Его глаза опускаются на мою обнаженную грудь, и он делает глубокий вдох.

— Я даже не нашел времени, чтобы одарить их должным вниманием, которого они заслуживают, — вздыхает он.

Мои губы дергаются, и я открываю рот, чтобы отпустить какую-то остроумную реплику, когда крик пронзает воздух.

Глаза Романа расширяются и застывают на моих, а я смотрю в ответ. Никто из нас не двигается до второго крика.

— Лидия! Я визжу, вскарабкиваясь с кровати и хватая простыню, обернув ее вокруг себя, насколько я могу, когда Роман просачивается через соседнюю ванную комнату и врывается в спальню — все еще голый. Да.

Я врываюсь за ним, включаю свет. Но я спотыкаюсь о простыню и натыкаюсь на спину Романа. Я отскакиваю на землю, приземляясь прямо на свою чертову задницу.

Лидия снова кричит, но ее глаза широко раскрыты, когда она смотрит на член Романа.

Он чертыхается и хватается за случайно попавшуюся рубашку со спинки стула, и накрывает ей свое болтающееся достоинство. Это розово-фиолетовая рубашка, которая делает всю эту ситуацию намного более удивительной.

Когда ее щеки становятся пунцовыми, я начинаю смеяться, но потом мой смех прекращается, когда я вспоминаю, зачем мы сюда пришли.

— Какого черта ты кричишь? — спрашиваю я Лидию, изо всех сил пытаясь встать и удержать простыню на месте.

Ее глаза отскакивают от Романа, и ее взгляд скользит по комнате, пока не падает на... робо-руку.

Блин!

Робо-рука на полу, носится вокруг, шлепая, как будто что-то преследует. Тогда я вспоминаю, как постоянно слышала стук, когда мы с Романом... Эх...

— Эта чертова штуковина напугала меня! — говорит Лидия, хватаясь рукой за сердце. — Я встала пописать, услышала, как что-то стучит, а потом ударилась лодыжкой. Я не знала, что это было. — Простите. Ее взгляд бегает между нами, а робо-рука продолжает цепляться за пол. — Мне очень жаль, — добавляет она, морщась.

Я откидываюсь назад и чувствую свой пластырь на затылке. Черт. Я забыла его снять.

— Ой, — говорю я, снимая его и держа его перед Лидией, которая сейчас красная, как помидор, и делает все, что она может, чтобы не смотреть на Романа снова.

— Я... Гм... да. Одежда. Комната. Пока, — говорит Роман, поворачиваясь и направляясь к двери. — Присоединяйся ко мне, когда запрешь руку, — добавляет он, быстро отступая в ту же секунду, как открывается дверь ванной.

Бьюсь об заклад, ему никогда не приходилось говорить эти слова после секса. Я теперь незабываемая. Он навсегда запомнит, как трахал сводную сестру своего друга на свадьбе, и ей пришлось запереть руку, прежде чем присоединиться к нему.

Теперь я легендарный статус.

Да-а-а.

Лидия поворачивается ко мне, и ее взгляд отчетливо говорит мне: «Послушай, я знаю, ты не посмотрела».

— Серьезно? Так эта рука реагировала на то, что вы занимались сексом, потому что думала, что она все еще подключена? — громко шепчет она мне.

Я пожимаю плечами, стараясь не смеяться.

Держа простыню под левой подмышкой, правой рукой я кладу пластырь в металлическую коробку, которую отец спроектировал для подзарядки руки. Как только пластырь оказывается внутри, робо-рука замирает.

Лидия вздыхает, поднимая ее, и я ухмыляюсь, когда она смотрит на нее, как будто рука обидела ее.

— Извини, — говорю я, когда она кладет ее.

— Знаешь, для металлической руки она не очень много весит.

— Я расскажу тебе об этом позже, — говорю я, наблюдая, как краснеет ее лицо. 

 — Верно. Ага. Ну, я просто пописаю и... пойду спать, — говорит она, пробираясь в ванную.

Я хихикаю, когда подключаю неподвижную руку к зарядному порту, и смотрю на свой телефон, чтобы узнать, не ответил ли папа.

Ответил.

Три раза.

Как правило, он все делает трижды. Однажды он сказал мне, что сделал своей целью доводить мою мать до оргазма три раза каждый раз, когда они спали вместе, поэтому он не мог понять, что она ему изменяет.

Рискованно!

Папа: Это... у меня нет слов. Ты думала о мастурбации?

Папа: Не отвечай. Ученый во мне требует ответа, но как отец, я не смогу переварить ответа.

Папа: Встретимся завтра в городе, если сможешь уйти из дома. Я выезжаю прямо сейчас. Просто сообщи мне время, а я сообщу, в каком отеле остановился.

Лидия выходит из ванной, и я кладу трубку, когда она оглядывается через плечо, а потом снова на меня.

— Я действительно думаю, что мне нужно с кем-то переспать. Большинство действий сексуального характера, которые у меня были после Андерсона, напрямую связаны с похотливыми движениями твоей робо-руки, — стонет она.

Мои губы дергаются, когда она качает головой и падает на массивную кровать. Я смотрю на дверь ванной, задаваясь вопросом, было ли его приглашение искренним или просто…

— Тащи сюда свою задницу, Дженсен, — говорит Роман через другую дверь, прекращая мою внутреннюю борьбу.

Ухмыляясь, я возвращаюсь в комнату, закрываю дверь на замок и прислоняюсь к ней, пока мой взгляд скользит по обнаженному, очень веселому мужчине на кровати.

— У тебя всегда такая насыщенная жизнь? — спрашивает он.

Я отталкиваюсь от двери и медленно иду по направлению к нему. Нет необходимости в словах, когда он притягивает меня на себя, а его губы ищут мои в поцелуе, в котором все безумие последних нескольких минут превращается в далекое воспоминание.

Сейчас только мы в этом маленьком вакууме. Я позабочусь об этом завтра... завтра.