Глава 2

– Доброй ночи, – Стоун сосредоточился на камере с красной светящейся точкой. – Сегодня Вампирская Цифровая Телесеть с гордостью представляет вам то, чего вы так долго ждали – наш специальный бонус.

Красный огонек мигнул на вторую камеру, и Стоун перевел взгляд.

– Поскольку угроза глобального Вампирского апокалипсиса исчезла, Нежить обратила свое внимание на... что-то совершенно другое. Я имею в виду последнюю сенсацию на ВЦТ – не шоу, а рекламу самого последнего дополнения к вампирской кухне Фьюжн, смеси синтетической крови и Шардоне под названием Блардоне, которая, конечно же, производится одним из наших спонсоров, Роматек Индастриз.

Стоун жестом показал на гостей, когда камера развернулась для более широкого угла съемки.

– Я с удовольствием представляю вам актеров из этой рекламы: доктора Фэнга и Тиффани, иначе известных как парень и девушка Блардоне.

Тиффани хихикнула и помахала рукой в камеру, а Финеас улыбнулся.

– Теперь, когда ваша актерская карьера взлетела до небес, – продолжал Стоун, – не могли бы вы рассказать нам, как изменилась ваша жизнь?

– О, теперь я так счастлива! – Тиффани сцепила руки. – Я всегда знала, что мне суждено стать звездой. Я имею в виду, когда ты так выглядишь, – она повернулась на стуле, чтобы принять провокационную позу, – очевидно, что ты рождена для камеры.

– Действительно, – лицо Стоуна оставалось бесстрастным, когда он смотрел на нее. – Есть теория, что те, кто чрезвычайно хорош собой, также могут считаться более перспективными.

Губы Финеаса дрогнули.

– Смелая теория, Стоун.

– Да, я была невероятно счастлива, но, – Тиффани испустила горестный вздох, который принес дополнительный бонус, заставив ее грудь вздыматься, – к сожалению, красота, подобная моей, имеет тенденцию быть ошеломляющей. Некоторые могут даже назвать это... проклятием, – шмыгнув носом, она вытерла воображаемую слезу.

Финеас изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица, похлопывая Тиффани по руке.

– Не вешай нос, сладкая. Все будет хорошо.

Она наклонилась в сторону, чтобы обнять его, отчего ее груди сжались.

– Ты такой замечательный, доктор Фэнг. И я должна сказать, что я очень благодарна ВЦТ за предоставленную мне возможность показать миру вампиров, насколько я действительно талантлива. Теперь все будут знать, что я могу предложить гораздо больше, чем изысканное красивое лицо.

Взгляд Стоуна скользнул по ее груди.

– Да, я могу сказать, что ты действительно одарена.

– Ну, спасибо, – хихикнула она. – Я просто в восторге, что теперь все воспринимают меня всерьез.

– Можешь повторить это еще раз, – Финеас подмигнул ей. Насколько он знал, половина мужчин на ВЦТ уже отнеслась к Тиффани вполне серьезно. Он ни за что не встанет в очередь.

– А как насчет тебя, доктор Фэнг? – спросил Стоун. – Твоя жизнь изменилась к лучшему?

– Да, это так. Я наконец-то смог бросить свою старую работу.

Стоун кивнул.

– По ВЦТ ходят слухи, что ты согласился сыграть роль в одной из наших популярных мыльных опер.

– Это не слухи, – Финеас с лихой ухмылкой посмотрел в камеру. – Я веду переговоры о контракте, чтобы сыграть главную роль в опере "Когда вампир превратится".

Тиффани взвизгнула и вцепилась в его руку, наклоняясь к нему, чтобы еще раз обнять.

– О, доктор Фэнг! Я так рада за тебя, – она улыбнулась Стоуну. – У меня тоже хорошие новости. Меня только что наняли для рекламы "Вампоса", послеобеденной мяты, которая избавляет от запаха крови.

– И я планирую сделать еще несколько рекламных роликов Блардоне, – добавил Финеас, затем коснулся руки Тиффани. – С тобой, конечно.

– О да, доктор Фэнг! Мне так нравится работать с тобой, – она сжала его руку и драматично посмотрела в камеру. – Мы стали очень близки.

– Скажите мне, доктор Фэнг, – продолжал Стоун. – Как тебе пришло в голову взять такое интересное имя? Ты действительно врач?

– Я взял это имя пять лет назад, когда преобразился, – объяснил Финеас. – Звание доктора почетно и относится к моему высокому уровню знаний во всех областях любви.

Лицо Стоуна оставалось непроницаемым.

– В самом деле?

– Да. Они называют меня доктор Любовь, – такая чушь, Финеас ощущал, что перерос эти игры, но они, вероятно, соответствовали его новой роли восходящей, суперсексуальной звезды. – Я не люблю хвастаться, вы же понимаете, но я от природы настроен на универсальные любовные вибрации, и они дают мне сверхъестественную способность чувствовать потребности женщины и исполнять каждое ее желание.

– О, да! – Тиффани прижалась к его руке. – Никто не удовлетворяет меня так, как доктор Фэнг.

– Неужели? – продолжал Стоун. – Что ж, я, конечно, могу засвидетельствовать новообретенную популярность доктора Фэнга. ВЦТ переполнен звонками и письмами на электронную почту. Женщинам нравится, как ты выглядишь в банном полотенце, а мужчины хотят знать, есть ли у тебя особый режим тренировок.

– У него великолепная грудь, – промурлыкала Тиффани, проводя рукой по его смокингу.

Финеас схватил ее за руку, прежде чем она успела увлечься.

– Я уже был в хорошей форме, когда меня перевоплотили. Когда-то я был боксером, – и наркодилером на стороне, но он не хотел, чтобы его семья знала об этом. Черт, он не хотел, чтобы вообще кто-либо знал.

– Боксер? Как интересно, – продолжал Стоун своим мягким голосом. – Ты упомянул об уходе с работы. Разве ты не работал в Бюро безопасности и расследований МакКея?

Финеас кивнул. Наконец Стоун перешел к сути разговора.

– Да, я работал на Ангуса МакКея. Целых пять паршивых лет.

– Паршивых? – спросил Стоун.

– Ты не поверишь, каких паршивых. Семь ночей в неделю, без выходных, без отпуска. И никакой платы за риск! Они приказывали мне рисковать жизнью снова и снова, и ради чего? Минимальной зарплаты?

Впервые на лице Стоуна появилось выражение. Он нахмурился.

– Я не знал, что Ангус МакКей – плохой работодатель.

– Плохой? – Финеас фыркнул. – Он хуже всех. И знаешь, что меня действительно бесит? Что у него хватает наглости притворяться хорошим парнем!

Стоун с ошеломленным видом откинулся на спинку стула.

– Ты не веришь, что Ангус МакКей – хороший парень?

– Черт возьми, нет! Говорю вам, за все время, что я работал на него, я ни разу не видел, чтобы кого-нибудь из его сотрудников убили. Но Боже, они убили кучу других вампиров.

– Ты имеешь в виду Недовольных, которых они убили в бою? – спросил Стоун.

Финеас махнул рукой.

– Ангус называет их Недовольными, но мне нравится называть их настоящим именем: Истинные. Я имею в виду, с каких это пор считается преступлением придерживаться старых традиций? Истинные просто хотят, чтобы их оставили в покое, чтобы они могли есть по старинке.

– Ты имеешь в виду питаться смертными, пока те не умрут, – пробормотал Стоун.

Финеас пожал плечами.

– Не то чтобы у нас в мире была нехватка смертных. Кроме того, речь идет об основных свободах вампиров. Мы должны иметь возможность питаться так, как нам нравится. Ангус и его ханжеские друзья – кто они такие, чтобы решать, как нам жить дальше?

– Значит, ты не видишь ничего плохого в так называемых Недовольных? – спросил Стоун.

– Нет, конечно, нет. Это они преобразили меня и дали мне вечную жизнь. Я благодарен им за это.

– Но ты работал на Бюро МакКея несколько лет, – напомнил ему Стоун. – Они – враг номер один для Недовольных.

– Знаешь, мне нужна была зарплата. Я молодой вампир, поэтому у меня не было столетий, чтобы приобрести богатство, как у тех богатых старых пердунов, которые приказывали мне, как слуге. Но теперь, когда у меня появилась новая карьера, я наконец-то могу сделать то, что давно хотел, – Финеас уставился в камеру. – Ангус МакКей, старый говнюк, иди к черту!

Стоун поморщился.

– Это сильные слова.

– Я серьезно, – настаивал Финеас. – Меня тошнит от всех этих вампиров. Они считают себя морально более превосходными, потому что пьют из бутылок, в то время как убивают других вампиров. Они – кучка лицемеров! Ты знаешь, что Казимира казнили, даже не дав ему возможности сдаться? Что это за дерьмо?

Стоун заерзал на стуле.

– Ну, я...

– Хочешь услышать что-то действительно забавное? – Финеас продолжал:

– Последние пару лет Ангус считал, что один из Недовольных, Станислав Серпухов, предает русский Ковен в Бруклине и докладывает мне. Но правда была в том, что я отчитывался перед ним.

По студии прокатилась серия вздохов. Тиффани в замешательстве наклонила голову, а Стоун уставился на него с открытым ртом.

Финеас прищурился, глядя в камеру.

– Так что вы, ребята, которые пытались убить Станислава, должны остановиться. Прекратите это. Он не предатель.

Стоун откашлялся.

– Ты хочешь сказать, что был двойным агентом?

– Конечно. Нет ничего плохого в том, чтобы открыть большой секрет сейчас, когда я сменил карьеру, – Финеас подмигнул в камеру. – Знаете ли, мне нравится жить в опасности.

– Понимаю, – Стоун глубоко вздохнул. – Ну, это все, что у нас есть на сегодня. Я хотел бы поблагодарить наших гостей за то, что они пришли, и еще раз поздравить их с феноменальным подъемом к славе.

– Да! – Тиффани послала в камеру воздушный поцелуй. – Я хотела бы поблагодарить всех людей за то, что они так восхищаются мной.

– Спасибо за просмотр ВЦТ, ведущей вампирской сети в мире, – добавил Стоун с вежливой улыбкой.

– Снято! – объявил Гордон. – Хорошая работа, – он показал Финеасу большой палец.

– Ты живешь в опасности, – Стоун встал, отстегивая микрофон.

– Это того стоит, – Финеас передал микрофон звукооператору, а затем направился к брату, который изучал его с озадаченным видом.

– Подожди меня! – Тиффани вцепилась в его руку.

– Что это было, черт возьми? – спросил Фримонт.

– Я могу объяснить, – Финеас сделал знак в сторону Тиффани, которая вцепилась в его руку. – Ты хотел познакомиться с моей прекрасной партнершей? Тиффани, это мой брат и мой агент, Де Фриз.