– Вы очень самоуверенны.

Он долго молчал, и ей стало любопытно, о чём он думает, но тут Дункан спросил:

– Что с Лэнгли?

Она поняла, о чём он хочет узнать. Дункан спрашивал, как идут дела с виконтом.

– Я ему нравлюсь, – ответила Джорджиана, жалея, что пришлось вернуться в настоящее. В реальность.

– Это облегчит мне задачу. Статьи ускорят процесс ухаживания.

Вот бы ей этого ещё самой хотелось. Джорджиана погрузилась в молчание.

– У него знатный титул. Незапятнанный. И он хороший человек, – продолжил Дункан.

– Да. Умный и обаятельный. Бедный, но в этом нет ничего постыдного.

– Вы исправите сей огрех.

– Исправлю. – Её губы изогнулись в кривой усмешке. – Он во много раз лучше меня.

– Почему вы так говорите? – Вопрос прозвучал жёстко. Беспощадно.

Она вдохнула. И выдохнула.

– Могу я рассказать вам правду? – спросила Джорджиана, понимая, что, должно быть, действительно сильно пьяна, раз собирается раскрыть некоторые тайны. Ведь обычно она прибегала только ко лжи.

– Мне бы очень хотелось, – ответил Дункан, и ей показалось, что он имеет в виду не только здесь и сейчас.

В Джорджиане вспыхнуло уже ставшее ей привычным этим вечером чувство вины.

– Я всего лишь хочу, чтобы она была счастлива.

Он понял, что она говорила о Кэролайн.

– Что гораздо сложнее достичь, чем просто удачно выйти замуж.

– Честно говоря, я не уверена, получится ли это в принципе, но уважение в обществе даст ей намного больше возможностей обрести счастье.

Он внимательно на неё смотрел. Джорджиана чувствовала на себе его мрачный взгляд. Она знала, что он собирается спросить о чём-то таком, чем она вряд ли была готова поделиться. И всё же вопрос её потряс.

– Как это случилось? Как у вас появилась Кэролайн?

"Как у вас появилась Кэролайн".

Как красиво он выразился. За все эти годы она слышала, как существование Кэролайн описывалось сотнями разных способов, от образных до непристойных. Но так правильно и просто, никогда. И так метко. Кэролайн появилась идеальной и невинной. Не подозревая о том хаосе, который посеяла в мире своей матери и семье.

Не мудрено, что человек, известный своим умением владеть словом, так хорошо выразился.

И естественно, в этой полутьме, ей захотелось рассказать ему правду. Как на неё пал позор. И даже, кто был в этом виновен. Хотя это и не имело значения.

– История стара как мир, – просто ответила Джорджиана. – Мерзавец соблазнил непокорную девицу.

– Вы его любили?

Джорджиана потрясённо молчала. Он мог спросить тысячу разных вещей. Она слышала их все, или, по крайней мере, ей так казалось. Но такой простой, такой честный вопрос никто и никогда ей не задавал.

И тогда она дала ему самый простой, самый честный ответ.

– Я хотела. Я отчаянно хотела его любить.