- Моей дочери всего десять, и то уже с трудом справляемся.

- Вот то-то! А эти подростки сами кем хочешь будут управлять. Вон Нечаева с его деньгами уже подпрягли.

- Но как они это сделали? – недоверчиво спросил Павел.

- Андрей Нечаев, конечно, талантливый человек, но весь его талант уходит на делание денег. А у этих ребятишек идея более глобальная – спасти страну. Ту страну, которую они никогда не видели, но которая могла бы стать их страной. И чем бы не руководствовался Нечаев, когда даёт им деньги, он это понимает. Я боюсь только одного – что эти ребята испугаются пойти до конца, струсят в последний момент. Но пока я этого не вижу. И, видимо, Нечаев тоже чувствует их решимость.

- Откуда у них это? – спросил Павел. – И на что они надеются? Ну хорошо, вот добрались они до машины времени, переместились в 91-й, и что дальше? Что они смогут сделать?

- Ну одно они могут сделать точно, - ответил Арнольд Оскарович. – Погибнуть, героически или не очень.

- А смысл?

- Они поставили перед собой цель, и они готовы идти к этой цели до конца. По крайней мере, пока они действуют последовательно и целеустремлённо. И у них всё получается.

- По-моему, это какой-то фанатизм, граничащий с глупостью! – заявил Павел. – Почти как шахидки с поясами смертниц.

- Тут есть принципиальная разница, - не согласился Николай Петрович. – Примерно как между их шпионами и нашими разведчиками.

- То есть вы поддерживаете этих ребят? – удивлённо повернулся к нему Павел.

- Да, - кивнул Николай Петрович.

- Понимаешь ли, молодой человек! – вмешался Арнольд Оскарович. – Когда-то давно, когда мы проводили первый эксперимент по перемещению во времени, я одному старшему лейтенанту объяснял эту вещь. Поэтому сейчас просто повторю. Среди людей есть первые, а есть вторые. Это не хорошо и не плохо, просто они так устроены. Первых мало, они амбициозны, своевольны, с ними тяжело, но именно они идут первыми добровольно. И часто они определяют вектор движения. Но успех зависит от вторых, от чернорабочих, которые остаются неизвестными, но которые выполняют всю основную работу.

- Вы хотите сказать, что все эти четверо – первые? – уточнил Павел.

- По сравнению с другими – да, но среди них есть тот, кто первее.

- Это Алексей, сын Марии?

- Не знаю, - покачал головой Арнольд Оскарович. – Первый – это тот, кто идёт впереди. И у него больше всего шансов свернуть шею. А для лидера это не самое хорошее качество, всё же он должен думать и о других. Если с ним что-то случится, то вся команда останется без руководства. А в боевых условиях это чревато гибелью всей команды. Я думаю, в этой четвёрке роли уже стихийно распределились.

- И как же они распределились? – поинтересовался Павел.

- Я не могу судить об этом заочно. С уверенностью это можно сказать только после личного знакомства.

- Вы хотите с ними встретиться?

- Да, хочу! – кивнул Арнольд Оскарович. – Но этого делать не стоит. Во-первых, они сами знают, что им делать. Во-вторых, я своими советами и возрастом могу только всё испортить. А самое главное – для людей их возраста нет авторитетов. Ты же сам давал мне расшифровку их разговоров.

Арнольд Оскарович достал из кармана сложенный листок и бережно его развернул. Прищурившись, он прочитал:

«-В какой-то момент надо начать с чистого листа, а не тянуть за собой ошибки и комплексы прошлого. И это сделаем мы!»

- Да, такому чужие советы не нужны! – согласился Николай Петрович. – Но вот помощь не помешает.

Дело имеет перспективы

На следующей неделе в районном управлении Павел снова столкнулся с капитаном Лисицыным. Он коротко поздоровался, но капитан жаждал общения.

- Ну что, Паша, упустил ты свой шанс! – радостно сообщил он.

- Какой ещё шанс? – не понял Павел.

- Надо было тебе тогда это дело с подростками раскручивать и оформлять по полной. Сейчас уже бы звездочку получил.

- Там не было перспектив.

- Ты просто не умеешь искать! – возразил Лисицын. – А я вот копнул глубже – и пожалуйста! Налицо подготовка к экстремистской деятельности.

Он с гордым видом извлёк из папки стопку фотографий и протянул Павлу. Тот в недоумении глянул на них. На первой же фотке было изображено, как парень с девушкой в камуфляже занимаются сексом на фоне развалин.

- У тебя странное представление об экстремистской деятельности, - он вернул капитану фотографии, не став глядеть дальше.

- Чего? – капитан глянул на верхний снимок, порозовел и быстро переложил его в низ стопки. – Ты дальше погляди! Они же явно готовятся вести боевые действия в городских условиях!

- Ты когда-нибудь слышал про игру в пейнтбол? – спросил у него Павел.

- Да слышал, слышал, - покислел капитан. – Но это ведь с какого боку поглядеть. А ты знаешь, какие книжки читает эта девица?

- Камасутру? – предположил Павел.

- Ленина! – с вызовом ответил Лисицын.

- «Государство и революция»? «Апрельские тезисы»?

- Вот ты всё шутишь! Точно тебе говорю – там есть признаки левацкого заговора. А этот её парень на митингах засветился.

- Несанкционированных?

- Да какая разница? – возмутился Лисицын. – Пора бы этих шатателей режима прижать. Показательно. Так нет же – им ещё денег дают!

- Кто даёт? – насторожился Павел.

- Я же тебе говорил – они зарегистрировали общественную организацию и арендовали территорию под Москвой. Наверное, под видом музея боевой славы хотят там организовать лагерь по подготовке боевиков. И главное – им же на это деньги дали, они там уже забор с охраной поставили.

- У тебя с головой всё в порядке? – забеспокоился Павел. Но Лисицына было непросто смутить.

- А я тебе такой случай расскажу. Этой зимой вызывают меня срочно – рядом с деревней в ста километрах от Москвы бегают какие-то люди в камуфляже и с автоматами. Военные своих не подтверждают. Я беру наряд ППСников с оружием и едем разбираться. А по дороге я ещё думаю – сейчас в замес попадём, а я броник не взял.

- Ну и чего там было?

- Военно-патриотический лагерь – типа детишки в «Зарницу» играют. Бегают по лесу с муляжами Калашниковых. А местные жители чуть не обосрались, давай скорее нам звонить. А знаешь, кто эти игры организовал? Не поверишь – местная епархия. У них там есть специальный человек по работе с молодёжью, вот он такие мероприятия заворачивает. Ну конечно, против РПЦ не попрёшь. Поели у них каши из полевой кухни, и домой поехали.

- Одним словом – проявили бдительность! – усмехнулся Павел.

- Ага, я бы на тебя посмотрел! Мы подъезжаем, а там в кустах силуэты в камуфле и с Калашами. Знаешь, как-то бодрит с непривычки! Так что здесь я этих любителей «Зарницы» постараюсь прижать, - капитан помахал пачкой фотографий.

- Ну удачи тебе! – и Павел зашагал по коридору, на ходу доставая телефон.

Выезд на природу

- Что, так и сказал? – озабоченно спросил Николай Петрович. – А кто вообще такой этот капитан Лисицын? А то я из вашего отдела почти никого не знаю.

- В смысле - как человек? – уточнил Павел. – Либеральных взглядов и не особо это скрывает. Усиленно делает карьеру. Но дотошен, если дело слепит – не подкопаешься.

- Думаешь, конкретно на ребятишек наедет?

- Он считает, что дело имеет перспективы.

- Ладно, попробую это порешать по своим каналам, - пообещал Николай Петрович. – А как ты смотришь на то, чтобы в выходные сходить в осенний подмосковный лес? По грибы?

- В Чеховский район? – догадался Павел.

- Вот именно! – подтвердил Николай Петрович. – Говорят, там в этом году замечательные грибы уродились. Хотелось бы своими глазами поглядеть.

Погода в выходные выдалась хмурая, но сухая. Николай Петрович придирчиво оглядел площадку с магазинчиком перед дачным посёлком.

- Ничего тут с машиной не случится? – он нажал на пульт автомобильной сигнализации. – Дальше пешком. Тут недалеко.

Дорога к заброшенной воинской части шла через дачный посёлок. Павел с удивлением глядел на роскошные особняки за высокими заборами, и на выглядывающих в калитки местных жителей.

- Чужие здесь не ходят, - объяснил Николай Петрович.

Они пошли дальше по центральной улице дачного посёлка, сопровождаемые недоверчивыми взглядами обитателей дач. Уже выйдя из посёлка, Павел поинтересовался:

- Это сколько же тут дачки стоят?

- Успокойся, твоей зарплаты не хватит, - ответил Николай Петрович. – А там что такое?

Он показал на ворота и забор из профлиста, в которые упиралась дорога. Навстречу мужичок рабочего вида не спеша катил тачку с мешком цемента.

- Скажите, уважаемый! – обратился к нему Николай Петрович. – Мы там дальше до железной дороги пройдём?

Мужичок опасливо поглядел на Николая Петровича, но, видимо, его потрёпанный камуфляж внушил ему доверие.

- Не, там всё перекрыто и охрана стоит. Не пройдёте, надо кругом.

- Что, какой-то олигарх решил себе дачку отгрохать? – как бы невзначай поинтересовался Николай Петрович. Мужичок отпустил тачку и полез в карман. Опередив его, Николай Петрович протянул ему пачку сигарет.

- Благодарствую! – мужичок осторожно вытянул одну сигарету. – Нет, тут чего-то серьёзное, не дача. Тут раньше заброшенная воинская часть была, а сейчас снова всё огородили, какое-то оборудование завозят. Но не военные, какой-то ЧОП.

- Но ты нашёл с ними общий язык? – Николай Петрович кивнул на мешок цемента в его тачке.

- А чего?! – смутился мужичок. – Я честно деньги заплатил. Может, он у них лишний остался?

Со стороны дачного посёлка показался грузовик. Мужичок откатил свою тачку на обочину. Поравнявшись с ними, грузовик остановился, водила высунулся и спросил:

- Мужики, в «Вспомнить всё» правильно еду?

- Правильно, - кивнул мужик с тачкой.

- А это чего у тебя там? – Николай Петрович кивнул на шланг, свешивающийся из кузова грузовика. – А то мне надо септик откачать.

Водитель усмехнулся.

- Этой штукой твой септик целиком засосёт. Это специальный глубинный насос, используется для проходки тоннелей метро, чтобы грунтовые воды не заливали. А тебе надо обычную ассенизаторскую бочку вызывать. Значит, правильно еду?