Кэйт видела беспокойство в её взгляде. Оно было хорошо скрыто, но точно было там. «И учитывая то, как обычно трудно прочесть её эмоции, это значит, что всё весьма худо», — подумала Кэйт.

— Чего ты недоговариваешь?

Лираллианта вздохнула:

— Я не знаю. Хочу привести сюда Кораллтиса, чтобы он взглянул на тебя.

— Кого?

— Он — хранитель знаний, из Рощи Прэйсиан.

— Да что он может знать о беременности? — заупиралась Кэйт.

— Хранители знаний хранят в своих разумах много человеческой мудрости, и у него больше всего опыта в исцелении. Если кто и сможет помочь тебе, так это он.

— Даниэл был весьма твёрд насчёт держания моей беременности в тайне, — сказала Кэйт. — Разве в Роще Иллэниэл никого нет?

— Он — лучший, — возразила Лира. — Я не буду рисковать, показывая тебя кому-то менее искусному, и ему я доверяю. Я не хочу тебя потерять, Кэйт.

Неужели у неё на глазах были слёзы? «Наверняка нет», — подумала Кэйт, но доказательство было прямо у неё перед носом. Лира боялась, за неё.

— Ладно, — наконец согласилась она.

— «Помни», — в десятый раз предостерёг Раян, — «никакой магии. Вообще».

— Ага, — нервно отозвался Блэйк. — Ты уже говорил.

— «Это стоило повторить».

— Разве эта штука меня не защитит? — спросил Блэйк, поднимая руку. Та была покрыта тонко сработанной кольчужной перчаткой, как и остальное его тело. В отличие от кольчуг, которые люди носили в далёком прошлом для защиты от режущего оружия и тому подобного, эта кольчуга была очень мелкой и лёгкой.

— «Не могу быть уверенным в этом», — ответил он. Раян потратил бессчётные часы на изготовление кольчуги, сначала сделав тонкую проволоку и скатывая её, а затем спаивая её своей волей в крошечные колечки. Она была сделана из чистого железа, поэтому цвет её был тёмным, так как металл начал окисляться ещё тогда, когда проволока только начала остывать.

Ещё одним значительным отличием от нормальной кольчуги было то, что она была комбинезоном — её части для туловища, ног, ступней и рук были единым целым. Длинная щель вдоль спины давала единственный доступ внутрь костюма. Из-за этого надевать его было делом медленным и трудным, и как только Блэйк был внутри, Вайолет и Раян стали работать вместе, закрывая отверстие — они вставляли в него новые кольца, и сваривали их.

Голова Блэйка всё ещё была непокрытой, но как только они закончили со спиной, они надели на него кольчужную шапку, и начали соединять её с кольчугой у него на плечах. Лицо его закрывала стеклянная пластина. По краям в неё при создании были впаяны крошечные кольца, чтобы её можно было вплести в закрывавшую голову кольчугу.

Когда они закончили, отверстий больше не осталось. Ничто крупнее отверстий в покрывавших Блэйка крошечных колечках не сможет добраться до его тела. На одевание Блэйка и закрывание спины и шеи ушло почти два часа.

— А что если мне понадобится отлить? — с улыбкой спросил Блэйк голосом, слегка приглушённым из-за стеклянной пластины.

— «Я бы не советовал», — сказал Раян.

Блэйк нахмурился:

— Нет, серьёзно. Мне нужно пописать.

— Пока не закончишь, эту штуку никто не снимет, — сказала Вайолет. — Если не можешь сдержаться, то придётся писать внутри неё.

— Чёрт, вот теперь мне точно хочется, — простонал Блэйк.

— «Попытайся не думать об этом, или воспользуйся советом Вайолет».

— Она могла бы быть гораздо прочнее, если бы ты её зачаровал, — заметил Блэйк.

— «От магии может стать только хуже».

— Но чары же не испускают магию так, как это делают обычные заклинания.

— Эти штуки изначально питались старейшинами Ши'Хар. Чары и заклинательные плетения по сути являются одним и тем же. Велика вероятность того, что они смогут прогрызть чары так же, как и нормальную магию, — объяснила Вайолет. — Лучше не рисковать.

— Тогда почему они не уничтожат стазисную шкатулку? — спросил Блэйк.

— Они не имеют иммунитета к магии. Покуда они внутри, время для них останавливается, как и для всего, что там находится, — ответила она.

— И что случится, когда я открою шкатулку? — спросил он.

— «Наверное — ничего», — сказал Раян. — «Когда его поместили внутрь, оно всё ещё спало. Просто положи его рядом с едой, задвинь крышку, и выбирайся».

— Ладно.

Раян и Вайолет сообща подняли тяжёлый каменный саркофаг, где содержалась первая «трапеза» Крайтэка. Для поднимания руками он был слишком тяжёл, поэтому они использовали эйсар, чтобы левитировать его, прежде чем втолкнуть через дверной проём в каменную камеру.

Помещение было размером лишь пять на восемь футов, и вход был только один. Камера была выточена в твёрдой скале, и они находились более чем в сотне футов под землёй. Раян не хотел рисковать понапрасну. Даже внешнее помещение было запечатано. Если случится худшее, то риску будут подвергнуты лишь они трое.

Подняв крышку саркофага, Раян поглядел на трапезу. Внутри лежал крупный мужчина, находившийся без сознания. Временное заклинание поддерживало его сон, и блокировала сенсорное восприятие всех его нервов. Страдать ему не было нужды. Это было маленьким милосердием. То, что они делали, было по сути злом, но жестокими они не были.

— Бедный ублюдок, — сказал Блэйк. — Почему мы не могли просто использовать овцу или что-то такое?

«Согласно тому, что было сказано Эмме, они поглощают лишь человеческую плоть. Переделывая их, Ши'Хар приглушили черты, позволявшие им поглощать деревья Ши'Хар, и добавили черты, позволявшие им поглощать людей», — объяснил Раян. — «Он сказал, что вернёт им обратно их изначальные диетические предпочтения, но у него не было времени убрать новые. К тому же, дети Ши'Хар являются людьми почти во всех отношениях, и их нам тоже надо удалить, чтобы добиться успеха».

— Всё равно мне его жаль.

— «По крайней мере, он ничего не почувствует. Однако такое везение грозит только ему».

Вайолет отвернулась:

— Пожалуйста, перестаньте об этом говорить.

Она вышла обратно во внешнее помещение, и Раян последовал за ней. Оказавшись там, они использовали свою силу, чтобы перетащить на место тяжёлую плиту, закрывавшую вход во внутреннюю камеру. Затем Раян принял дополнительную предосторожность. Взяв тяжёлый моток свинца, имевший вод чего-то вроде верёвки, он заправил его в щель по периметру двери, и расплавил, утрамбовывая.

Внутренняя камера была запечатана.

— Если что-то пойдёт не так, то мы не сможем быстро вытащить его оттуда, — заметила Вайолет.

— «Если что-то пойдёт не так, то открытие этой двери будет последним, что нам следует делать», — поправил Раян.

Внутри камеры Блэйк держал дрожащими руками одну из стазисных шкатулок Бриджид. Не было причин нервничать.

— Это будет легко, — сказал он себе.

Поставив шкатулку внутрь саркофага, он сделал глубокий вдох, он повернул ручку на её крышке, отключив стазис и отперев шкатулку. Сняв крышку, он вытряхнул содержимое шкатулки на коматозного мужчину, и замер.

Наружу выкатился маленький, круглый плод с коричневой кожурой. Фрукт остановился, и Блэйк увидел трещину у него на боку. Он невольно подскочил, когда увидел намёк на движение. Из щели выбиралось крошечное, похожее на осу существо.

— Блядь! — Он обошёл саркофаг, и начал толкать тяжёлую каменную крышку, закрывая его, но та была тяжёлой, и двигалась с трудом. На долю секунду он начал использовать свой эйсар, прежде чем спохватиться. — Блядь. — Он стал толкать сильнее — адреналин и страх придали ему сил, в которых он нуждался, и Блэйк навалился плечом на крышку саркофага.

Та со скрипом встала на место.

Блэйк потратил несколько минут, проверяя себя, осматривая своё тело сверху донизу, ища что-нибудь, что могло вырваться из саркофага перед тем, как он задвинул крышку до конца. Затем он обыскал пол и стены вокруг каменного гроба, чтобы точно убедиться.

Подойдя к двери, он крикнул:

— Ладно, готово. Выпускайте меня! — Однако он не был уверен, могли ли они его слышать сквозь толстый слой камня. «Может, стоит ментально послать им это», — задумался он. «Сколько эйсара это выпустит? Имеет ли это значение, если крышка на месте?»

Конечно, они заранее условились о том, чтобы подождать час, прежде чем открыть дверь, но страх и новое чувство клаустрофобии заставили Блэйка передумать на этот счёт. Из гроба послышалось тихое шуршание, и он повернул лицо в ту сторону.

— Спокойно, дыши глубже, — сказал он себе. — Всё хорошо.

Тут он услышал приглушённый крик. Наверное, Крайтэки уничтожили магию, которая держала их подопытного в коме.

— Глупая была идея, — сказал Блэйк. — Зачем я вообще вызвался? Никогда больше не буду так делать.

Крики стали громче, перемежаясь гулкими ударами, когда находившийся внутри мужчина начал дёргаться, или, быть может, биться о стены своего каменного узилища.

Блэйку стало тошно. У него закружилась голова. «У меня что, участилось дыхание?». Он сознательным усилием заставил себя дышать медленнее.

— Всё в порядке. Саркофаг закрыт. Всё хорошо, саркофаг закрыт, — повторял себе под нос.

— Сколько их там может быть? — задумался он. Прошло мало времени — минут пять или десять, не больше. Они же наверняка не могут настолько быстро размножаться.

И тут он это выяснил.

Крышка дрогнула, и с гулким ударом подскочила, съехав слегка в сторону, когда находившийся в саркофаге мужчина толкнул её изнутри своим телом. А затем из щели повалили маленькие осы, полетев прямо к Блэйку.

— Нет, нет, нет, нет, нет!

Надо было привязать крышку верёвками или ремнями. Чёрт, ему следовало хотя бы сесть на неё. Блэйк осознал это в момент ясности рассудка. Но они об этом не подумали. Крышка была слишком тяжёлой, чтобы кто-то мог поднять её руками, и находившийся внутри мужчина был в коме. Никто из них не знал, что он проснётся, и насколько сильным страх мог сделать их жертву.

Осы покрыли его, ползая вверх и вниз по его груди, по плечам, и пересекая стекло у него перед лицом. Крайтэки были маленькими, размером с пшеничные зёрна, но всё же слишком большими, чтобы пробраться сквозь отверстия в колечках его кольчуги.