Глава 6

Андер

Катриана замерла, маленькими руками вцепившись в покрывало по бокам от своих бедер.

— Андер, пожалуйста…

— О, и вот мы вернулись к мольбам, — сказал я, вытягивая ремень из петлиц. — Раздвигай ноги, омега.

Она не послушалась. Слишком силен был ее инстинктивный бунт.

Требовалось время, чтобы переучить ее.

К счастью для нас обоих, терпение было моей сильной стороной.

Бросив ремень на пол, я расстегнул пуговицу на штанах.

— Скоро ты узнаешь, что я не люблю повторять, Катриана, — пока я расстегивал молнию, Катриана следила за мной, не упуская из виду ни одного движения. — Также ты узнаешь, что бывает, если омега плохо себя ведет.

Волки не просто так придерживались иерархии. Альфы наверху, беты посередине, омеги внизу, хоть и были бесценными оберегаемыми сокровищами, принадлежащими своим парам.

Катриана была моей.

Чтобы наказывать.

Трахать.

Оплодотворять.

Защищать.

С последним пунктом я бы не справился, продолжи она игнорировать мои приказы.

Я снял ботинки с носками и штаны, оставшись в боксерах, бывших слишком тесными для моего нараставшего возбуждения.

— Нет, — выдохнула Катриана, широко распахнув глаза.

— Все поместится, — заверил я. Несмотря на миниатюрность, омеги были созданы вмещать член альфы.

Но Катриана лишь покачала головой и подтянула колени к груди.

— Нет, — повторила она с рычанием в голосе.

У меня дрогнули уголки губ.

Не одна она умела рычать.

Поэтому я ответил ей тем же. Вот только мой рык был особенным. Зову альфы не могла воспротивиться ни одна омега.

— Боже, — она отчаянно вздрогнула, и от волнения волоски у нее на руках встали дыбом.

— Андер, — исправил я, опершись коленом на кровать. — Мы только начали, зверушка, — я снова зарычал, и ее возбужденное тело ответило мне, источая дивный аромат, в котором хотелось утонуть.

— Ч-что…? Как? — Катриана сжала бедра и, разомкнув губы, невольно застонала.

— Ты омега, — прошептал я, подкрадываясь к ней на кровати. — Моя омега. Твое тело всегда ответит на мой призыв, — я схватил ее за колени. — А теперь раздвинь ноги.

Она послушалась без споров, открыв красивую розовую плоть, уже промокшую от скользкой влаги. Мой член пульсировал, намекая, что омега уже смазана и готова.

Но нет.

Я гордился своим самообладанием и как бы ни хотел преподать котенку урок, она бы не справилась со мной в ее нынешнем состоянии. Сначала Катриана должна была обратиться полностью, став настоящей волчицей клана. Тогда и только тогда она была бы готова.

— Н-нет, — прошептала Катриана, вяло отодвигаясь, и тряхнула головой, силясь прояснить сознание. — Хв-хватит.

— Ты моя, Катриана, — я схватил ее за бедра и притянул к себе. Когда мой рот оказался прямо у горячей сердцевины, я вдохнул сладкий аромат. — Мм, никогда еще не пробовал киску омеги. Я могу здесь задержаться.

Катриана напряглась, готовясь к бою.

Я снова зарычал, на сей раз прямо у клитора.

Она закричала, выгнувшись на постели.

— Не сопротивляйся, котенок, — тихо сказал я, потершись носом о завитки у нее на лобке. — Твое тело создано для меня. Позволь показать тебе.

Что касается наказаний, я мог обойтись с ней куда суровее и…

Схватив меня за волосы тонкими пальцами, Катриана дернула мою голову в сторону. Она застала меня врасплох и сумела извернуться в моих руках.

Но далеко Катриана не ушла. Я схватил ее и дернул под себя. Зажав ей руки над головой, я оказался между ее уже влажными бедрами нос к носу с ней.

— Продолжай бросать мне вызов, малышка. Рискни.

Она плюнула мне в лицо.

— Ты сама это слижешь, — прищурился я.

— Пошел нахрен, — прорычала Катриана, брыкаясь подо мной.

— Нет, дорогая. Лучше я останусь, — одной рукой удерживая ей запястья, второй я схватил ее за горло. — Я пытался объяснить тебе иерархию стаи, но с меня хватит. Поэтому я тебе покажу.

Наконец, в воздухе почувствовались ноты страха, сделавшие аромат ее возбуждения еще более пьянящим. Как бы Катриана ни отрицала, я ее привлекал. Гены сделали нас совместимыми. Волчица в ней жаждала моего волка точно так же, как он жаждал ее.

Она открыла рот, вероятно, чтобы заспорить, но я заставил ее замолчать поцелуем.

Не медленным и нежным, а жестким и властным, требовавшим полного подчинения. Сначала Катриана сопротивлялась, но вскоре ее протесты сменились стоном, безмерно обрадовавшим моего внутреннего зверя.

«Вот так, котенок. Прими меня»

Она осторожно соприкоснулась со мной языками, лаская меня с исконно женской нежностью. Исследуя. Ища. Я не мешал ей, позволив немного меня попробовать, прежде чем взял контроль в свои руки и задал ритм.

Между ног Катрианы просочилось больше смазки, намочившей мое белье и раздразнившей член, призывая его к ответу.

Жар охватил все мое существо, требуя разжечь огонь, способный вознести меня до новых невиданных высот.

Эта женщина принадлежала мне.

Я хотел укусить ее.

Разорвать на клочки.

Пронзить.

Гнездиться с ней.

Разбить ее и собрать воедино.

Протиснув руку между телами, я проклял разделявшую нас ткань и чуть не сорвал ее с себя.

Катриана прижималась грудями к моему торсу и дарила блаженство. Жесткие маленькие соски молили о моем рте, языке и зубах. Поддавшись инстинкту, я провел губами по ее шее, запечатлевая в памяти кремовую кожу.

«Сколько цветов», — подумал я, подмечая на ней замысловатые узоры.

Я решил вскоре потребовать, чтобы Катриана рассказала мне историю появления каждой татуировки.

Но сегодня я хотел исследовать каждый сантиметр ее тела языком.

Она вздрогнула, когда я впился ртом в ее твердый сосок, зубами задевая нежную плоть. Пускай я выпустил ее запястья и горло, но внимательно следил, не назрел ли бунт. Разомкнув губы, Катриана застонала, мотая головой из-за внутреннего конфликта, разыгравшегося между ее разумом и телом.

Я знал, каков будет финал.

Неспроста мы были животными.

Нас вели волки и инстинкты, а не человеческая склонность к переосмыслению.

Катриана вцепилась в подушки под своей головой, и из ее горла вырвался сдавленный вскрик. О, у моей омеги был боевой дух. Надо отдать ей должное. Она сопротивлялась до последнего.

— Тебе не победить, — предупредил я, снова спускаясь к своему истинному призу. — Ты стала моей в ту же минуту, как приблизилась к нашему грузовику, котенок. Моя территория, мои правила. Раз я тебя хочу, значит, получу. Как. Только. Пожелаю.

Я сжал губами маленькое чувствительное средоточие нервов. Катриана заметалась на кровати с криком, отозвавшимся в моем паху.

— Мм, вот и все, — тихо поощрил я, подув на влажную плоть. — Слушай свое тело. Просто чувствуй.

От каждого моего облизывания или укуса Катриана мяукала и извивалась подо мной. Она красиво раскраснелась от того, что ее удовольствие нарастало и расцветало у меня на глазах.

Изысканно.

За сотню лет своей жизни я вдел множество женщин в муках страсти, но ни одна из них не была так прекрасна. Катриана обладала жестоким талантом изумлять меня, чем невольно подогревала мое желание.

Омеги были созданы для секса.

Я видел подтверждение в том, как она таяла подо мной, и ее экстаз становился возбудителем, переполнявшим комнату энергетикой первобытной жажды.

Катриана многократно вскрикивала, у нее дрожали руки и ноги, грудь от напряжения часто вздымалась. По ее коже пробежали электрические импульсы, заряжая воздух.

От изумления я отшатнулся, и у меня приподнялись брови.

Свернувшись на боку, Катриана стонала уже от боли, и ее маленькое тело вибрировало во власти начавшейся трансформации. В комнате отчетливо запахло ужасом, и ноги Катрианы затрещали, меняя форму.

Я опустилась на колени возле кровати, и наши лица оказались друг напротив друга.

— Ты начала трансформацию, — раздраженно зарычал я.

Катриана призвала свою волчицу, причем намеренно, чтобы избавиться от нараставшей сексуальной химии.

Вот же упрямая женщина.

Я мог одной командой заставить Катриану вернуться в человеческий облик, и ее волчица покорилась бы. Игнорировать приказ альфы — не просто словесный, но и подкрепленный мощью — противоречило нашей природе.

Однако Катриана невыносимо страдала бы, не дай я ей закончить обращение и верни ее обратно. Хотя агония послужила бы подходящим наказанием за мятеж.

Нет. Я решил позволить Катриане наказать себя самой.

— Будь по-твоему, малышка, — вздохнул я, поднявшись с кровати. — Но я не намерен утешать тебя в процессе.

Отставив дверь открытой, я прошел на кухню и, налив себе столь необходимого бренди, двумя глотками осушил стакан.

Из гостевой спальни донеслось скуление, но я лишь покачал головой.

— Ты сама виновата, — сказал я Катриане, снова наполнив стакан.

По слухам, первое обращение во взрослом возрасте бывало мучительным. Со временем и опытом Катриана привыкла бы. Сейчас мое урчание могло ей помочь, но она его не заслужила.

Поэтому я ждал, слушая ее тяжелое дыхание и тихие вскрики. Вот почему я позволил Катриане перекинуться — без меня она страдала куда сильнее.

Как бы меня ни раздражало ее неповиновение, я не хотел собственноручно причинять ей боль. Агония была на ее совести, не моей.

Отставив стакан, я нажал кнопку на своих часах, открыв перед собой светящийся экран. Да, последнюю сотню лет прогресс не стоял на месте.

Андорра завербовала лучших исследователей задолго до того, как вирус подкосил человечество. Тем мы и прославились среди волков клана Икс — продвинутыми технологиями. Купол над нами был первым примером. Вторым — наш транспорт. А маленькие компьютеры вроде того, что я носил на запястье? Мое любимое изобретение.

Просматривая данные, я подключился к офисному компьютеру и начал читать почту.

Душан назначил время высадки. Хорошо.

Пролистывая список, я остановился на послании Цереса с результатами анализов Катрианы, и мои брови поползли вверх.

В тот же миг меня прервало яростное рычание моей омеги.