— Там твоя семья?

— Мама живет недалеко оттуда. — Он повернулся ко мне. — А что насчет тебя? Ты всегда тут жила?

— Большую часть времени, — сказала я. — Я ходила там в школу, а в прошлом году, после смерти отца, мама переехала в Сан-Франциско.

— Мне жаль.

— Все в порядке, — быстро ответила я. — Я привыкла к тому, что его нет. Поначалу было трудно, но я справляюсь.

— У тебя есть братья, сестры? — поинтересовался он.

— Нет, я единственный ребенок. А у тебя?

— Никого, — сказал Эйден.

— Но твои родители живут в Цинциннати?

— Мама, — уточнил Эйден. — Мой отец погиб, когда я учился в старших классах.

— О, мне жаль.

— Все хорошо, — заверил он. — Это было давно.

Мне было двадцать пять, когда погиб мой отец, и мне было очень плохо. Не могу представить, что со мной было бы, если бы я потеряла его будучи подростком. Из папиных историй я помню, как это трудно, когда ребенок остается без родителей в то время, когда он еще молод.

Это привело меня к следующему вопросу:

— Так, хм… сколько тебе лет? — спросила я.

— Двадцать семь, — ответил Эйден. — А тебе?

— Тоже, — сказала я с улыбкой. — В ноябре будет двадцать восемь.

— Какого числа?

— Четвертого ноября.

— Хм, — Эйден поднял брови, и злобно улыбнулся. — Женщина старше меня. Придется терпеть до двадцать седьмого.

— Из-за тебя это прозвучало пошло, — сказала я, засмеявшись.

— Ну, я никогда не встречался с женщинами постарше, — сказал Эйден. — Для меня это в новинку. Я немного пуган.

— Ты? — я сложила руки на груди. — Напуган?

— О, да, — сообщил он, серьезно кивнув. — Женщины и так пугают, тем более когда они старше!

— Уверена, что я просто ужасающа.

— Ты — да, — он содрогнулся, и мы оба засмеялись.

Я была рада, что его настроение улучшилось, хотя я не могла не размышлять, о чем был его телефонный разговор. Был ли это его партнер по наркоторговле? Сорвалась какая-то большая сделка или что-то просто пошло не так?

Неужели я действительно так думаю?

Меня не должно было быть на этом самолете, но так как я была там, стала надеяться на удачу.

— Ты навещал тех парней, с которыми я видела тебя в баре?

Эйден взглянул на меня, затем разорвал пачку «Свидиш Фиш».

Он съел три штуки, перед тем как ответить.

— В какой-то степени, да.

— Кто они? — надавила я. — Друзья?

— Партнеры, — сказал он резко. — Не хочешь?

Я взяла предложенные конфеты и перестала задавать вопросы.

Оставшийся полет прошел гладко. Я рассказала о том, как потеряла отца, и что чувствую по поводу маминого переезда в другой конец страны. Эйден доел оставшиеся «Свидиш Фиш», за исключением желтых, их он убрал в карман сумки, и мы стали говорить о работе, но, как обычно, не о его, а о моей. Я расспросила его о семье.

— Мой отец был замечательным, — сказал Эйден. — Мы проводили вместе не так много времени, но он из тех отцов, который пытался освободить его для меня. Мы часто играли в разные игры на заднем дворе. Я потерял его, когда мне было четырнадцать. С его смертью мама ушла в себя, поэтому я рос сам по себе.

— О, Эйден, мне очень жаль. Тебе было нелегко.

— Я справился.

— А что с твоей мамой?

— Она и до его смерти была нелюдимой, но после того, как он ушел, совсем замкнулась. У папы не было страховки, и мама не смогла удержаться на работе. Я чуть было не забросил учебу, ведь из-за долгов мы могли потерять квартиру. Я начал работать на складе в продуктовом магазине, потом встал на кассу. Пришлось много трудиться, чтобы у нас был хотя бы свет. Сразу после окончания школы я переехал. Просто больше не мог это терпеть. Мама до сих пор живет в Цинциннати на льготы по инвалидности, но мы не общались уже много лет.

— Тебе было очень нелегко, — заметила я. — Ты был очень молод.

— Я быстро вырос, — ответил Эйден с улыбкой. У меня все еще были вопросы, но самолет начал снижаться в аэропорту Майями. Взяв сумки, мы вышли из самолета, а затем из аэропорта.

— У тебя где-то здесь припаркован другой цивик? — спросила я.

Эйден засмеялся.

— Не-а, я оставил его в Огайо. На самом деле, на счет транспорта я как-то не подумал. Так что нам придется немного сымпровизировать.

— Импровизировать?

— Ничего страшного, главное чтобы все влезло.

Пересекая линию такси, я последовала за ним на парковку. Мы поднялись на лифте, и он повел меня мимо мотоциклов и встал рядом с одним из них, глянцево-черным.

— Запасной шлем у меня дома,— сказал Эйден. — Так что тебе придется надеть этот, и я не уверен, влезет ли твой багаж в боковые сумки.

— Так у тебя все-таки есть «Харлей». — Я разглядывала Эйдена, пока он доставал шлем, а потом он надел его на меня.

— Это «Ямаха Р-1», — сказал он с ухмылкой.

Эйден затолкал наш багаж в большие черные сумки, висящие по бокам байка, и влезли они с трудом.

— Ты до этого ездила на мотоцикле?

Твою мать, он действительно думал, что я поеду на «этом». Байк выглядел как один из супер-быстрых, супер-опасных агрегатов. Что, если я упаду? Что, если другая машина не заметит и врежется в нас? Я не могла это сделать, это было слишком опасно.

Но какой у меня был выбор? Это был его единственный транспорт. Я вновь посмотрела на ряд такси, выстроенный у аэропорта, думая, возможно я просто могу сесть в одно из них и последовать за Эйденом. Но я знала, что я так не смогу. Не поехать с ним будет последней каплей, и я окончательно его обижу.

— Никогда, — признала я, наполовину надеясь, что он сам предложит мне взять такси.

— Тогда получай удовольствие. Только держись крепче и прижимайся ко мне на поворотах. Я постараюсь не сильно гнать.

Эйден затянул ремешок шлема на моем подбородке, немного отрегулировал боковые ремешки, затем кивнул и сел на мотоцикл. Затем засунул красную кепку в одну из боковых сумок и надел на глаза защитные очки.

На его затылке, прямо под линией роста волос, я заметила слово «благословенный», под которым была вытатуирована звезда. Слегка помотав головой, я неуклюже забралась на заднее сиденье, с ужасом осознавая, что творю.

— Куда мне поставить ноги? — мой голос звучал странно через шлем.

— Видишь маленькие подножки по бокам? Поставь их туда и прижмись ко мне.

Поставив ноги на подножки, я наклонилась вперед и медленно положила руки на его талию.

— Тебе придется держаться крепче, — сказал Эйден, повернув голову и посмотрев через плечо. — Обхвати меня за талию и прижмись ко мне, а когда буду поворачивать, наклоняйся вместе со мной.

Я кивнула и обхватила его руками. Из-за шлема мне пришлось повернуть голову в сторону. Мне было не особо удобно, но единственное, что я действительно чувствовала, это твердость его задницы между моими ногами. Мое тело горело, и не только из-за жары в Майями.

— Хочешь поедем живописным маршрутом? — спросил Эйден.

— Конечно.

Байк взревел, и я схватилась крепче, когда Эйден включил передачу и двинулся вперед с небольшим рывком. Это меня испугало, и я сильней сжала руки, чтобы удержаться.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да! — я попыталась перекричать рев мотора.

— Тогда поехали!

Мы пронеслись вдоль линии машин, мимо других туристов, тянущих за собой свои сумки, и выехали с парковки. Как только мы выехали на шоссе, Эйден набрал скорость, но оставался в правом дальнем ряду. У меня было чувство, что он ехал медленней, чем обычно, когда ездил без меня, и я была этому рада. Поездка была просто ужасающа. Каждый раз, когда он менял наклон, я нелепо повторяла за ним. Я была уверена, что из-за меня мы бы упали.

Мы ехали по длинному мосту над заливом, затем повернули на север и влились в более медленное движение. Я была рада, что мы ехали не так быстро, и отвлекалась на неисчислимое количество людей и мелькание океана по правую сторону от нас. Прижавшись шлемом к его спине и крепко держась за его торс, я остро осознавала, что его тело было зажато между моим бедрами.

Мы проехали по Оушн-Драйв, пролетая мимо возвышающихся высотных многоквартирных домов, а затем мимо домов поменьше, примерно на одну семью. Проехав еще один мост, я увидела берег, усыпанный золотым песком, о который разбивались волны Атлантического океана. Мы миновали еще один квартирный комплекс, затем еще несколько домов, перед тем как подъехали к дороге, уложенной камнем. Эйден остановил байк и поставил ноги на землю, прежде чем выключить двигатель.

— Добро пожаловать на Голден Бич, — сказал Эйден.

Место было превосходное, точнее весь район. У выложенной камнем дороги, там, где остановился Эйден, в окружении высокого зеленого кустарника росли пальмы, а вдали, над розовыми цветами, купающимися в ярком солнечном свете, возвышался белый домик.

— Это, конечно, не дворец, — сообщил Эйден, — но дом прямо на пляже, как я и обещал.

— Он восхитителен! — воскликнула я. — Наверное, стоит целое состояние!

Мне сразу же стало стыдно за свое высказывание, но видимо Эйдена оно не задело.

— Не так много, как ты думаешь, — сказал он. — Я провернул выгодную сделку. У меня нет бассейна, как в других домах в округе, но я все равно предпочитаю пляж.

Я удивилась, все ли наркоторговцы живут в таких неплохих местах, и пришла к выводу что да. Зачем же еще заниматься чем-то нелегальным, если ты не получаешь с этого кучу денег.

Я что, действительно пытаюсь рационализировать это?

Я немного вздрогнула от этой мысли, слезла с мотоцикла и потянулась. Эйден скинул подножку и присоединился ко мне.

— Что думаешь насчет поездки? — спросил он.

— Она была немного пугающей, — призналась я. — Но в то же время забавной.

— На мотоцикле намного проще в час пик, — пояснил Эйден, проведя меня к входной двери.

Дом был сравнительно мал, не больше моей квартиры. Но тут были простор и много света, который проникал внутрь сквозь большие окна. Вид дворика и пляжа за ним был просто завораживающим.

Здесь было мало мебели. Точнее было больше коробок, чем мебели. И то, что они стояли вдоль дивана в гостиной, заставило меня задуматься о том, как долго он здесь жил.

— Как видишь, я так и не успел особо переехать, — сказал Эйден, пожав плечами. — Если бы я знал, что кто-то составит мне компанию, то немного убрался бы. Извини за это.