Глава 16

Они встали, когда солнце только начало выглядывать из-за горизонта, и после неудовлетворительного завтрака, состоявшего из остатков их хлеба, они снова полетели.

Спали они отдельно. После их сексуального эпизода Мэттью тщательно поддерживал между ними некоторое расстояние. Он не говорил с ней об их романтическом эпизоде, и не был склонен его повторять. Случившееся было ужасной ошибкой с его стороны, ему не следовало позволять этому произойти, и он надеялся, что Керэн не будет настаивать.

Не то, чтобы она ему не нравилась. Он вообще-то стал неуловимо осознавать, что Керэн стала ему необычно мила, но в его жизненные планы она не входила. У него был долг перед семьёй, который нужно будет выполнить по возвращении домой. Ему было очевидно, что он не мог привезти домой иностранку, и жениться на ней, и он определённо не хотел оставлять после себя лишённых отца детей, если она решит остаться в этом мире.

Он думал, что она понимала это, поскольку с прошлой ночи она этот вопрос больше не поднимала, но ему всё ещё было из-за этого слегка не по себе. Что если она уже была беременна? Он не был уверен в том, как воспримет такой исход.

«Решай проблемы по мере их поступления», — сказал он себе.

Он увидел перемену на горизонте — длинную синюю полосу, которая, наверное, предвещала приближение океана. Они почти пересекли остров, и если Керэн была права, то им понадобится направиться на север вдоль берега, чтобы найти Реку Оруэлл, которая вела туда, где жила её тётка.

Безмолвное послание от Керэн прервало его мысли:

— «Ты, похоже, не испытываешь такого же количества проблем, как в тот, первый раз, когда ты появился в моём мире».

— «Тогда я тратил эйсар быстрее, чем мог его восполнить», — сказал он ей. — «На этот раз у меня Дэскас под боком».

— «Драконы что, являются источниками эйсара?» — спросила она.

— «Нет», — ответил он. — «Они даже не могут производить эйсар так, как это делают нормальные живые существа, но мой отец сохранил в них огромное количество эйсара. Я могу черпать его по мере необходимости».

— «Как батарейка», — прокомментировала она.

Эта концепция была идеальной аналогией:

— «Именно», — согласился он. — «А какая она, твоя тётя?»

Керэн пожала плечами:

— «Я знаю её не очень хорошо. Она навещала нас несколько раз, когда я была моложе, и она всегда посылает мне открытки на день рождения. Думаю, она, наверное, милая дамочка, и, в любом случае, она — моя родственница».

Лежавший за её мыслями подтекст был ясен: она их не предаст.

Директор Эйзман вздохнул, когда сигнал уведомил его о неминуемом прибытии Доктора Миллер. Секунды спустя она появилась сидящей напротив него по другую сторону стола.

— Очевидно, цели в Колорадо действительно сбежали раньше нашего удара, — без предисловий начала она.

Он опёрся локтями на свой рабочий стол, и сцепил ладони под подбородком:

— Наши люди повредили большое количество военной техники, заботясь о том, что цели не ушли до прибытия тяжёлого вооружения.

— И теперь она в южной Англии, — заявила Доктор Миллер, сжимая свои красные губы в твёрдую линию. — Я почти установила с ней контакт. Вы хоть что-нибудь знаете о её нынешнем местонахождении?

— Наши беспилотники были уничтожены сразу же после того, как мы отрезали используемый ею терминал… — начал директор.

Таня Миллер подалась вперёд, гладкие черты её лица исказил гнев:

— Терминал, который ваше агентство отключило до того, как я смогла с ней поговорить. Идиоты!

Эйзман откинулся на спинку кресла, держа себя в руках:

— Я счёл это слишком большим риском. Она передавала информацию и инструкции постороннему общискину. Трудно сказать, что эта штука может сделать. Нам нужно изолировать её, если мы хотим её поймать.

— Ваши шансы были бы гораздо лучше, если бы у меня была возможность с ней поговорить, Директор. Девочка мне доверяет. В конце концов, я всё же являюсь её матерью. В следующий раз вы обязательно подождёте моих приказов, прежде чем идти на подобный шаг.

Директор Эйзман почувствовал, как задёргалась вена у него на виске:

— Как я уже говорил, Доктор Миллер, в этом был замешан неизвестный общискин…

Доктор Миллер снова перебила его:

— Это, наверное, была ужасная копия Гэри, которую тот создал. Она безвредна. То, что вы сделали, было таким же бессмысленным, как отнимать куклу у ребёнка, но теперь вы сделали её ещё более параноидальной.

— Прошу прощения, Доктор Миллер, но ваш муж был одним из лучших учёных проекта АНСИС, и очень уважаемым исследователем. Мы понятия не имеем, на что может быть способен этот оставленный им кусок кода.

Таня подалась вперёд:

— Отныне, Директор, вам лучше волноваться о том, на что способна я — если вам нравится ваше положение, конечно. Понятно?

Её слова ударили его подобно пощёчине, но он не потерял самообладания:

— Совершенно понятно, Доктор.

— Хорошо. Итак, что мы знаем об их нынешнем местоположении?

— Спутниковый анализ показывает, что они где-то близко к Ро́честэру. Они не на каждом снимке появляются, и даже специскинам для обработки изображений трудно их разглядеть, но мы уверены, что они двигаются на север. У вас есть родственница в Ипсуиче, — доложил Эйзман.

— Сестра Гэри, Роберта, — сказала Таня. — Она всегда была отсталой, не желала адаптироваться. Она одной из последних получила имплантаты.

Директор Эйзман выглядел взволнованным:

— Если они установят с ней контакт, то мы узнаем их местоположение, но Ипсуич густо населён. Мы не можем рисковать использованием там масштабного вооружения.

— Если ситуация того потребует, мы сделаем всё, что будет необходимо, Директор. Австралия не была случайностью. Это — не игра. — Таня Миллер откинулась на спинку своего кресла. — Пока что риск кажется меньше, чем я изначально думала, поскольку в Колорадо мы не нашли никаких следов инфекции. Вы можете подключиться к имплантатам Роберты, верно?

Эйзман кивнул.

— Тогда пока что мы будем наблюдать. Возможно, мы что-нибудь узнаем. Если мы обнаружим причину для беспокойства, то нанесём в Ипсуиче решающий удар, а если нет, то сможем подождать, пока они не покинут город. Я начинаю думать, что может быть более полезным вернуть Керэн по возможности живой.

— Тогда, это, наверное, должно приносить вам облегчение, — прокомментировал Эйзман.

Таня нахмурилась:

— Почему?

— В конце концов, она же ваша дочь.

Губы Доктора Миллер скривилась:

— Она — неудачный эксперимент, Доктор, не более того. — Она приостановилась, и добавила: — Или, быть может, не совсем неудачный — возможно, она начала развиваться.

Доналд Эйзман подавил лёгкую дрожь, вызванную холодком в её голосе. Чем бы Керэн Миллер ни была, ему было её жаль. Никому не следует иметь в матерях такое чудовище.

Таня проигнорировала его дискомфорт:

— Сообщите мне, когда они установят контакт, или если ситуация изменится, а до тех пор держите беспилотники подальше. Будем полагаться на более пассивные средства слежки, чтобы не выдать себя.

— Впереди Ипсуич, — сказала Керэн.

— Ты уверена? — спросил Мэтт.

Она кивнула:

— В этом регионе не осталось никаких других населённых мест. Ты можешь сделать Дэскаса невидимым?

Он не был знаком с несколькими из использованных ею слов:

— «Объясни».

— «Ты можешь спрятать дракона, сделать его невидимым?» — мысленно спросила она, повторяя свой вопрос.

Мэттью покачал головой:

— «Нет, только Прэйсианы обладают таким даром».

— «Эх, а я так надеялась. Тогда придётся оставить его здесь, чтобы не устроить панику».

— «Я могу замаскировать его», — предложил Мэттью, — «заставить его выглядеть как что-то другое».

— «Камуфляж?»

— «Иллюзия», — сказал он ей, соглашаясь с общей идеей. — «Мне просто нужен образ чего-то близкого к нему по размеру, такого, что люди сочтут нормальным».

— «Беспилотник, например?»

Он кивнул:

— «Да, но беспилотник слишком маленький».

— «Перт», — сказала она ему. — «Мы используем их, чтобы перемещаться, и перевозить вещи. Это как летающая машина».

Мэттью мог видеть образ в её мыслях, но тот был нечётким. Мысленные образы обычно такими и были, особенно в умах людей, не являвшихся магами. Волшебников учили делать их мысленные образы более чёткими, и с долгой практикой это становилось легче, но большинство людей не видело необходимости в подобных упражнениях.

— Подумай о нём, — сказал он ей. — Я создам визуализацию, и попытаюсь улучшить её, пока ты не решишь, что она выглядит правильно.

Следуя тому, что он мог видеть в её мыслях, он начал с серого параллелепипеда, сужавшегося на каждом из концов. Углы и края были скругленными, и разные линии отмечали места, где соединялись отдельные части, очерчивая двери и окна. В каждом из углов у него был круглый выступ, и постепенно Мэттью начал понимать, что это были какого-то рода пропеллеры.

Керэн наблюдала за его действиями с интересом, и могла улучшать мысленный образ, глядя на его воплощение. Его иллюзия улучшалась с каждым мигом, отражая её изменения:

— Так лучше, — сказала она ему, — но он всё ещё выглядит не совсем правильно.

Она продолжила менять свой мысленный образ, но это было подобно попыткам слепить машину из мокрой глины. Она осознала, что никогда на самом деле не изучала свой перт настолько близко. Она могла указать на любую часть, и сказать, что та была не совсем правильной, но некоторые из её изменений лишь ухудшали образ.

Он больше походил на перт, нарисованный ребёнком.

Образ внезапно перестал меняться, и его черты стали резче. Поверхность разгладилась, и стала более реалистичной, хотя всё равно не была правильной.

— Это не я, — заявила Керэн.

— Знаю, — сказал Мэттью, и его губы сложились в лёгкую усмешку. — Лучше он уже не становился, поэтому я решил его исправить.

Его снисходительный тон её раздражал:

— Он всё ещё неправильный.