Глава 33

В винном баре Лероя мрачное настроение нависало над полупустым помещением как тёмное грозовое облако. Пожилая женщина, одетая как увешанная рубинами елизаветинская графиня, следила за мной взглядом, пока я шла через комнату и усаживалась за баром, положив сумочку на стойку. Я слегка вздрогнула, садясь, потому что живот до сих пор побаливал от ранения. И всё же время, проведённое в приёмном покое больницы, почти полностью излечило меня — не столько из-за медицинской помощи, сколько за счёт густых волн страха других людей, которые успокаивали и исцеляли моё тело.

Лерой повернулся ко мне, смерив меня подозрительным хмурым взглядом.

— Можно мне бокал кларета?

Он кивнул и повернулся, чтобы налить мой заказ из одной из старых бочек.

Стул рядом со мной скрипнул, когда на него запрыгнул Элвин.

— Привет, красавица. Что мы едим?

— У меня бокал кларета, — ответила я.

— О, хорошо! — он улыбнулся, его глаза были наполовину прикрытыми и налитыми кровью. Как обычно, облако марихуанового дыма словно витало вокруг него в воздухе. На его футболке было написано «Дело рук своих». — Я Хэнк Мэрвин.

— Чего?

— Ну мы же общаемся рифмованным сленгом[18], нет?

— Хочешь обед? — предположила я.

— Ага.

— Ладно, я куплю тебе что-нибудь поесть. Но мне не помешала бы помощь.

Казалось, он с трудом держал глаза открытыми.

— Какая помощь?

— Урок чтения.

— Ты выглядишь вполне умненькой. Читать не умеешь, что ли?

Я пошарила в сумке, стараясь не задевать железный нож, который был извращён душой Рикса. Он пульсировал тёмной энергией, и я пробралась мимо него, чтобы достать вырезку из газеты.

— Это — не умею, — я хлопнула бумагой по стойке. Это была статья, которую я нашла в хижине Роана — та, что посвящена гибели моих родителей. Странные символы Роана покрывали её поля каким-то паучьим почерком.

Он на мгновение посмотрел на статью, затем на меня.

— Ну… Я уверен, мы сможем что-нибудь придумать. Пойду ко дну[19].

Видимо, опять рифмованный сленг.

— Ужин в обмен на прочтение. По рукам?

Лерой поставил передо мной бокал янтарного вина, и я сделала маленький глоточек, закрыв глаза, когда горько-сладкий вкус прокатился по моим вкусовым рецепторам, заставляя их задрожать от удовольствия.

— По рукам! — сказал Элвин и повернулся к Лерою. — Дружище, два багета, соусник с молоком и чашку мёда. Взбитого кремового мёда, а не того кристаллизованного дерьма, ты меня понял?

Лерой невозмутимо повернулся в сторону кухни.

— Так вот… — я показала на статью. — Что тут говорится?

Нахмурившись, Элвин показал на верхнюю часть, где шрифт змеился и свивался спиралями, почти изгибаясь у меня на глазах.

— Здесь просто говорится, что оба родителя были убиты.

В моём горле встал ком, и я покачала головой.

— Оба родителя были убиты? Эта статья ясно сообщает, что мой… что этот мужчина, Хорас, убил свою жену. А потом он убил себя.

— Наверное, человеческая полиция никогда не ошибается.

Я моргнула, стараясь не слышать крики, повторявшиеся в моей голове, но я же была там. И я никогда не забуду. «Хорас, не надо!»

— Это ошибка, — пробормотала я.

— Тогда, полагаю, ты не заинтересована в том, что говорится здесь, — он показал на краткую надпись в нижней части.

— Что там говорится?

— Тут написано имя убийцы.

— И как же его зовут? — я крепко сжала кулаки, и швы в моём боку запульсировали от тупой боли.

— Её зовут Сиофра, если верить написанному от руки.

— Сиофра, — тупо повторила я. — Кто такая Сиофра?

— Интересный вопрос.

Лерой принёс его еду, и багеты заняли половину барной стойки.

— Скажи мне, Кассандра, ты когда-нибудь пыталась сварить рагу в паре яичных скорлупок?

— Это… рифмованный сленг? — я непонимающе моргнула.

— Нет. Тебе стоит попробовать. Это уморительно, бл*дь, — он взял свою тарелку и спрыгнул со стула.

— Погоди. Ты куда собрался? Я ещё хотела спросить…

— Я не останусь, если он придёт, — в его глазах промелькнул проблеск страха. — Увидимся, Кассандра, — он поспешил к одному из освещённых свечами туннелей, держа свои багеты и взбитый кремовый мёд.

Я вздохнула.

— Я чувствую, как ты нависаешь надо мной.

Роан занял опустевший барный стул, затем кивнул Лерою, который развернулся и оставил нас наедине.

— Как старая рана? — поинтересовалась я.

— Болит. Где ты научилась зашивать раны от пуль?

— Не сказать, чтобы меня этому учили.

— Это объясняет боль.

— Ага, ну… — я сделала глоток вина. — Я всё же спасла тебе жизнь. А ты спас мою.

Роан удерживал мой взгляд на протяжении некомфортно долгого времени, затем спросил:

— Почему ты спасла мне жизнь?

Я пожала плечами.

— Я же говорила. Ты пришёл, чтобы убить Вуда. Или Рикса, или как его там. Я осознала, что ты не убийца. И может, у тебя имелось какое-то объяснение тому, что я нашла в твоём домике. И зачем тебе понадобились органы жертв.

Лерой вернулся, поставив перед Роаном огромный бокал, наполненный красным вином, затем снова исчез.

Роан сделал глоток вина.

— Эльрин могла отследить убийцу с помощью органов, которые он изъял. Отнимая их жизнь, он оставил после себя кусочек своей извращённой души.

— И вот откуда ты узнал, что надо прийти в церковь Святого Бартоломью Великого, — я нахмурилась. — А мотивы Рикса… я так понимаю, он просто хотел упиваться властью? Создать страх и панику в Лондоне?

— Отчасти дело было в этом, — Роан нахмурился.

— А что с черепами под водой? — я кивком указала на геральдическую эмблему на стене. — У нас была свидетельница с татуировкой, и я видела это на одеждах Рикса.

— Двор Уила Брок. Двор Верховного Короля Фейри. Это их символ.

— Зловеще. Свидетельница, Джемма, говорила что-то про верность. Она думала, что фейри — это боги, которые требуют жертвоприношений.

На мгновение воцарилось молчание, затем Роан снова встретился со мной взглядом.

— Фейри ещё не закончили терроризировать Лондон.

— Полагаю, что нет.

Он резко втянул воздух.

— Те фейри, которые напали на тебя в переулке… я не думал, что они зайдут так далеко. Они должны были напугать тебя, а не нападать. Я должен был предвидеть, что твои эмоции пикси могут их спровоцировать.

Подозреваю, что это самое близкое подобие извинения, которое когда-либо произносил Роан.

— Чего ты от меня хочешь, Роан? — я теряла терпение. — Зачем ты меня преследуешь? Кто такая эта… Сиофра? — я показала на статью.

— Женщина, которая убила твоих родителей.

Весь воздух вылетел из моих лёгких.

— Мой отец убил мою мать. Я это помню. Я помню её крики.

— Каллах утверждает иное.

Я резко втянула воздух.

— Она ошибается, — я потёрла татуировку на своих рёбрах: Dux Femina Facti. Я так долго ненавидела своего отца, что не хотела даже допускать вероятность того, что всё это время я ошибалась. И в любом случае, я помнила, что случилось. Я отпила глоток вина, пытаясь игнорировать хаос, бушующий в моей голове. — Ты так и не сказал, почему следил за мной.

— Ты же слышала Каллах, — его изумрудные глаза прожигали меня насквозь. — Ты ключ.

— К чему?

— К победе над Верховным Королём Фейри. Над Червовым Королём, из потонувшего народа, Владыкой Ужаса.

От его слов меня накрыло волной головокружения. Но даже среди всего этого смятения одна мысль ясно звенела в моей голове: я ещё долго не уеду из Лондона.

Продолжение следует…

Листаем дальше, чтобы прочитать бонусный рассказ от лица Роана, который прольёт свет на некоторые детали.