— Уверен, что можешь, — согласился он, стягивая с её плеч окровавленную и почерневшую блузку, а затем пальцами обводя контуры её фигуры. Константин бросил вещицу в кучу на полу вместе с почерневшей рубашкой. — Твоему телу может стать лучше, но душа должна быть перегружена событиями этого вечера. — Он расстегнул пуговицу на юбке, затем расстегнул молнию сбоку, стягивая одежду. — Я настаиваю, чтобы ты позволила мне сделать всю работу.

Он скользнул пальцами по её спине и бёдрам, будто намеревался запомнить каждый дюйм её тела. Когда он собрался расстегнуть бюстгальтер, его движения стали благоговейными. Обдуманными.

— Ты ведёшь себя так, словно распаковываешь Рождественский подарок

Он посмотрел ей в глаза, и от серьёзности его взгляда у неё перехватило дыхание.

— Ты и есть подарок. — Он стянул с неё окровавленный лифчик и бросил его в кучу. — Подарок самой судьбы. Не знаю, почему меня сочли достойным, но лучше не спорить.

Он опустился на колени, подхватил большими пальцами её трусики, и стянул их, позволив упасть на пол.

Обнажённая, если не считать крови на коже, она чувствовала себя так, словно Константин поедает её взглядом. Дарья покачнулась, схватив его за плечи, благодарная за успокаивающее прикосновение. Он поцеловал её в живот и встал, затем расстегнул штаны и спустил их вниз, а огромный член вырвался наружу.

Константин провёл руками от её плеч вниз к ладоням, обхватил одну и повёл Дарью в душ. Горячая вода стекала по плечам и спине, снимая напряжение.

— Ты опять пялишься, — пробормотал он.

Дарья скрестила руки на животе. Как можно так легко пялиться на его соблазнительный член, но с тревогой смотреть в глаза?

— А ты сам себя видел? Ты выточен, как греческий бог. Как я могу не пялиться?

Он усмехнулся, а затем надавил пальцем на подбородок, призывая посмотреть в глаза.

— Ты великолепна, Дарья. Совершенство во всех отношениях. Я горжусь тем, что ты моя пара.

— Ты тоже это почувствовал? — прошептала она в ответ.

Он кивнул, наливая мыло на ладони, а затем намыливая её. Константин провёл руками по её телу, уделяя особое внимание груди, нежно обхватывая полушария и перекатывая соски между пальцами. Дарья застонала от восторга, выгибаясь к его прикосновению. Затем схватила бутылку с гелем для душа и капнула немного на его плечо, используя намыливание как предлог, чтобы исследовать тело Константина. Его атлетическая фигура была такой же мускулистой, какой казалось под сшитым на заказ костюмом и рубашкой. Она могла бы касаться его весь день, и было бы мало.

Когда он исследовал её ягодицы и бёдра, Дарья едва могла думать. Она хотела, чтобы он вошёл в неё. Жаждала его и хотела видеть, как он желает её.

Ободрённая, она взяла его член во влажные руки, чувствуя, как тяжесть пульсирует в ладонях.

— Погоди, он что, стал больше? — пробормотала она.

Он рассмеялся.

— Женщина, ты заставишь меня кончить прежде, чем мой голод будет по-настоящему утолён, — прорычал он, выскальзывая из её хватки.

Каким-то образом он направил её под углом к воде, пока мыло не смылось. Затем Константин подхватил её под попку и прижал к стене, устроившись между ног. Пульсирующая головка прижалась к сердцевине. Константин пристально посмотрел на Дарью, словно наслаждаясь моментом. Она обняла его ногами, впиваясь ногтями в спину.

— Ну, так чего же ты ждёшь?

Он улыбнулся, с таким уязвимым и грубым выражением лица, что сердце Дарьи растаяло. Он наклонился и прошептал:

— Я хочу запомнить этот момент. Предвкушение. Обещание другого завтра. С тобой.

Не в силах сдержаться, Дарья прижалась к нему, целуя изо всех сил. В этот момент, будто она разрушила чары его нерешительности, он толкнулся в неё. И на мгновение замер, когда они оба застонали. После того, как она привыкла к нему, Константин двинулся снова, глубже и быстрее, наращивая инерцию.

— Укусишь меня? Попробуешь? — Она начала тяжело дышать, сжимая пальцами его плечи и прижимаясь губами к его шее.

— О, да, — ответил он, облизывая кожу её шеи.

Дарья увидела, как сверкнули его клыки, а затем последовало острое жало. Мгновение спустя блаженство овладело ею, сила их связи подавила все мысли. Когда она испытала оргазм, то же самое произошло и с ним, и они вместе поплыли по его волнам.

После того как они отдышались и Константин зализал раны на шее, залечивая проколы, он выключил воду и вытер Дарью полотенцем. Тело Дарьи казалось лёгким и невесомым. Когда он снова поднял её на руки, она запротестовала.

— Я умею ходить, Константин.

— Хм, да, уверен, что умеешь. В этом и проблема.

— Погоди, о чём ты?

Он положил её на кровать, приглушил свет и лёг рядом. Она заметила, что его эрекция снова вернулась. Или так и не уходила?

Константин придвинулся ближе и поцеловал её в щеку.

— О, моя суженая. Когда я закончу с тобой, ты разучишься ходить.

Дарья хихикнула, но вскоре уже стонала его имя, уткнувшись лицом в подушки.

Несколько вечеров спустя Константин и Дарья гуляли в саду. Над головой плыли облака, и воздух был полон запаха дождя. Распущенные волосы Дарьи парили вокруг неё, как нимб.

— Мои волосы теперь ещё невозможнее, — заметила Дарья, пытаясь заправить их за уши.

Молния сверкнула в небе, осветив сады.

— Мне кажется, они прекрасны. — Константин провёл рукой по её спине, от его прикосновения по коже побежали мурашки.

Он не упустил из виду, как гроза реагировала на настроение Дарьи, но подозревал, что она этого ещё не заметила.

— Возможно, по мере того, как ты будешь использовать способности, тебе станет легче с ними?

Она усмехнулась.

— Я могу подстричься под эльфа. Тогда и посмотрим кто, кем руководит.

Он рассмеялся.

— Я бы и такой тебя любил, но твои локоны прекрасны. Дай им время.

Дарья наклонилась к нему, и он наслаждался тем, как её тело мягко прижалось к нему.

— Ладно, ладно, я подожду.

— Я рад это слышать.

Они дошли туда, где Константин убил горгулью.

Константин приказал разломать труп и убрать его, но ближайшие живые изгороди и цветы, повреждённые во время боя, будут восстанавливаться дольше.

— Кажется, что после сражения прошло несколько недель. Здесь, в замке Белан, время течёт медленно, — задумчиво произнесла она.

— И это я тоже люблю в Румынии. Мне кажется, что это одно из старинных заклинаний.

Их прервал знакомый грохот. Они повернулись на шум, где на тропинке их поджидала не одна, а целых три горгульи.

Константин шагнул вперёд.

— Я убил последнего из вас, кто вторгся на мою территорию. Уходите или вас ждёт его судьба.

— Мы пришли отомстить за родича, — сказал тот, что стоял впереди, хлопая крыльями.

Дарья встала рядом с Константином. Он не хотел, чтобы Дарья стала мишенью, но испытывал некоторую гордость за её бесстрашие. Именно тогда он заметил серебристый блеск в её глазах, чего раньше не было.

— Вы слышали, что сказал лорд замка Белан. Уходите. Сейчас же. — Она указала на них, ярость на лице обещала поражение.

В подтверждение её требования ночное небо озарила молния. Одна молния устремилась вниз, пронзив последнюю горгулью, на которую Дарья указала, превратив в груду пепла. Два оставшихся зверя завыли и захлопали кожистыми когтистыми крыльями. Их горящие глаза были полны потрясения и боли. Управлять молнией было в новинку, но из-за того, что Дарья потомок валькирии Константин не был удивлён. Судя по шоку в глазах Дарьи, она этого совсем не ожидала.

— Вот, — сказала она с лёгкой дрожью в голосе. — Уходи, пока я не сделала это снова, и предупреди своих, чтобы держались подальше.

— Мы не вернёмся, — сказал тот, что стоял впереди. Затем они взмыли в воздух и исчезли в ночи.

Константин подхватил Дарью на руки, нисколько не боясь молнии.

— Похоже, ты решила нашу проблему с горгульей. Вряд ли они теперь вернутся.

— Ой, я хотела совсем другого. — Дарья посмотрела на свои руки. — Я и не подозревала, что во мне это есть.

— Без сомнения, моя кровь не просто исцелила тебя, а усилила природные возможности, позволив направлять молнии. Со временем ты научишься управлять ею более вдумчиво.

Дарья рассмеялась, обнимая его.

— Из нас отличная команда.

— Думаю, эта новая способность пригодится, но прямо сейчас я хотела бы зажечь совсем другую искру. — Она облизнула его нижнюю губу, прикусила её и посмотрела на Константина.

Он подался к ней и прошептал на ухо:

— Давай вернёмся к нам в комнату, и ты мне всё покажешь.

Она кивнула, и лишь этого ему хватило, чтобы снова утянуть её в постель.

КОНЕЦ!