Глава 11

– Они не закрываются.

Зэйдист застыл с молотком и гвоздями и посмотрел вниз со стремянки.

– Что не закрывается?

Пэйн, которая прижимала доску на шесть футов к окну гостиной, тоже посмотрела на Тора.

– Ты про ставни? – спросила она. – Потому что они как раз в порядке.

Брат пересек античный ковер, стекло хрустело под его ботинками. Наклонившись, он поднял мешок с песком, валявшийся рядом с обитым шелком диваном, и потом оглянулся по сторонам так, словно выискивал другие признаки вандализма и порчи имущества.

И, П.с., Зи подумал: что, если это правда, и ставни не опускаются? На хрен снег, у них были проблемы куда серьезнее. Из всех человеческих мифов о вампирах, в одном бесхвостые крысы попали в яблочко: никакого солнечного света. В принципе. Поэтому особняк, как и любой дом, населенный вампирами, был оборудован сделанными на заказ ставнями, которые опускали на день.

Окна необходимо закрыть до рассвета.

– Мне следовало предусмотреть это, – пробормотал Тор. – Некоторые ставни не работают. Я просто должен был убедиться, что все в рабочем состоянии.

– Сколько неисправно? – спросила Пэйн.

– В настоящий момент три окна на задней стороне. Но дом, как вы знаете, немаленький, а ветер – та еще сволочь. Этой ночью мы точно лишимся парочки деревьев, а значит, все окна должны быть защищены.

Зи вбил еще один гвоздь, а потом спустился по стремянке и переставил ее на другую сторону от шеллан Мэнни. И хотя он ни черта не понимал в декоре, не нужно иметь дизайнерский взгляд, чтобы понимать, что их заплатка была словно бельмо на глазу в этой элегантной комнате.

Но лучше так, чем три фута снега на обюссоновском...

Когда ветер снова усилился, порывы пробрались сквозь щели в заплатке, и Зи задумался, не стоило ли воспользоваться шурупами.

Ну, или кирпичами с цементом.

Вернувшись к заколачиванию, он вбил очередной гвоздь в ровном ряду на планке. Всадив последний, он спрыгнул со стремянки и... ну, здрасьте вновь прибывшим. Гостиную заполнила куча народа, и все принялись переговариваться: Рейдж бормотал что–то о предохранителях, Ви проверял на телефоне камеры наружного наблюдения, Тор предлагал опустошить незащищенные комнаты, чтобы предотвратить возможный ущерб.

– Сколько ставен сломалось? – спросил Зи. – Мы подвели итог?

Это заставило всех замолчать, и Тор ответил на поставленный вопрос:

– Еще считаем. И ремонт станет проблемой. Даже окна на первом этаже располагаются в десяти футах от земли, с ходу не дотянешься, и более того – проблемы с теми окнами, которые невозможно открыть... поэтому высунуться изнутри не получится.

– Я разберусь со всем, – заявил Рейлж. – Можно взять лестницу...

– Нет, это сделаю я, – Ви выступил вперед. – Я возьму лестницу и...

Тор перебил их.

– Этот ветер на самом деле опасен, и хотя некоторые ставни с задней части дома...

– Вы, парни, такие милые.

Когда раздался мужской голос, все повернулась на лаконичный комментарий. Бальтазар, член Шайки Ублюдков, стоял, прислонившись к дверному косяку, длинное тело было расслабленно, в одной руке он держал клубничный йогурт, другой подносил ложку ко рту. Он отпустил свои каштановые волосы ниже плеч, женственная копна ничуть не умаляла мужественность его мускулистого тела, а в полуприкрытых лукавых глазах мелькали озорные искры.

Боец был змеей, притаившейся в траве, двигался бесшумно и был опасен, всегда отслеживая движения каждого в помещении. Но на самом деле Зи нравился этот парень. Бальз никогда не стеснялся себя, не пытался скрыть свою натуру и отличался одной похвальной чертой: был готов умереть за любого в этом особняке.

Так что у этой змеи были жесткие принципы.

– Ну правда, – пробормотал Бальз, прежде чем затолкать ложку в рот. – Так мило.

Вишес уперся руками в бедра, в очередной раз доказывая, что был таким же теплым и добродушный как пулемет.

– Не хочешь пояснить за «милых»?

«Ублюдок» осталось не высказанным, но явно подразумевалось.

Бальз пожал плечами.

– Не пойми неправильно, вы ребята, вечно бьющие себя в грудь с воплями «я, я сделаю», – крутые. Но если нужно забраться по стене здания, особенно в таких условиях, стоит позвать кого–то с подобным опытом.

– А ты прямо Человек–Паук.

– Нет, я – вор. – Бальз ложкой описал круг внутри небольшого контейнера и снова поднес ее к языку, слизывая остатки. – Я забирался по разным стенам чаще, чем все вы закололи лессеров... и в подобных погодных условиях. К тому же, если я соскользну и разобью себе голову, никто не будет горевать. Ой, и не начинайте про я–дематериализуюсь–в–полете. Там всего двадцать–тридцать футов, лютый холод и буря, плюс внешние ставни на рельсах, которые монтировали когда, в семидесятых? В лучшем случае в восьмидесятых. Удачи с попыткой дематериализации в полете. Приземление будет жестким даже с сугробами, вы обязательно повредите то, что повторно отрастить уже не удастся. И нужно ли напоминать, что большинство из вас... о, секунду, да все вы... должны думать о своих шеллан? Позвольте заняться этой работой балбесу вроде меня, ладно?

– Знаете… – Рейдж скрестил руки на груди, выглядя как настоящий Адонис. – ...а он говорит дельные вещи.

Бальз указал ложкой в противоположную часть комнаты.

– Да, сэр, вы умнее, чем кажетесь, а глупо вы никогда не выглядели.

– Значит, хочешь сам залезть на стену? – спросил Ви.

– Ага. Выясняю, что не так, и мы вместе починим...

– Я подстрахую, – сказал Зи. – Используем тросы, я тебя поддержу. И на хрен это «я сам справлюсь». Меня задолбало иметь дело со смертью. С меня довольно.

Бальз покачал головой.

– Ты впустую проторчишь на морозе.

Глаза Зи полыхнули черным.

– Хочешь сказать, я не вынесу холода.

Ублюдок мгновенно отвел взгляд.

– В этом я как раз не сомневаюсь...

Без какого–либо перепада напряжения особняк погрузился в кромешную темноту.

Электричество вырубилось.

– Этого только не хватало, – пробормотал кто–то. – Кто еще думает, что это будет крайне длинная ночь?

Куин как раз выходил из холодного гаража в теплую прихожую, когда вырубился свет. Он сразу же взял Блэя за руку... и понял, что его мечты по поводу брезента и огнемета придется отложить на неопределенный срок.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да ладно? – Блэй рассмеялся. – Если бы фортепиано рухнуло мне на голову, ты бы услышал это даже в темноте.

Дверь за ними гулко захлопнулась, и Куин остался на месте, ожидая, когда включится аварийный генератор. Так ничего не дождавшись, он оглянулся по сторонам. Но будто это чем–то поможет? Казалось, словно кто–то забросил ему на голову черный мешок...

Скудный голубой свет вспыхнул от телефона Блэя, указывая путь по плитке, которая возникла из темноты. Блэй описал рукой круг, выдергивая из темноты закрытые двери в кладовку, зимние ботинки додженов, выстроенные на коврике, верхнюю одежду на вешалках.

– Двойняшки спят без задних ног в спальне, – сказал Блэй. – Кор попросил Сайфона написать нам обоим. Он зажег свечи, так что им не страшно.

Тревога Куина мгновенно утихла.

– Обожаю этого Ублюдка.

В конце коридора, из кухни доносились голоса, кухонные доджены очевидно нервничали... хотя зная их менталитет, их скорее волновала Последняя Трапеза, которую они не успеют подать через восемь часов, чем любая возможность проникновения в дом.

С другой стороны, если внутрь попытается проникнуть не желанный гость? Это никому не понравится. И, хэй, Фритцу придется вытирать кучу крови, а это его главное хобби. Акция 1+1.

Блэй телефоном подсвечивал им путь, и когда они вышли в кулинарную зону, где действительно шли полным ходом приготовления к Последней Трапезе... шли до того момента пока не вырубилось электричество... доджены в поварских костюмах сгрудились вместе, держась за руки.

– Не волнуйтесь, – сказал им Блэй. – Мы разберемся с этим. Давайте достанем вам свечи...

Фритц вышел из кладовки с шахтерским светильником на голове и со связкой свечей в руках. В кои–то веки он не улыбался.

– Как мы поступим с хлебом? – спросил он, передавая свечи. – Зажгите их, пожалуйста, да, вот эти. На конец ночи нужно провести учет наших запасов.

Когда персоналу раздали свечи и списки, вокруг стола из нержавеющей стали образовался полукруг из огоньков, освещающих обеспокоенные лица в кромешной тьме.

– Здесь вы в безопасности, – сказал им Куин. – В этом крыле ставни опущены, поэтому ничто не проникнет сквозь окна или четырехфутовые стены. Но мы должны следить за ущербом в других частях особняка.

– Чем мы можем посодействовать вам? – спросил Фритц, накрыв руками горло. – Какую помощь можем оказать?

– Собери здесь весь персонал. Зная, что вы в одном месте, мы не будем за вас переживать. Одному Богу известно, что еще пошло не по плану.

Фритц низко поклонился и достал телефон.

– Да, сэр. Сию секунду!

Когда Куин указал за плечо, Блэй кивнул, и они вышли в столовую. Стол после Первой Трапезы уже убрали, но на боковых сервантах стоял фарфор и столовое серебро.

– Где генератор? – спросил Блэй.

– Вообще без понятия.

Когда они вышли в фойе, остальные домочадцы собрались у подножия лестницы, за освещение отвечали свечи и мобильные. Они что–то бурно обсуждали, а потом среди голосов один прозвучал особенно громко.

– Я могу починить генератор.

Хаос обратил свое внимание на Рана, который состоял в браке с кузеном Куина Сэкстоном: мужчина стоял в фланелевой рубашке и низко посаженных джинсах, со спокойствием во взгляде и готовностью мастера на все руки.

– Просто проведи меня к нему, – сказал парень. – И я выясняю, что вышло из строя.

– К ним, ты хотел сказать, – ответил кто–то. – У нас три генератора.

Когда Ран последовал за Фьюри к основанию лестницы, Куин подумал – не впервые – что его кузен Сэкс выбрал себе золотого парня. Ран был многостаночником, тихим и надежным.