Она вошла и была встречена сверх счастливой официанткой, которая находилась у входа. Ребекка вежливо улыбнулась и указала на Кейда, который стоял и махал ей рукой. Девушка сильно улыбнулась, глядя на Ребекку, как будто она выиграла в джекпот, обедая с кем-то таким красивым, как Кейд Макмиллан.

В этом была доля правды, но джекпот был разбит. Она улыбнулась и выскользнула из своего пальто, присев в кабинку напротив него.

– Разве ты не услада для глаз? – он улыбнулся и вручил ей меню из держателя на краю стола. – Я помню это место со средней школы, но люди, оно изменилось.

– Многое изменилось за шестнадцать лет, – она посмотрела на него, откинулась на спинку и пожала плечами, когда он послал ей понимающий взгляд.

– Тебе понравились розы?

– Да. Они были прекрасны.

– Как и ты, Бекка, – он наклонился вперед, положив свои хорошо сформированные предплечья на стол, изгиб бицепсов привлек ее внимание. Он был соблазнительным, если не больше, но он всегда таким был. Жаль, что красота снаружи стала пустой из-за отсутствия заботы внутри.

– Благодарю. Тебе не нужно было отправлять цветы.

– Знаю, но я хотел, – он посмотрел на официантку, когда она подошла с нервной улыбкой на губах.

– Я могу вам предложить что-нибудь выпить?

– Конечно. Бекка, чего ты хочешь, детка?

Ребекка подняла взгляд от меню, немного шокированная его словами, но понимая, что он хотел произвести на нее впечатление, отгородившись от бедной официантки.

– Я возьму колу, пожалуйста.

– Да, и я тоже, – Кейд посмотрел на нее, сложив руки на столе перед ними. – Слушай, я хочу прояснить ситуацию между нами. Ты была моим лучшим другом десять лет.

– Одиннадцать.

– Одиннадцать лет. Я думал о тебе миллион раз за последние шестнадцать лет, Бекка.

– Можно было позвонить, приехать или написать. Черт, е-мейл сработал бы, – она сидела откинувшись, жар омывал ее грудь и лицо. Она была рада сейчас, что он не сделал ничего из этого, но факт остался фактом – он сильно налажал и она впустую потратила свою жизнь, ожидая его. Это была не его вина, а ее, но, черт возьми, было лучше злиться на него.

– Я знаю. Знаю. Честно, я не был уверен, что ты захочешь поговорить со мной.

– Ты думаешь? – она наклонилась вперед, с гримасой на лице, скорее всего, совсем непривлекательной, но он, похоже, не возражал. – Расскажи мне последнее, что ты помнишь перед отъездом.

Он вздрогнул и откинулся, опустив руки на колени. Его голубовато-зеленые глаза затянулись виной, а челюсть сжалась:

– Это несправедливо.

– Вздор. Что несправедливо, так это то, что я любила тебя с одиннадцати лет и молилась, чтобы ты заметил меня. Это ... это несправедливо, – зарычала она на него, осторожно ударив кулаком по столу.

– Это несправедливо, и мне жаль – я не просил тебя любить меня.

– Нет, не просил? Ты, конечно, не просил меня также прекратить.

– Я не знал, что ты меня любишь, Бекка. Я бы попросил тебя пойти со мной. Я тоже тебя любил. Вот почему я сижу здесь. Моя жизнь была одним дерьмовым крушением за другим. Я знал, что должен был взять тебя с собой. Каждая девушка, с которой я был, была тобой, все они были похожи на тебя, и все же никто из них не мог соответствовать, потому что они не были тобой.

Шок промчался через нее из-за его слов. Он был влюблен в нее тогда? Он хотел быть с ней? Как он мог просто уйти не оставив адреса, если чувствовал себя так? Как он мог уйти, не оглядываясь?

Он вздохнул, и она закрыла глаза, слезы блокировали ее зрение. Правда, было уже слишком поздно. Ей было все равно, что он чувствует сейчас, и ничего, что он мог сказать о том, что чувствовал тогда, что могло бы что-нибудь изменить. Прийти на ужин с ним было ошибкой. Она думала, что ей нужно завершить, внести ясность, но в этот момент она поняла, что он был не более чем частью ее прошлого.

Джейсон и ее компания были будущим, а мужчина перед ней был не более чем воспоминанием, как книга в твердом переплете в ящике под ее книжной полкой.

– Мне нужно идти, – она открыла глаза, слезы текли по щекам. Выскользнула из кабинки, и он тоже двинулся, встал перед ней.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты уходила. Мне жаль, я проведу остаток времени, чтобы доказать это. Я совершил ошибку, и клянусь, что заплатил за это, – он поднял руку и коснулся ее лица. Это было все, что она могла сделать, чтобы не отступить и уйти.

Его боль вторила ей, но когда она наконец-то нашла утешение с другим в будущем, он, очевидно, этого не сделал.

– Шестнадцать лет я ждала, когда ты вернешься за мной, чтобы понять, насколько я хороша и что я была единственной, кто должен быть с тобой, – она сделала болезненный вдох. – Шестнадцать лет, и теперь я ничего не чувствую, Кейд. Я устала и грустна, и я хочу вернуться домой к своему парню. Это ничего не поменяло, но напомнило мне о времени, которое я потратила, надеясь, что ты вернешься.

– Ты ничего не чувствуешь?

Она пожала плечами и покачала головой, впервые в своей жизни освободившись от этого:

– Нет, я не чувствую ничего, кроме грусти за нас обоих.

Он обхватил ее лицо с другой стороны, притянул ее к себе и прижал свои губы к ее с пылкой страстью. Она откинулась, положив руку ему на грудь и ненавидя страдание на его лице.

– Бекка?

Болезненная волна печали омыла ее, когда она отвернулась от Кейда, чтобы увидеть Джейсона, стоящего у прохода, с коричневым пакетом и двумя напитками в руках. Она направилась к нему, но он повернулся и вышел за дверь.

Она слышала шаги Кейда позади, но ей было все равно, ей нужно было объяснить Джейсону, что только что произошло. Она добралась до стоянки, когда он подбежал к своей машине.

– Джейсон. Джейсон, подожди. Все не так, как тебе показалось.

Он открыл дверь и повернулся, чтобы посмотреть на нее, боль пересекала все его красивые черты, эффект от этого ударил по ней и тихонько душил. – Ты не ужинала с Кейдом?

– Да, но ... – она задохнулась, когда слезы полились из ее глаз.

– И ты только что не целовала его?

– Он поцеловал меня.

Он кивнул и пожал плечами:

– Семантика. Спокойной ночи, Ребекка.

Она прижала руки к лицу и тихонько зарыдала, когда он уехал, Кейд крепкой хваткой оттащил ее обратно со стоянки, его руки обнимали ее. Она была слишком потеряна в ужасном моменте, чтобы этим обеспокоиться, и вместо этого позволила себе прижаться к нему.

Джейсон не появился на работе в пятницу и в понедельник и полностью проигнорировал звонки и сообщения Ребекки. Паркер отругал ее за то, что не рассказала Джейсону о встрече с Кейдом, и если бы она почувствовала себя еще хуже, она могла бы спрыгнуть с крыши.

Ребекка сидела за столом, темные круги под глазами пульсировали от недостатка сна и плача. Она должна была быть дома, но нужно было сделать слишком много, потому что это был конец месяца для многих ее клиентов. Она работала допоздна каждый вечер и закрывала дверь в середине дня, чтобы убедиться, что никто не остановится, чтобы поговорить с ней или пригласит ее куда-нибудь.

Паркер засунул голову с грустной улыбкой на лице:, когда солнце село за окном позади нее

– Пойдем перекусим.

– Я не голодна, – пробормотала она и схватила калькулятор, яростно скользнув пальцами по кнопкам.

– Ты должна поесть.

– Нет, не должна.

Он вошел, и она громко вздохнула, закрыв файл перед собой и откинувшись на спинку, ожог недоразумения осел тяжестью в груди. Ей было больно дышать, и она пыталась сделать это небольшими вдохами, ее разум работал сверхурочно, чтобы понять, как такая невероятно ужасная трагедия могла произойти. Судьба не взлюбила ее, она ненавидела ее с адской страстью.

Она, наконец, отдала свое сердце кому-то и знала, что это навсегда.

И он отдал его обратно.

Это был ее худший кошмар. Та самая боль, которую она пыталась избегать все эти годы.