Глава 1

ГЛАВА 1

Abrazo (абразо): разновидность танцевальных объятий в аргентинском танго.

Октябрь 2010

Эд Маурер взволнованно барабанил большим пальцем по рулю, пока машина медленно двигалась по дорогам Твин-Ситиз. Сбежав из офиса, он направился в Центр «Алкион».

Его до сих пор немного потрясывало — очередные три человека из его департамента собрали свои вещи с рабочих столов, пока он наблюдал за процессом; с одной стороны они ему не особо нравились, с другой — почувствовал облегчение, что он — не один из них.

Эд еще ощущал дискомфорт в шее, хотя и принял полчаса назад четыре таблетки ибупрофена. Но, вероятно, это из-за стресса.

На трассе 35Е движение стало свободней, и довольно скоро Эд съехал на выезд, промчавшись по улицам Сент-Пола, столицы штата Миннесота. Сегодня он станет тренером.

И пусть только для кучки беспризорников, но они хорошие ребята. На самом деле хорошие, просто им в какой-то степени не повезло, и они не получили необходимой поддержки и помощи. Должность была волонтерской, и директор Центра отдала работу ему, поскольку неоднократно наблюдала, насколько хорошо Эд справлялся с детьми. Ребята действительно нравились ему. Они напоминали ему его самого в таком же возрасте, за исключением, что ребята выглядели более измученными, чем он помнил себя.

Это не было большим делом, но приносило чувство удовлетворения — он снова полезен, чего не испытывал очень долгое время.

Его жизнерадостное настроение немного испортилось, когда он увидел игровые поля у Пейн-авеню. На одном два парня отрабатывали обманные маневры с мячом. Он задержался на них взглядом чуть дольше, чем, возможно, следовало. Его хрупкий оптимизм находился в безопасности, пока он держался вдали от игры, но в момент наблюдения за игрой дала о себе знать шея, он почувствовал легкую боль в шейной мышце.

Эд снова посмотрел на дорогу. Через несколько секунд он потянулся к МП3-плееру, подключенному к стереосистеме. Перебирая треки и наблюдая за дорогой, нашел нужную песню. Он пристально смотрел вперед до момента, когда в тишине машины раздался хриплый голос: «Это Бритни, сучка*». Эд чувствовал, как напряжение покидает его, когда услышал знакомые ритмы (* It’s Britney, bitch, слова из песни Бритни Спирс «Work Bitch»). Уже через несколько кварталов он уже спокойно отбивал ритм об руль большим пальцем.

Эд въехал на своей «Мазде» на парковочное место, подхватил сумку и направился к зданию, подпевая себе под нос. Он подмигнул девушке на ресепшен, улыбнулся старому знакомому и, бросив ему радостно: «Привет!», дал «пять». Эд чувствовал себя хорошо. Завалившись в раздевалку и поворачивая за угол, он напевал себе под нос: «Дай, дай мне больше, дай мне больше».

— О, черт, кто-то поет Бритни Спирс?! Берегись! Маурер здесь.

Эд засмеялся, махнул рукой в сторону голоса и, не глядя, пошел в направлении своего шкафчика. Краем глаза зацепил прислонившегося к шкафчикам подростка в одежде темного цвета.

— Что случилось, Дуон? Держишься подальше от неприятностей?

— Черт, нет.

Эд посмотрел на парня, стараясь не задерживаться взглядом — Дуон злился, когда люди пытались проверить в порядке ли он. Но даже беглым взглядом Эд заметил ушибленную щеку и порез под правым глазом. Эд наклонил голову, чтобы скрыть гримасу, спросил:

— Вики уже видела этот синяк?

Доун фыркнул.

— Да. Пыталась вызвать долбанных копов. Как будто им не все равно. — Дуон закатил глаза.

Эд попытался легкомысленно сказать:

— Тебе нужно найти здоровенного парня, чтобы он защищал тебя.

— Да пошел ты! Я больший крепкий парень. — Доун скрестил руки на груди и посмотрел на Эда.

Именно такую реакцию Эд и надеялся получить. Он спрятал улыбку, расстегнул рубашку, затем снял и повесил на крючок в шкафчике.

— Так это значит, что ты придешь сегодня на мое занятие? Покажешь мне, как надо?

— Да похер! — Дуон подошел к скамейке и растянулся на ней. — Черт, чувак, надеюсь, что останусь таким же фанатом спорта, как ты, когда состарюсь.

Эд улыбнулся. Он повернул голову, чтобы посмотреть на подростка и сказать, что тридцать четыре года — это не старость…

Но вздрогнул. Вспышка боли прошлась от шеи до правого глаза. Боль взорвалась в голове ослепительным светом, и в течение нескольких ужасных секунд он ничего не видел и не слышал.

Зрение прояснилось, и Эд увидел перед собой стоявшего с волнением в глазах Дуона.

— Черт, приятель, — обеспокоенно сказал Дуон, — ты в порядке?

Эд кивнул — осторожно — потянулся и рукой растер мышцу.

— В порядке.

Эд закрыл глаза и попробовал поднять плечо, чувствуя, как в голове проясняется. Продолжил работать плечом, боль с каждым последующим вращением ослабевала и в конце концов успокоилась. Эд снова открыл глаза и повернулся к шкафчику.

— Я в порядке, — произнес он снова, но, когда начал снимать футболку, проявил осторожность.

— Тебе нужно съездить к доктору.

— Я в порядке. — Эд натянул спортивную футболку через голову — тоже осторожно, и нащупал пряжку ремня. — Боль уже прошла. — Он кивнул Дуону, затем махнул в его сторону рукой. — Я должен приготовиться. Сходи в копировальную комнату и найди бланки. Ладно?

— Конечно.

Дуон явно не хотел оставлять Эда одного, но все же ушел, и как только он скрылся из видимости, Эд позволил себе ненадолго облокотиться на шкафчик. Затем расправил плечи и свою решимость и закончил одеваться.

Эд, слегка посвистывая, вернулся в коридор. Записи он держал подмышкой. Шея немного тревожила, но он попытался вернуть хорошее настроение, убеждая себя, что это просто случайность. Подумаешь. Он собирался тренировать детей, и он будет в порядке. «Это будет чертовски здорово», — если процитировать Дуона. Немного волновало, что за сегодня шея беспокоила дважды, и последний раз в раздевалке был немного тревожным. Но все будет хорошо.

Эд повернул за угол и направился в тренажерный зал.

От главного спортзала на весь коридор гремела музыка. Ужасный хаус — музыка примерно 1997 года, — и благодаря местной акустической аудиосистеме звучала еще хуже. Поверх музыки раздавался пронзительный настойчивый голос: «И раз! И два! И три! Работайте, дамы!».

Гундосый тон звуков задел нечто в затылочной области головы Эда, и боль в шее снова оживилась. Вздрогнув, Эд ускорил шаг по направлению к тренажерному залу. Нет.

Он распахнул дверь: та же самая какофония громко грохотала и в зале, только в отличие от коридора музыка здесь не была приглушена. Она проникала через дверь и потолочные динамики. Только глухой мог простоять в помещении больше пяти минут, а о том, чтобы проводить урок в таких условиях не могло быть и речи.

Это был он.

Снова.

Эд выругался про себя. Затем развернулся, направился обратно по коридору и прошелся по лестнице до кабинета Вики.

Эд просунул голову в дверь, директор центра «Алкион», Вики, разговаривала по телефону. Она махнула ему и указала на стулья перед столом, не переставая говорить. Эд вошел, но не воспользовался приглашением присесть, решив изучить фотографии на стенах кабинета: команда по гимнастике Миннесоты, баскетбольный календарь команды «Миннесотские суслики». В действительности он пытался укротить клокотавшую в нем ярость. Даже вид старого постера «Дровосеков» не помог.

Он не мог поверить, что это случилось снова. Из всех вечеров! Из всех чертовых вечеров!

Вики закончила разговор и, улыбаясь, повернулась к Эду. Но ему было не до этикета, и он решил начать первым.

— Опять! — отрезал, указывая на пол в направлении гимнастического зала. — Он включил музыку через акустическую систему так громко, что ее слышно в тренажерном зале. И в этот раз громче предыдущего.

Вики пождала губы и потянулась за блокнотом.

— Боб утром первым делом посмотрит систему.

Эд указал на часы.

— Но мое занятие начнется через десять минут!

Вики тоже посмотрела на часы. Затем вздохнула.

— Нам придется отменить твои сегодняшние занятия. Я проконтролирую, чтобы на следующей неделе с этой проблемой разобрались.

Сердце Эда сжалось, но он шагнул ближе к столу Вики, пытаясь изобразить очаровашку:

— Почему он не может отменить или перенести свои занятия на следующую неделю? В конец концов — это он включает громко музыку.

— Потому что к нему на аэробику ходит девяносто человек, и все платят по пятьдесят долларов в неделю. И вперед! Ага, и чтобы послушать, как он включает громко музыку. — Вики посмотрела на Эда поверх очков. — Прости. Мне надо следить за графой «итого». Центр — некоммерческая организация, но расскажи об этом счетам за электричество. Когда твои занятия в тренажерном зале будут приносить столько же денег, мы будем относиться к тебе так же, как к нему.

— Вики, сегодня мое первое занятие. И эти занятия никогда не принесут денег. Они бесплатные. Ладно тебе, Вики. Я с нетерпением ждал сегодняшнего дня целый месяц, а теперь ты мне говоришь: «Извини, иди домой и посмотри телек?» Ладно тебе!

— Это всего на неделю, — отметила она.

Эд опустился на один из стульев.

— Вики…

Она вздохнула и наклонилась к столу.

— Я позабочусь, чтобы все было исправлено к следующему разу. Клянусь. Если придется, попрошу Лори сократить занятие на полчаса. — Когда Эд оживился, она подняла руку, прежде чем он успел задать вопрос. — Я не могу просить сегодня. Он должен остыть, особенно после того, как ты повел себя с ним в последний раз. И если он узнает, что моя просьба закончить раньше на полчаса исходит от тебя, то никогда не согласится.

Эд засиял.

— Почему он не принесет собственную звуковую систему?

— Потому что это огромный зал, и никакая портативная техника не поможет. Все, что мы можем ему предложить — то, что у нас есть — акустическая аудиосистема всего здания. И ты прекрасно знаешь, что все, что стоит больше десяти баксов, здесь долго не задерживается.