ГЛАВА 20

Камрин

Я расхаживаю по квартире, снова и снова поглядывая на часы. Стерлинг и Бьянка уже час как на свидании, а я чертовски волнуюсь.

Пытаясь отвлечься, я пробовала читать, смотреть телевизор и печь, но отказалась от всех трех вариантов. Миску с испорченным тестом для брауни, с солью вместо сахара, выбросила в мусорное ведро, и теперь сижу за обеденным столом с последними счетами и письмами, просмотр которых я постоянно откладывала.

И, просматривая счета, я пытаюсь понять, как это могло произойти. Я ведь всегда так ответственно относилась к своим деньгам. Выросла в бедной семье, поэтому не понаслышке знала о бережном отношении к деньгам.

А вот козел Дэвид — нет. В первый раз, когда я узнала, что он снял деньги с моей кредитной карты — на акустическую систему, — мы сильно поссорились. Я не могла понять, как человек, с которым я встречалась всего несколько месяцев, мог провернуть что-то подобное за моей спиной. Он поклялся, что этого никогда больше не повторится и что он заплатит по счету. Конечно, этого так и не произошло, а несколько месяцев спустя я узнала, что он, воспользовавшись ноутбуком, когда меня не было дома, не только снял еще больше с моей кредитной карты, но также и со счета на «Амазон». Потом продал все и уехал с деньгами. Оставив меня в самой затруднительной ситуации в жизни.

Мой пульс подскакивает, я подсчитываю все задолженности. Примерно десять тысяч долларов — именно столько я получу, если преуспею в этом безумном проекте. Мне нужно это сделать.

Желая отвлечься от всего этого беспорядка, я иду на кухню, чтобы налить себе бокал красного вина. Это всего лишь дешевая пятидолларовая бутылка вина — моя еженедельная трата. Ну, это и еще педикюр раз в месяц, от которого я не могу отказаться, в основном правда только ради того, чтобы провести время с девочками.

Звонит мобильный, и я хватаю его со стойки; голова кружится, когда вижу имя Стерлинга на экране. Отвечаю после первого же гудка.

— Да?

— Привет, красавица, — голос Стерлинга звучит приглушенно и мягко, словно омывая меня.

Я смеюсь над его попыткой польстить.

— Как прошло свидание, Ромео?

— По-моему, неплохо.

На этот раз голос звучит оптимистично и жизнерадостно. Мой желудок скручивается в болезненный узел.

— Где ты? — спрашивает он. — Все еще хочешь узнать все детали?

Часть меня хочет соврать, что я заболела гриппом или ветрянкой, сказать что угодно, лишь бы не слышать о его свидании — которое, очевидно, прошло хорошо — во всех его мерзких подробностях. Но, конечно, я не делаю этого. Мы же договорились, напоминаю я себе.

— Я дома.

— Отлично. Пришли мне адрес, и я скоро буду.

— До встречи.

Отправляю свой адрес сообщением и иду в ванную, чтобы освежиться.

Когда через пятнадцать минут приезжает Стерлинг, я готова. Наслаждаюсь бокалом вина, сидя за столиком в ванной и подправляя макияж. И теперь чувствую себя более расслабленной и готовой услышать все о его свидании, по крайней мере, так я себя убеждаю.

Стерлинг снимает пальто, а я наливаю ему бокал вина, пока он осматривает мое жилище.

— Отличный вид, — говорит он, подходя к окну с бокалом вина в руке.

— Спасибо. Я живу здесь уже три года. Места немного, но этот вид и то, что я ненавижу переезды, удерживает меня здесь.

Стерлинг отходит от окна к дивану и садится, похлопывая по месту рядом. В его глазах светится надежда, и я готовлюсь к тому, что вот-вот сорвется с его губ.

Опустившись на диван рядом с ним, я делаю еще один глоток вина для храбрости.

— Ты сегодня занималась чем-нибудь веселым? — спрашивает он.

Я отрицательно качаю головой.

— Если считать распитие вина за просмотром телевизора — развлечением, то да. Прямо взрыв веселья.

Стерлинг смеется.

— Что любишь смотреть?

— Я немного помешана на шоу «Охотники за международной недвижимостью». Это глупо. (Примеч.: «Охотники за международной недвижимостью» — передача о семьях, которые собираются начать новую жизнь в другой стране, в новой культуре. Имея три потенциальных дома или квартиры на выбор, они пытаются объединить все пожелания о расположении, комфорте и удобстве. От поиска подходящей школы, работы, до языкового барьера).

— Это не глупо. Во всяком случае, я так не считаю. Ты хотела бы когда-нибудь жить за границей?

Я отрицательно качаю головой.

— Не совсем, но я бы с удовольствием попутешествовала.

— Что тебя останавливает? — Стерлинг убирает прядь моих волос с плеча, потирая шелковистые кончики между пальцами. Наблюдать за ним очень сексуально и отвлекающе.

— Во-первых, деньги. Сейчас с ними как-то туго. Но когда-нибудь я с удовольствием съезжу в Италию.

— Я свожу тебя в Италию.

Я смеюсь.

— Ты не можешь просто отвезти меня в Италию. Это безумие.

— Почему безумие?

Я собираю волосы в хвост и отстраняюсь от его рук. Стерлингу нужно перестать быть таким милым и внимательным. Между нами и так все запутано.

— Хватит держать меня в напряжении. Я хочу услышать все о твоем свидании. Скажи, мои навыки сватовства правда хороши?

Стерлинг делает еще один глоток вина, не сводя с меня глаз.

— Она была… милой.

— Милой? — И это все, что мне говорят после того, как я просидела здесь в агонии два часа?

Стерлинг пожимает плечами.

— Слишком юна для меня. Но мы хорошо поладили.

Он чего-то недоговаривает, и я намерена все из него вытянуть.

— Значит, ты хочешь увидеть ее снова?

— Давай не будем забегать вперед. — Стерлинг делает еще глоток вина и ставит бокал.

— Я не понимаю. — Ставлю свой бокал рядом. — Мы вообще-то ограниченны во времени.

Откашлявшись, он снова смотрит в окно, прежде чем встретиться со мной взглядом.

— Ты когда-нибудь хотела то, чего не можешь получить?

Я чувствую волну похоти.

— Да, — шепчу я.

Стерлинг наклоняется, обхватывает мой подбородок пальцами и прижимается своими губами к моим. Горячий и голодный — это единственные слова, которые описывают поцелуй. Его язык скользит по моему, углубляя нашу связь, и в этот момент я теряюсь в нем.

Стерлинг — мое все. Моя безответная любовь. Источник моего желания. Он — главный герой моих фантазий.

Стерлинг заставляет меня желать, чтобы «долго и счастливо» было не только в сказке. Потому что для меня он — совершенство. Вся эта дерзкая британская развязность, завернутая в восхитительную обертку, достаточно сексуальна, чтобы заставить мои трусики промокнуть.

Обхватив руками его мощные плечи, я придвигаюсь ближе, целуя его в ответ со всей пылкой, испепеляющей страстью, бушующей в моих венах.

Его рот горячий и требовательный. Стерлинг притягивает меня к себе на колени, чтобы я оседлала его, и у меня нет сил сопротивляться. Твердость его члена уютно устроилась прямо между моих ног. Я задыхаюсь. А твердая широкая головка сводит меня с ума своим жестким трением.

Я извиваюсь на коленях Стерлинга, а моя растущая похоть требует удовлетворения. Между ног становится мокро, и на мгновение я беспокоюсь, что он это почувствует. Потом я решаю, что мне все равно. Прижимаюсь плотнее, и пока мы целуемся, наслаждаюсь каждой волной удовольствия, проходящей через меня.

Стерлинг заставляет меня чувствовать себя живой и желанной. Это вызывает привыкание.

— Ты хоть представляешь, какая ты сексуальная? — рычит он.

Я прикусываю губу, уверенная, что это риторический вопрос.

— Звуки, которые ты издаешь, твой вкус. Ты чертовски соблазнительная.

Я точно знаю, что он имеет в виду. Никогда в жизни у меня не было такого искушения сказать «к черту мораль» и предаваться разврату всю ночь напролет. К сожалению, я также знаю, что не из тех, кто не будет ни о чем сожалеть утром. Я всегда была сторонницей отношений. И, наверное, упустила что-то важное, чем, казалось, наслаждались мои сверстники.

— Стерлинг… — Я кладу ладони ему на плечи и отталкиваю. — Нам нужно остановиться.

Как бы тяжело ни было, я заставляю себя слезть с его колен. Отодвигаюсь в противоположный конец дивана и подтягиваю колени к груди, а потом делаю глубокий вдох.

— Ты ведь ни с кем не встречаешься? — спрашивает Стерлинг.

— Если бы я встречалась, то не делала бы этого с тобой. — Запустив руки в волосы, делаю глубокий вдох. — Но мне все равно не следовало этого делать.

Он наклоняется ко мне и проводит большим пальцем по моей нижней губе.

— Мне очень жаль.

— Нет, не жаль.

Улыбаясь мне, он смеется.

— Ты права. Я не жалею. Нельзя отрицать, что между нами есть притяжение.

— Мы не можем позволить себе увлечься, — возражаю я ему самым строгим голосом. — И на этот раз я серьезно.

— Есть, капитан.

Эта попытка разрядить атмосферу только больше расслабляет меня. Почему мы должны сдерживаться? Эта борьба выматывает.

Я отлучаюсь на несколько минут в туалет, а когда выхожу, вижу Стерлинга, стоящего у окна и смотрящего на уличное движение, которое, кажется, никогда не замедляется.

— Могу я тебя кое о чем спросить?

Я думала об этом с тех пор, как мы начали наш специальный проект; просто до сих пор у меня не хватало смелости спросить.

— Конечно, — отвечает он, поворачиваясь ко мне лицом.

— Какие качества ты ищешь в жене?

Стерлинг переводит взгляд с меня на пол.

— На этот вопрос трудно ответить. Никогда не думал, что у меня будет жена. Я никогда не собирался жениться.

— Но ты ведь все еще хочешь дойти до конца, верно? — спрашиваю я, внезапно почувствовав неуверенность.

— Конечно. Я же сказал, у меня есть причины, так что я должен дойти до конца.

Я киваю.

— Я помню.

— Полагаю, что качества, которые важны, это в первую очередь честность. Это должна быть женщина, которая поладит с моей мамой. Было бы отлично, если бы у нас была совместимость как внутри спальни, так и вне ее, — ухмыляется он.

— Да, это было бы большим плюсом.

— Я не так много думал об этом, хотя следовало бы. Мне жаль.

Я качаю головой.

— А как насчет Ребекки… Ты не думал о ней? Вы уже знаете друг друга; наверное, у вас были общие интересы.