Дераз ведет меня к своему мишуа, и я замираю, ничего не в состоянии с собой поделать — Невада уже на своем звере, спокойно ждет, поглаживая шею Леа.

Асроз усаживает Алексис на другого мишуа, и я делаю крошечный шаг вперед, пытаясь набраться храбрости.

— Она поедет со мной.

Я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с Терексом.

— О, все в порядке, — говорю я. — Этот мишуа подойдет.

Я делаю еще один крошечный шаг вперед и снова замираю, когда мишуа смотрит на меня. Дераз бросает на меня взгляд, говорящий, что я сошла с ума, раз решила перечить Терексу, и жестом предлагает Вивиан выйти вперед.

Она бросает на меня убийственный взгляд, и я вздыхаю, поворачиваясь к Терексу.

Он смотрит на меня своими странными глазами и указывает на свою мишуа.

— Ее зовут Кини.

Меня бросает в дрожь при мысли о приближении к мишуа. Она даже больше остальных, и она наблюдает за мной одним красным глазом, когда Терекс подходит ко мне сзади.

— Ш-ш-ш, — говорит он. — Твой страх испугает ее. Мишуа очень чувствительны, и если ты боишься, ты напугаешь и ее тоже. Испуганный мишуа — опасный мишуа.

— Хорошо, — борясь за дыхание, отвечаю я.

Терекс рассказывает мне об этом, впритык подойдя ко мне со спины, так что его голос грохочет в моем ухе. Он наклоняется вперед, берет мою руку в свою и протягивает ее мишуа. Я дрожу как осиновый лист, но не сопротивляюсь, и Кини обнюхивает меня. Если бы я не знала, то подумала, что дино-конь издевается надо мной.

Она позволяет мне погладить себя, и ее веки опускаются, когда я глажу ее кожу. Она чешуйчатая, почти как у ящерицы, но еще она теплая, а нижние части ног у нее покрыты странным мехом — густым и пышным. Интересно, как именно эволюционировали эти странные существа?

Я взвизгиваю, когда Терекс внезапно поднимает меня, как будто я ничего не вешу. Прежде чем я успеваю смириться с переменой в росте, меня сажают в седло, и он усаживается позади меня, обнимая одной рукой за талию.

Он поворачивает голову и, должно быть, подает знак своим друзьям, потому что мы начинаем движение. Я хватаюсь здоровой рукой за переднюю часть седла, безнадежно выбившись из зоны комфорта. На Земле я никогда даже не ездила на лошадях, а сейчас я еду на дино-лошади… на Агроне.

Я вздыхаю, и Терекс наклоняется вперед, шепча мне на ухо:

— Расслабься, самочка. Я не дам тебе упасть.

Как ни странно, это помогает. Я не могу себе представить, чтобы этот сильный воин позволил мне свалиться с его мишуа. По крайней мере, его друзья посмеялись бы над ним или что-то в этом роде, верно?

— Расскажи мне о себе, — говорит он, и я напрягаюсь.

— Зачем?

— А почему бы и нет? Я спас тебя от верной смерти, самочка. Разве я не заслуживаю награды?

Его голос дразнит, и мне жаль, что я не вижу его лица.

— Эм. Я воспитательница в детском саду.

— Что это такое?

— Я учу детей.

— А, заботливая самка. Я вижу это.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Вы нежны и добры. Я знаком с тобой совсем недолго, но знаю это.

Нежная и добрая. Каково было бы услышать, как он называет меня как сексуальной или страстной? Девушка же может мечтать.

Честно говоря, я не могу себе представить, чтобы Терекс описывал кого-то как «страстная».

Вивиан и Дераз подъезжают к нам, и Дераз с Терексом начинают тихо разговаривать. Вивиан бросает на меня взгляд, явно недовольная тем, что я оказалась на дино-лошади Терекса.

— Что ты делаешь? — шипит она на меня, и я смотрю на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— О, не прикидывайся невинной. Ты знала, что я хотела поехать с ним.

— Я ничего не делала. Он в твоем распоряжении, Вивиан. У меня есть дела поважнее.

Разговор позади нас заканчивается, и я смотрю вдаль. Чего Вивиан не понимает, так это того, что я полностью осознаю, как устроена вселенная. Я рано узнала, что симпатичные, популярные парни не любят застенчивых, занудных, пухленких девушек вроде меня. Так что великолепная Вивиан, добро пожаловать к сексуальному инопланетному воину, который сейчас прижимает меня к себе, а его подбородок опасно близко к моему плечу.

— О чем ты думаешь? — шепчет он, и я вздрагиваю, когда его дыхание касается моей шеи.

— Ни о чем. — Я смотрю вперед, не обращая внимания на слезы разочарования, готовые скатиться с глаз. Я просто устала. Очень устала.

Когда мне было пятнадцать, я влюбилась в футболиста по имени Мэтт. В отличие от большинства других футболистов, он не игнорировал меня, никогда не обращался со мной как с невидимкой. Его шкафчик был рядом с моим, и время от времени мы болтали о книгах, которые читали. Он был симпатичным, умным, популярным и милым.

Через месяц моя сестра Амелия уже встречалась с ним. И она позаботилась о том, чтобы остаток моих школьных лет превратился в сущий ад.

Такие женщины, как Амелия и Вивиан? Великолепные женщины, которые правят миром с уверенностью в себе? Они получают то, что хотят. И самое худшее, что может сделать кто-то вроде меня, — это встать у них на пути.

Я вздрагиваю, глубже усаживаясь в седло, и мишуа начинает подниматься на дыбы. Боже, этот день когда-нибудь закончится?

— Ты ранена, — внезапно говорит Терекс, в его голосе слышится недовольство.

— Мы все ранены, — бормочу я.

Я так сильно натерла бедра, что на глаза наворачиваются слезы. Долгие часы ходьбы в сочетании с оседланием дино-лошади натерли мою внутреннюю поверхность бедер до крови.

Я не единственный, кому больно — Алексис тоже хнычет, и я даже заметила, как несколько минут назад неловко ерзала Вивиан. Но мои бедра, безусловно, в самом худшем состоянии. Я не жалею, что оторвала штанины от пижамных штанов, но мне жаль, что я не оставила немного больше материала.

Терекс издает звук, и Кини останавливается. Я поворачиваю голову и моргаю, когда Терекс сурово смотрит на меня.

— Покажи мне, где ты ранена, самочка.

Я хмуро смотрю на него, внезапно придя в ярость.

— Это не твое дело.

В его глазах мелькает удивление, а потом он смеется. Я хмурюсь еще сильнее. Рада, что он находит меня такой забавной.

— Мы можем ждать твоего ответа хоть весь день, — заявляет он.

Вивиан властно откашливается, стоя в нескольких футах впереди, и у меня возникает внезапное желание столкнуть ее с дино-лошади.

Я жестом указываю на свои бедра, и Терекс хмурится, а затем нетерпеливо рычит. Он перекидывает ногу через мишуа, и я вздрагиваю, когда его ботинки ударяются о землю. Затем он осторожно поворачивает меня, пока я не сижу в седле боком, глядя на него сверху вниз.

— Ты скажешь мне, что причиняет тебе боль.

— Ты ведешь себя нелепо.

Он просто смотрит на меня, и я указываю на свои бедра. Терекс хмурится, а затем я хватаю его за плечи, когда он раздвигает мои бедра еще шире, но при этом его руки очень нежны.

— Бедная самочка, — тихо говорит он.

— Меня зовут Элли.

Он смотрит мне в глаза, и выражение его лица такое, словно я сделала ему подарок.

— Бедная Элли. — Он делает акцент на моем имени, словно сказал какое-то пошлое словечко, и я краснею. Я чувствую, как мои щеки горят еще сильнее, когда он снова обращает свое внимание на мои бедра. Я не первая женщина, у которой натерты бедра от ходьбы, и не последняя. Такое случается со многими женщинами, особенно летом.

Но тяжело находиться в окружении совершенства, прекрасно осознавая, что если бы я могла просто сбросить несколько килограмм, за что моя мать шипела на меня больше пятнадцати лет, у меня не было бы такой большой проблемы.

Я бросаю взгляд туда, где ждут остальные. Алексис и Невада тихо разговаривают, а парни с любопытством наблюдают за ними, а Вивиан презрительно морщит нос.

Я хочу, чтобы подо мной разверзлась земля.

— Ты ставишь меня в неловкое положение, — шикаю я на Терекса, и, к моему ужасу, по щеке катится слеза.

Глаза Терекса расширяются, а затем его лицо застывает, когда он поворачивается к остальным, жестом предлагая им продолжать движение. Он ждет, пока они удаляются, и поворачивается ко мне.

— Послушай, со мной все хорошо, — говорю я. — Я потерплю, пока мы не прибудем. Давай просто продолжим.

— Возможно, я не смогу вылечить твою руку, но я могу помочь тебе с этим.

Терекс нежно проводит кончиком пальца по внутренней стороне моего бедра, и я вздрагиваю, когда желание шевелится у меня в животе. Я чувствую, как мои глаза расширяются, и я пораженно отвожу взгляд.

Прошло много-много времени с тех пор, как я думала о сексе, и еще больше с тех пор, как я желала этого. Но прямо сейчас, я делаю больше, чем просто думаю об этом. Я представляю это, фантазирую об этом… нуждаюсь в этом.

— У меня есть кое-что, что поможет, — говорит Терекс, запуская руку в одну из кожаных сумок, свисающих с седла.

Он достает маленькую баночку и открывает ее. Сладкий цветочный аромат поражает меня. Он похож и в то же время отличается от всего, что я когда-либо нюхала раньше.

Я тянусь за банкой, а Терекс просто улыбается мне, отводя руку, чтобы я не дотянулась.

Его улыбка… У меня перехватывает дыхание, а его улыбка становится шире, когда я прерывисто выдыхаю. Я могла бы обойтись и без этой улыбки. Эта улыбка только способствует тому, что мне еще труднее игнорировать то, что происходит, что я близка к тобу, чтобы нахрен не влюбиться.

Я так занята оправляясь от эффекта, который произвела на меня его улыбка, что не готова к тому, что его рука проскальзывает между моих бедер.

Я вскрикиваю, толкая его в огромные плечи, и он сердито смотрит на меня.

— Успокойся, самочка, — рычит он, и я замираю. Его прикосновения деловиты, и это не похоже на то, что он пытается домогаться меня, но есть что-то невероятно интимное в том, как его рука гладит внутреннюю поверхность моих бедер.

Несмотря на то, что мне больно, когда он наносит крем, эффект мгновенный, и я вздыхаю с облегчением, когда боль исчезает. Терекс изучает мое лицо и кивает, наконец убирая крем и вскакивая обратно в седло на своей дино-лошади.

— Терекс?

— Да?

— Спасибо.