Приятно-круглое же лицо его спутницы, усыпанное веснушками, казалось простовато-добродушным. Однако осанка и прическа подходили, скорее, знатной особе. Как и холодный взгляд голубых глаз.

«Вот мы и встретились, Нора», — сообразил мастер Бренн.

Сокол, им зачарованный, покружил еще немного над людской рекой. Полетал, следуя за ними, давая чародею понаблюдать за одербуржцами. И еле дождался, когда, наконец, заиграли рожки, объявляя остановку. Привал.

Еле дождались они оба — и почти обессиливший к тому времени сокол, и сам мастер Бренн. Опасавшийся, что заклинание перестанет действовать. А ему позарез нужно было определить место стоянки воинов герцога.

И лишь когда привал наступил, долгожданный не только для воинов, сознание Бренна буквально вывалилось из тела сокола.

Мир расплывался перед резко открывшимися глазами, во рту стояла сушь под стать пустыням далекого юга. Ныла спина.

— Пергамент мне, — прохрипел чародей, с силой отрывая руки от фигурки птицы, будто приросшие к ней, — пергамент… и чернила… перо. Скорее, пока я не забыл.

— Что ты видел, мастер? — вопрошал нетерпеливый сэр Андерс, пока Равенна кинулась за письменными принадлежностями.

— Война, — было ему ответом, — герцог Одербургский выступил в поход. И он уже на равнинах… да поспеши же! Это очень важно!

Выкрикнув последние фразы, старик судорожно закашлялся. Из последних сил стараясь банально не сверзиться с лавки. Все-таки годы брали свое. А чары, к которым он прибег, оказались слишком тяжелыми.

Поневоле пришлось позавидовать Равенне — кое в чем ученица мастера Бренна превосходила. С сознанием тех же птиц, например, умела слиться и безболезненно, кровь собственную не тратя. Хотя лишь на считанные мгновения.

Получив перо, чернильницу и пергаментный лист — все это Равенна положила перед ним на стол — мастер Бренн принялся торопливо макать перо и столь же спешными жестами водить по пергаменту. Очень скоро его судорожные мазки сложились в общую, более-менее внятную картину. Точнее, карту того места, над которым пролетел зачарованный сокол.

Пара-тройка рядом стоящих домиков символизировала деревню или городок, пучок из нескольких деревьев — лес. Реки старый чародей обозначал полосками, холмы — дугами. Ближе к правому краю карты находился столичный город Каллен: крохотный замок с остроконечной башенкой в окружении кольца-стены. А в левом нижнем углу несколько человечков с палочками-копьями обозначали место стоянки герцогских ратей.

Только закончив карту, мастер Бренн позволил себе выпрямиться и с облегчением выдохнуть: «Уф!»

— Нужно действовать быстро, — затем произнес он, выходя из-за стола и стараясь не прикасаться к карте и вообще не дышать в ее сторону, пока не высохнут чернила, — одербуржцы остановились на привал… но долго, боюсь, это не продлится.

— Несколько часов у нас есть точно, — обнадежил чародея сэр Андерс, кое-что смысливший в военном деле, — сколько там людей? Тысячи, наверняка. А такую кучу народу трудно привести в движение, но если уж удалось, то пройти они постараются как можно дольше. Пока не найдется подходящее место для стоянки. А отыскать его трудновато… ну, где можно более-менее удобно такую ораву разместить. Но когда удается — опять-таки, как можно больше постараются от него взять. Как можно больше восстановить сил. Не говоря уж о том, что и на привале у воинов найдется немало дел. Шатры поставить, оружие осмотреть и если надо наточить. Не говоря уж про то, чтоб набить опустевшие желудки.

— Очень хорошо, — проговорил мастер Бренн, пошатываясь и опершись на столешницу, — тогда и мне… ох-х-х… не помешает… немного передохнуть.

— А дальше что? — осведомился подошедший Освальд, с любопытством разглядывая нарисованную чародеем карту. — Теперь, когда узнали, где остановились одербуржцы? Нашлем на них огненный дождь?

— О, если бы все было так же просто, — мастер Бренн усмехнулся… и ожидаемо снова закашлялся.

Подоспевшая Равенна и сэр Андерс, почтительно поддерживая старика, помогли ему доковылять до своей кровати.

— Увы… за этим — скорее, к Всевышнему, — прохрипел он, укладываясь поверх одеяла, — или к Отцу-Небу, которому сородичи Сиградда поклоняются. А придется… тебе, мой юный друг… раз уж ты вызвался, самому всю грязную работу делать. Прости… если разочаровал.

Кашлянув еще пару раз, мастер Бренн продолжил:

— Но что я собираюсь сделать… так это попробовать магический портал сотворить. Открыть отсюда туда. Чтобы ты мог перенестись, и… сделать то, что нужно.

«Стесняется прямо о душегубстве говорить!» — с легкой досадой отметил про себя вор.

— Да-да, я ведь камень-то прихватил с собой, — между тем говорил чародей. — Тот, что с руной «Райдо». Точности особой обещать не могу. Сам видел, какая карта. Наспех… сделанная. Но, надеюсь, ты и сам не оплошаешь?

— Не оплошаю… надеюсь, — было ему ответом. И ответом честным. Помимо того, что Освальд воровал, имелся у него и опыт лазутчика.

Точнее, для обоих этих занятий требовались примерно одни и те же умения. Умение быть незаметным. Умение без спроса проникать в те места, где тебе заведомо не рады. Умение в таком враждебном месте совершить задуманное. Ну и, разумеется, унести после этого ноги. С остальным телом, разумеется, и с душонкой внутри.

Понимал это и мастер Бренн. И охотно использовал бывшего вора, в том числе для разведочных вылазок. Что было гораздо безопаснее, чем то же вселение собственной души в птиц.