— Что веселит тебя дочь моя? — сухо поинтересовался глава совета, сумев-таки подавить вспышку гнева.

            — Ваши жалкие потуги, отец! — девушка засмеялась в голос. — Вы только посмотрите на себя — могучий Совет Древних и не в силах совладать с Оком Хаоса. А сколько бравых слов прозвучало под сводами Башни Мрака.

            — Дайа’лата, ты забываешься! Ещё одно слово неуважения к совету и я вынужден буду...

            — Смотрите!!! — прервал их перепалку крик Раак’имала, и все взгляды устремились на выстрелившее из Ока туманное щупальце. Стремительно увеличиваясь в размерах, оно достигло сводов Хрустального грота и исчезло за его гранью. В тот же миг и стены и пол потеряли прозрачность.

            — Это ещё что такое? — ни к кому не обращаясь, задал вопрос Тземт’идос и девушка вновь заливисто рассмеялась.

            — Останови его!!! — отец дёрнул дочь за руку. — Ты же видишь, в кого он превращается!!!

            Дайа’лата хотела отстраниться, но Стражники держали крепко. Тогда она гордо вскинула подбородок и устремила взор в потолок.

            — Дочь моя, прошу тебя, останови своего супруга. Иначе нам всем конец!

            — Как ты смеешь просить меня об этом, отец?! — зашипела на него девушка. — Ты был против нашей близости, даже когда я подарила ему сыновей!!!

            — Клянусь Сердцем Башни Мрака, если ты этого не сделаешь, я уничтожу твоих сыновей!!! — пообещал Тземт’идос.

            — Ты не посмеешь!!! — улыбка стёрлась с лица девушки, и на её место пришло выражение ужаса.

            — Все слышали мою клятву... Останови его и я возьму свои слова обратно.

            С минуту Дайа’лата сверлила отца гневным взглядом, но страх за сыновей оказался сильнее. Потупив взор, она тихо проговорила:

            — Пустите меня, — девушка дёрнулась в мускулистых руках Стражников Ночи. — Пустите, ну!

            Глава совета кивнул, и их руки разжались. Дайа’лата обежала взглядом стоящих под сводами Хрустального грота и остановила его на лежащем муже. Медленно, словно боясь ступать по стеклянному полу, она подошла и опустилась рядом на колени. Коснулась холодного лба и тихонечко позвала:

            — Заарг’иррат...

            Собравшиеся под сводами члены Совета Древних как один затаили дыхание. Все понимали — не сумей Дайа’лата его остановить и настанут поистине мрачные времена. Одержимый местью Заарг’иррат не успокоится, пока не уничтожит всех обитателей Башни Мрака.

            — Заррг’иррат, вернись ко мне, — Дайа’лата склонилась к самому его уху и принялась что-то шептать.

            Вдруг его ноги дёрнулись, затем ещё. Тело выгнуло дугой, и девушка отпрянула. Заарг’иррат засучил ногами, но уже через мгновение его тело расслабилось, и он растянулся на стекле. Ладони разжались, и Око Хаоса звонко покатилось по хрусталю. Недолго думая Тземт’идос скинул чёрную мантию и накрыл радужный шар. Подхватил свёрток и приказал:

            — Забираем его!

            С собравшихся будто оцепенение спало. Двое подхватили с пола бесчувственное тело и исчезли в возникшем по приказу главы совета провале. Остальные потянулись следом. Последними выскользнули Стражники Ночи, вновь вцепившиеся в руки молодой девушки.

            В Хрустальном гроте остались двое.

            — Спасибо что указал нам путь, — Тземт’идос получше завернул Око в мантию и небрежным жестом заставил рисунок на полу исчезнуть.

            — Я сделал это не ради благодарности, а ради того, в чьих глазах навеки останусь предателем.

            — Не беспокойся, видеть его глаза придётся недолго. После судилища Заарг’иррат будет развоплощён, — на последних словах Раак’имал вздрогнул.

            — Могу я кое о чём попросить?

            — Всё что угодно!

            — Оставьте ему жизнь... Заточите, закуйте, но только пусть живёт!

            — Ты хочешь, чтобы он жил, проклиная тебя? — глава совета пожевал губами, но вдруг его осенило. — А ты жесток, мой друг… Что ж, да будет так!

            Тземт’идос стукнул посохом о пол и растворился в воздухе.

            После его исчезновения Раак’имал ещё некоторое время молча смотрел в пространство перед собой. Затем прошептал: «Прости…» и покинул Хрустальный грот.

***

            — Властью данной мне Башней Мрака я, Тземт’идос, глава Совета Древних лишаю Заарг’иррата всех привилегий полноправного члена Башни и провозглашаю во всеуслышание — отныне и вовеки веков пребывать ему в заточении там, где умыслил он недоброе против своих же собратьев!!!

            Слова эхом отразились от древних стен, и Заарг’иррат безвольно обвис на цепях, коими был прикован к ритуальным столбам. Во времена, когда Междумирье сотрясали великие битвы, эти столбы служили для казни врагов Башни Мрака. Но с тех пор минуло не одно тысячелетие, войны поутихли, и лобное место превратилось сперва в зал, где собирался Совет Древних, а затем и вовсе в архив. И вот спустя прорву лет его вновь использовали по назначению.

            Тземт’идос говорил что-то ещё, но Заарг’иррат не слышал. Он поднял голову и медленно обвёл взглядом помещение. Сотни глаз встречались ему, но он искал те единственные, ради которых смог бы выдержать любое наказание.

            Дайа’латы нигде не было...

            Зато был тот, кого ещё недавно он считал другом. Раак’имал… Вот их взгляды встретились, изменник вздрогнул и его губы тихо произнесли: «Прости». Но ещё раньше Заарг’иррат отвернулся — эхо предательства обожгло не хуже раскалённого прута.

            Всё кончено! Планы мести обернулись прахом, канув в небытие вместе с прозвучавшими словами приговора. Впереди предстоит вечность пустоты и мрак бессилия.

            Вдруг сознания коснулись слова главы совета обращённые к нему:

            — ... и не сомневайся, мы сделаем всё необходимое, чтобы найти и уничтожить созданное тобой оружие!

            От нахлынувшего гнева скулы свело судорогой. Заарг’иррат метнул в главу совета взгляд полный ненависти.

            «Ты не посмеешь тронуть моих детей!!!»

            Если бы взгляд мог убивать, Тземт’идос полыхал бы уже синим пламенем.

            «Посмею! — уголки его губ чуть дёрнулись вверх и тут же вернулись на место. — Я давно хотел избавиться от ублюдков, коими ты наградил мою дочь...»

            — Если кто-нибудь хочет высказаться в защиту обвинённого пусть говорит сейчас!

            Глава совета поднялся и обвёл собравшихся суровым взглядом встречаясь с которым каждый опускал глаза. Лишь Раак’имал хотел что-то молвить, но струсил и безвольно опустил голову.

            — Да свершится наказание!!!

            Тземт’идос стукнул тяжёлым посохом о древние плиты и воздух вокруг приговорённого засиял и уплотнился. Буквально сразу же воздушная клеть стала терять в размерах и вскоре с хлопком исчезла.

***

            Хрустальный грот, некогда поражавший взгляд своим великолепием теперь пребывал в вечном безмолвии и мраке. Изолированный от всего сущего могучей волей владыки Башни Мрака он стал идеальной темницей, в которой замерло само Время.

            Скрестив ноги, Заарг’иррат сидел на гладком полу. Глаза его были закрыты, дыхание размеренно, руки покоились на широко разведённых коленях.

            Вдруг яркий луч пронзил кромешную темноту, словно игла клубок шерстяных ниток. Ударившись о пол, он разлетелся мириадами искорок и над тем местом воздух исказился. Из открывшегося провала в Хрустальный грот шагнула девушка.

            Высокая, белокурая, как фея, тонкая в кости, с кожей цвета сливок и огромными глазами на узком лице. Она была одета в длинную, до пят, льняную рубаху с разрезами по бокам и рукавами, обшитыми, как и ворот, узкой красной тесьмой. Дайа’лата — дочь его ненавистного врага...