Глава 25

— Сколько продержится эта твоя временная мера? — спросил Гэри. ПМ был прислонён к камню, чтобы стазисное поле Керэн было в пределах его поля зрения.

— Насколько я знаю — до конца света, или пока кто-нибудь не разобьёт чары, — сказал Мэттью. — Моя сестра была в таком поле более тысячи лет, и я знаю ещё об одной женщине, которая пробыла в таком состоянии два тысячелетия. Она будет в порядке, пока мы не привезём кого-нибудь, кто сможет ей помочь.

Общискин нахмурился:

— Ты хотел сказать — пока ты не доставишь её в госпиталь.

Мэтт одарил маленький экран откровенным взглядом:

— Нет, я имею ввиду — пока я не приведу кого-нибудь, чтобы ей помочь. Им придётся явиться сюда.

— Ты оставишь её здесь?!

— У меня нет выбора, — прямо сказал Мэттью. — Эти кубики не сдвинутся с места, пока я их не деактивирую. Если бы я мог создать переносимый стазисный ящик, тогда её можно было бы куда-то отвезти. Эти кубики маленькие, что делает их очень легко переносимыми — но когда они включены, они замораживаются на месте. Их положение нельзя изменить, не убрав чары.

— Значит, мне придётся вызвать скорую, — заявил Гэри.

— Ты сможешь это сделать, не выдав нас военным?

— Сомневаюсь, — признался общискин. — Если бы ты мог доставить её в госпиталь, то я смог бы удержать информацию достаточно долго, чтобы они успели оказать ей первую помощь, а потом вы смогли бы сбежать — но вызов неотложной помощи в нескольких часах полёта от цивилизации невозможно будет скрыть на достаточно долгий срок. Скорее всего они будут уже ждать её, когда она прибудет госпиталь.

— Ну, время у нас есть, — сказал Мэттью. — Нам нужен иной вариант.

— А в твоём мире есть люди, которые могут её вылечить? — спросил общискин.

Мэттью немного поразмыслил над этим:

— Мой отец, если он ещё жив. Частично я сюда явился, чтобы его найти. Ши'Хар могли бы её спасти, наверное — по крайней мере, давным-давно они были на это способны. Не совсем уверен, что они могут сейчас.

— Ши'Хар?! — воскликнула машина. — Я думал, что твой мир населён людьми.

— В основном. Ши'Хар явились в мой мир давным-давно, как и сюда, только в моём мире они победили. Много лет спустя случилось восстание, и Ши'Хар были почти полностью истреблены. Сейчас их осталось лишь несколько, и они живут в мире с моим народом.

— Хотел бы я услышать эту историю, — с очевидным интересом сказал общискин.

Мэттью потёр виски пальцами. Он всё ещё сражался с ужасной головной болью и лёгкой тошнотой, и события последнего часа заставили его использовать способности, когда именно это ему и было противопоказано, если только он хотел поправиться.

— Тебе придётся меня простить, Гэри, но я сам в довольно скверном состоянии. Если я вскорости не отдохну, я свалюсь от усталости.

— А что Керэн?

— А что она?

— Ты не можешь просто оставить её под открытым небом. Утром взойдёт солнце… она сгорит. А если пойдёт дождь?

Мэттью вздохнул:

— Я знаю, что ты — супер-умное существо, или типа того, но постарайся запомнить, что в стазисе время не существует. Ничто не повлияет на неё — ни дождь, ни солнце. Ничего.

— Довод принят. А что если военные её найдут, или обвал накроет кубики, поддерживающие её в стазисе?

— Это может стать проблемой, — признал Мэтт, но я сейчас не в том состоянии, чтобы что-то с этим сделать, поэтому я пойду спать.

Лицо на экране кивнуло:

— Что ж, это разумно. Вон там есть палатка, если хочешь её разбить.

— Палатка? — спросил он. Это слово он прежде не слышал.

— Временное укрытие, используется в походах, — объяснил общискин.

Мэттью начал было отмахиваться от этой идеи, ему не нужно было волноваться о ветре или холоде — но затем пульсирующая боль в голове напомнила ему, что малейшее использование силы будет для него болезненным. Возможно, лучше будет использовать обычное решение.

Следующие полчаса были комбинацией фрустрации и смущения. Сбивающий с толку набор материалов, колышков и составных шестов, показавшийся из большой сумки с палаткой, не был похож ни на что из того, что он прежде видел. Он бы совсем бросил эту затею, если бы не постоянные советы со стороны Гэри — что также было источником его смущения. Общискин не забыл его едкую ремарку насчёт «супер-интеллекта», и воспользовался этой возможностью, чтобы показать Мэттью его собственное невежество.

Закончив, он сумел расстелить спальный мешок без всякой помощи, но прежде чем лечь, он задал последний вопрос:

— А мне не следует перенести тебя сюда? — ПМ находился снаружи, прислонённый к камню.

— Нет, спасибо, — сказал Гэри почти задумчивым голосом. — Это устройство — походная модель. Устойчивость к влажности и непогоде заложена в неё изначально. Я бы предпочёл остаться здесь, где я могу приглядывать за ней.

Мэтту вновь было трудно поверить, что он говорил с машиной, а не с человеком, но он был слишком усталым, чтобы продолжать эту линию рассуждений.

— Как хочешь, — сказал он, и лёг. Заснул он сразу же, как только его голова коснулась маленькой походной подушки.

— Совершенно ясно, что ваши системы подорваны, Директор, — сказала Таня Миллер.

Эйзман почувствовал, как от скрежетания зубами у него заныла челюсть:

— Мы всё ещё анализируем данные.

— Анализируйте сколько хотите, Директор, но я скажу то, что из имеющихся фактов заключил бы даже пятилетний ребёнок. Ваши сенсоры ничего не нашли, но когда туда отправились кибернетические единицы, беглецы были там. Даже человек твоих «способностей» должен суметь понять это без особых проблем, — ответила она с неприкрытым презрением в голосе.

— Системщики всё ещё пытаются понять, что произошло, — вставил Джон Уонг. — Это не должно было являться возможным.

Доктор Миллер улыбнулась, что было для неё редкостью:

— Мой муж обычно воспринимал слово «невозможно» как вызов, а не как указание сдаться. Это было одним из его наиболее милых и фрустрировавших качеств.

«Значит, сама невозможность проникнуть в холодное, мёртвое сердце этой женщины наверняка и побудила его жениться на ней», — кисло подумал Эйзман.

— Ну, если искин вашего мужа действительно всё это сделал, значит он себя превзошёл.

— Вам нужно подумать о том, чтобы активировать АНСИС, — ответила она.

Директор Эйзман одарил её холодным взглядом:

— Он уже активен. Мы используем его для точного определения точек возникновения аномалий.

Она подалась вперёд:

— Кончай гнать пургу, Эйзман. Я знаю, что такое АНСИС, и для чего он предназначался. Я не говорю о ваших маленьких экспериментальных базах. Я говорю о полном введении в эксплуатацию… о том, чтобы дать ему доступ ко всей сети.

Джон перебил:

— У нас уже есть один разгуливающий на свободе неподконтрольный искин, а вы хотите добавить ещё одного? Ваш муж создал их обоих. Вы действительно полагаете это мудрым?

— Следите за языком, Мистер Уонг, — предупредила она. — И — да, отвечая на ваш вопрос, я думаю, что это — лучший из имеющихся вариантов. Гэри подходил к работе с дотошностью. Он создал АНСИС для того, чтобы делать то, что нужно, и я уверена, что он встроил меры безопасности, чтобы не дать ему выйти из-под контроля. Вообще, я бы хотела представить вашу нынешнюю проблему с искином в качестве доказательства. Если бы он не встроил в этот общискин достаточно мер безопасности, прежде чем оставить его Керэн, то эта машина уже давно могла бы всех нас прикончить. Вам придётся клин клином выбивать.

— Наши лучшие специалисты уже работают над этим, — сказал Эйзман.

— А если искин моего мужа нарушает стандартные оперативные ограничения, что, очевидно, и происходит, то он уже в течение тысяч человеческих жизней размышлял о том, как предвосхитить любые возможные контрмеры, к которым вы можете прибегнуть, — огрызнулась она.

— Как бы то ни было, я в данный момент не готов идти на риск соединения общей сети с АНСИС, — ответил Эйзман.

— Мне что, нужно напомнить вам о словах Президента, Директор? — с вызовом спросила Доктор Миллер.

— Тогда к ней и обращайтесь. Если ей не нравится моё решение, то она может меня сместить, и поставить на моё место кого-то другого! — рявкнул в ответ Директор.

Её брови удивлённо взметнулись:

— Ну и ну! А характер-то есть, оказывается. Вы меня удивили, Директор. Конечно, вы всё ещё заблуждаетесь, но пока что я оставлю это как есть. Если вы вскоре не покажете мне результаты, то я приму ваш вызов.

Эйзман не доверял своему языку, поэтому промолчал. Он был уверен, что будь у него по-прежнему тело, его давление было бы выше крыши. «Или я бы перепрыгнул через этот стол, и уже задушил бы эту суку». Впервые в жизни он пожалел о том, что убивать людей теперь стало невозможно. Это вполне могло стоить того, чтобы сесть в тюрьму.

Джон спас дискуссию, выведя её из патовой ситуации:

— Доктор Миллер, у вас была возможность осмотреть материалы, собранные на месте?

Она кивнула:

— Результаты первоначального сканирования уже доступны. Оно явно органическое, и живое, хотя остаётся тайной, как оно пережило взрыв. Моё первое впечатление: оно является именно тем, на что похоже.

— Яйцом? — спросил Джон. — Это кажется маловероятным.

Таня откинулась на спинку своего кресла:

— Пожалуйста, Мистер Уонг, просветите меня своими глубокомысленными умозаключениями.

Эйзман счёл бы забавным наблюдение за тем, как его зам страдает от внимания Доктора Миллер, но он был слишком зол на неё, чтобы встать на её сторону.

Однако Джон хорошо постарался, скрывая свой дискомфорт:

— Ну, используя примерную аналогию: если бы мы взорвали курицу, то мы определённо не стали бы ожидать найти целое яйцо среди её останков.

Она улыбнулась:

— Примерную? Да, ваша аналогия действительно примерная. Чем бы оно ни было, это существо не курицей, и найденное вами яйцо не является обычным результатом репродуктивного процесса. Оболочка достаточно крепкая, чтобы не позволить нам получить точные данные о её механических свойствах… только не без риска её разрушения.