовать.

— Ты ведь в курсе, что шансы осуществить твой план равны нулю?

— Как и всякий раз, когда мы вывозим с Каликса семьи в колонию Джеско или в Безопасную гавань, Дэнни. Но мы все равно это делаем.

Засунув руку в передний карман куртки, Данкирк достал заказанные Наей паспорта и разрешения на полет.

— Они не такие хорошие, как раньше, но художницы больше нет с нами.

Ная потянула за фонарик у него на шее и быстро просмотрела поддельные документы. На Каликсе не было никаких технологий. Все официальные документы писались чернилами на бумаге. Зато в колониях потомки землян использовали более продвинутые и эффективные методы. Через несколько дней, когда Ная и Дженни встретились бы в Безопасной гавани с контактным лицом Данкирка, их паспорта сменили бы на идентификационные чипы.

— Неплохо. Достаточно хорошо, чтобы мы прошли таможню на влете в колонии, — Ная забрала документы и спрятала во внутренний карман куртки. — А что случилось с художницей?

— Ее захватили, — Данкирк указал вверх.

— Какой ужас, — скривилась Ная.

— Нет, если верить тому, что я слышал, — ответил он. — Кроме того, она из Харпера. Не знаю как ты, но по мне так лучше рискнуть с небесным воином, чем жить в болоте. Возможно, там, на инопланетных судах, не так уж плохо.

— Откуда тебе знать? Захваченная женщина вынуждена обрубить все связи. Она больше никогда не сможет поговорить со своими друзьями или семьей.

— Не думаю, что это правда. Говорят, некоторые девушки общаются со своими родными. И у художницы есть сестра, которая теперь делает кое-какую работу для «Красного пера». Она была одной из последних, кого мы успешно вывезли из Харпера. Полагаю, она считает, что должна нам, поэтому расселяет незамужних женщин и овдовевших матерей на явочных квартирах в колонии Джеско и в Безопасной гавани.

— Она действительно должна нам. Каждый, кто принимает помощь «Красного пера», должен ему ответную услугу.

— И снова ты со своим кодексом чести, — Данкирк закинул в рот две жевательные резинки и вздрогнул, начав жевать. — Как бы то ни было, ее сестра в колонии сказала мне, что художница счастлива со своим новым мужем на «Вэлианте» и живет жизнью, какая нам и не снилась.

— Очередная чушь, придуманная, чтобы скрыть происходящее на небесных судах, — подозрительно прищурилась Ная.

— Думай как тебе угодно. А я хочу верить, что художница счастлива. Только луны знают, чего она заслуживает, особенно после ареста и публичного унижения за то, что нарисовала для нас те бюллетени.

Ная вспомнила, какой ужас почувствовала, узнав, что женщина — тогда еще подросток — была арестована за распространение информации. Власти приговорили ее к публичному обриванию — наказание, предусмотренное для проституток — и унизили на деревенской площади. Слишком жестокая кара для кого-то настолько молодого.

Ная заметила, как вздрагивал Данкирк при жевании.

— Дэнни, зуб снова тебя беспокоит?

— Он убивает меня. Жевание помогает. В жвачке содержатся масла трав, помогающие не хуже обезболивающего.

— Ты должен вылечиться, пока не подхватил инфекцию и не умер. Сходи к Грифу, пусть вырвет его.

— Я не позволю какому-то пьяному медведю выдергивать проклятый зуб из моей головы, Ная! — проворчал Данкирк.

— Не будь плаксой! Гриф вырвал у меня зубы мудрости, когда мне только исполнилось шестнадцать.

— Да, ну, в общем, ты другой породы, детка. Все мои предки были нытиками. Я обожаю анальгетики, известные в более цивилизованных местах вроде Города и колоний.

— Если ты не планируешь подкупить одного из лицензированных городских дантистов, только чтобы записаться на прием, а потом заплатить непомерные взносы за доступ к аптеке и медицинское обслуживание, то у тебя нет выбора. Просто забей, напейся и выдерни, — закатила глаза Ная.

— Я потерплю до следующей недели и схожу к врачу в Безопасной гавани. В Грогане есть больной ребенок, нуждающийся в серьезной операции. Больница в гавани согласилась помочь, поэтому я вывожу их с Каликса.

— Ты повезешь всю семью?

— Только мать и ребенка, — покачал головой Данкирк.

— У них нет денег, чтобы поехать всем вместе?