— Это нелепо, потому что ты ни капли не успокоился.

— Да? Ну, сейчас все по-другому… без твоей мамы. Все было бы не так, если бы она была рядом, и мы могли путешествовать. Но мне нравится работать. И я не чувствую, что в ближайшем будущем это изменится. Когда-нибудь, когда ты действительно будешь готов занять мое место, я смогу уйти на покой. Именно поэтому я сейчас так упорно работаю. — Он поднял палец. — Кстати говоря, мне нужно поговорить с тобой о следующем шаге в операции «Захвати Мировой Рынок».

Я приготовился.

— Какой следующий шаг?

— Китай.

— Китай?

— Китай, да. Похоже, ты так же рад, как в тот раз, когда я сказал тебе ехать в Индию.

— Ну, снова, ты застал меня врасплох. Что за дела с Китаем?

— Есть несколько китайских компаний, которые хотят инвестировать в нашу студию. Сейчас они собирают информацию. Они уже связаны с несколькими крупными именами. Нам нужно получить их. Я назначил тебе встречи с двумя разными компаниями во время твоей поездки туда в следующем месяце.

Я знал, что бессмысленно пытаться отказываться от этой поездки, несмотря на недавнее презрение к международным перелетам. Отец, казалось, был настроен решительнее, чем обычно, чтобы расширить мое влияние здесь. Мне нужно заткнуться и ехать. Я придумаю, как совместить эту поездку в Китай с моими планами ездить в Сент-Джордж.

Как бы я ни старался не подглядывать за трансляциями Иден, тяжело было сопротивляться, сидя в одиночестве в кровати, где больше нечего было делать в ожидании нашего полночного чата по «Скайпу».

Спустя несколько ночей после возвращения из Сент-Джорджа, я сдался желанию проверить, как у нее дела.

Когда я зашел, она была в «онлайн», сидела со скрещенными ногами и болтала с кем-то из зрителей. На меня тут же нахлынуло облегчение, что я увидел ее не топлес или еще что-нибудь в этом духе.

Казалось, она не заметила, что я зашел. Мне больше нравилось, когда она не знала, что я смотрю. Иден призналась, что ее нервировало то, что я наблюдаю, ведь она знала, как сильно мне это не нравится.

Она тут же захватила меня, я погрузился в ее мир так же легко, как и в самом начале.

Она отвечала на вопросы. Какой-то парень спросил ее, что ему надеть на первое свидание.

— Ты должен надеть то, в чем тебе удобно, — сказала она. — Что делает тебя уверенным. Если ты любишь джинсы и футболки, тогда постарайся с этим образом, зная, что ты показываешь ей себя настоящего. Очень важно быть собой.

Не знаю, как она выдает все это из своей головы в два счета, но определенно, у нее талант, потому что она практически не останавливается, чтобы подумать.

Внезапно послышался звон множества жетонов. Зрители коллективно скинулись, чтобы она сняла верх.

Я сглотнул в предвкушении, зная, что обычно она не тянула и давала то, что они хотели.

И действительно, Иден положила руки на край футболки и потянула материал вверх через голову. Расстегнула сзади лифчик и выпустила на свободу свою роскошную грудь.

Блядь.

Я так сильно по ней скучал. Ненавижу это. Так сильно ненавижу.

Нездоровое любопытство заставило меня посмотреть на комментарии.

АдамАнтон555: У тебя самые потрясающие сиськи, какие я когда-либо видел.

КрокодилЛуис1: Как хочется присосаться к ним.

ЭллиотМайкл33: Я бы с удовольствием засунул между ними член и обкончал эту кремовую кожу.

Я ответил экрану:

— Я бы с удовольствием тебя вырубил.

Хоть и знал, что это все часть ее работы, я сходил с ума, читая, что хотели с ней сделать все эти козлы.

После маленького представления она надела футболку обратно. Я импульсивно приобрел две тысячи жетонов и внес их разом. Когда она посмотрела вниз и увидела мое имя, покраснела пятьюдесятью оттенками красного.

Потом собралась и притворилась, будто я просто один из этих парней.

— БогЭкрана! Давно тебя не было.

Я решил побыть «остроумным».

БогЭкрана90: Этого хватит на приват?

Я хорошо знал, что этого более, чем достаточно.

Сохраняя спокойствие, Иден попрощалась с остальными зрителями, обещая вернуться сразу после нашего привата.

Я приготовился, не зная, разозлится ли она на меня за вмешательство.

Но прием, который я получил, был совсем противоположным.

— Как ты узнал, что мне нужно было тебя увидеть?

— Я не знал. Просто безумно приревновал и сорвался, но если ты хотела отдохнуть, то и это беспроигрышный вариант.

— Две тысячи жетонов, Райдер? Ты чокнутый? Я бы бесплатно остановилась, если бы ты попросил.

— Приват значит для меня гораздо больше.

— Я даже не видела, что ты зашел. Как долго ты смотрел?

— Достаточно, чтобы разозлиться. Я был скрытен. Прошмыгнул, когда ты говорила тому лузеру, как одеваться.

Она приложила ладонь ко лбу.

— О, Боже. Я знаю.

— Если я когда-нибудь спрошу у тебя, как одеться, сделай одолжение и брось меня.

Иден рассмеялась, затем сменила тон.

— Бросить тебя? А ты у меня вообще есть?

Внезапно настроение стало напряженным. Ее вопрос был серьезным.

— Я твой. Я твой с того момента, как ты впервые посмотрела мне в глаза и произнесла мое имя. Это чертово безумие, насколько я твой.

— Я скучаю по тебе.

— Так мучительно быть снова далеко от тебя.

— Я знаю, — сказала она.

— Мне не хочется делиться тобой сегодня, или в любой день. Никогда в своей жизни я не чувствовал такой одержимости кем-то. Не знаю, что со мной происходит. Такое чувство, будто я теряю контроль над своими эмоциями.

— Мой способ зарабатывания на жизнь — не совсем нормальная ситуация. Ты, наверное, нормально реагируешь. Я ставлю тебя в трудное положение.

— Ты делаешь то, что тебе приходится делать, и я восхищаюсь тобой за это. Сильнее, чем ты думаешь.

— Сегодня я не вернусь обратно к работе. Просто хочу поболтать с тобой. Ты заплатил мне достаточно на целую неделю.

— Делай то, что хочешь ты, хорошо? Не то, что, по твоему мнению, хочу я.

Она сняла футболку вместе с шортами и бельем.

— Что ты делаешь, Иден?

— Ты сказал делать, что хочу.

Ее дыхание было прерывистым, а глаза заволокло похотью. Она выглядела чертовски возбужденной. Мой член стал твердым, как сталь, пока я наблюдал, как она раздвигает ноги, соблазняя меня своей блестящей киской.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, как сильно ты меня хочешь. Хочу услышать, как ты стонешь, и смотреть, как ты кончаешь, Райдер.

Ну, блядь. Я думал, что уже твердый, но мой член напрягся еще сильнее.

— Откинься на спину, — сказал я.

Иден легла так, чтобы иметь возможность тереть свой клитор, пока наблюдала за тем, как я дрочу. Хоть мы и делали это раньше, в этот раз ощущалось какое-то отчаянье. Думаю, мы оба были на взводе после того, как нас прервал Олли перед моим отъездом.

Сжав рукой член, я сказал:

— Ты такая сексуальная, малышка. Я никогда не хотел трахнуть кого-либо так, как хочу трахнуть тебя. Так сильно хочу тебя. Едва могу здраво мыслить.

Не было звука, возбуждающего меня больше, чем ее стон, когда она прикасалась к себе, наблюдая за моей мастурбацией.

Я облизнул ладонь, чтобы намочить ее — так я смогу представить, что это ее влажная киска. Закрыл глаза и представил, как она пахнет. В этот момент мы полностью потерялись.

Когда я открыл глаза, она сжимала грудь одной рукой, пока другой массировала клитор.

Блядь, это так горячо.

Ее ноги начали дрожать, и она удовлетворенно застонала. Мне нравилось, что ей было абсолютно все равно, готов я или нет. Она просто наслаждалась.

— Иден… Иден… Иден. — Я протяжно выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание, пока извергал сперму.

Она наблюдала за каждой секундой этого процесса. Я продолжал выжимать из себя все до последней капли.

Рухнув на изголовье кровати, я чувствовал удовлетворение. Но это чувство долго не продлится.

Некоторое время мы молча лежали. В какой-то момент она встала и оделась.

— Итак, Олли сказал, что вы переписываетесь, — наконец, сказала она.

— Да. Это так мило. — Интересно, злилась ли она из-за этого. — Надеюсь, ты не против. Я сказал ему, что мы будем общаться.

— Знаю, что ты сказал ему — что будешь рядом с ним, несмотря ни на что.

Мой голос стал напряженным:

— Я не пытаюсь перейти границы. Просто не вижу причин, почему мы с ним не сможем поддерживать связь, даже если…

— Даже если между нами ничего не выйдет, — защищаясь, сказала она.

Я замолчал.

— Да.

— Ты же знаешь, что Итан говорил ему то же самое, да?

Хренов Итан.

— Да. Но я не Итан. Я не придурок. Никогда бы не причинил ему боли.

— Не намеренно. Но в жизни все бывает. Мы с Олли мы не привыкли к людям, остающимся рядом. Грустно, но это для нас норма. Итан, мой отец, отец Олли — ни один мужчина не задерживается в нашей жизни. У нас с моим братом есть только мы, поэтому, на самом деле, у нас не было условий, чтобы верить людям, когда они обещают остаться рядом.

Это было больно слышать.

— Знаю. И понимаю. Ты раньше никогда не говорила про своего отца, только то, что его никогда не было рядом.

— Да, ну, тут нечего говорить. Мама действительно «умела» выбирать. Оба мужчины, от которых она забеременела, просто были в городе проездом.

— Он жив?

— Мой отец — вечный скиталец, бродяга. Никогда не оставался на одном месте больше года или двух. Последнее, что я о нем слышала, он жил где-то в Северной Дакоте.

— Ты родилась в Юте?

— Нет. В Монтане. Мама была оттуда. Она была бедной студенткой, когда познакомилась с ним. Они были примерно одного возраста. Он удрал, когда узнал о ее беременности. Однажды, когда мне было пять, он появился. Но я не знала, что это мой отец. Мама представила его, как своего друга Лейна. Лишь спустя несколько лет она сказала мне, кто это действительно был.

Монтана.

Лейн.

Монтана Лейн.

Блядь.

— Ого, — сказал я.

Хоть Иден и преуменьшала свои чувства, тот факт, что она выбрала имя отца для псевдонима, говорил о многом. Ей было больно от того, что ее бросил отец, и намного больнее, чем она признавалась.

И это еще одна причина, по которой мне нужно действовать очень осторожно.