Глава 12

В этот раз он основательно приготовится к выходу на улицу.

Застегнув до самого подбородка парку, в которой впору взбираться на Эверест, Куин чувствовал себя Зефирным Великаном[17]. А в варежках «Gore–Tex» и со слоем гигиенической помады на губах казалось, что он шел войной на тундру.

Он также знал, как ощущала себя брокколи в пароварке. Господи, он с ума сходил от жары в этом термобелье... в плохом смысле слова.

Куин повернул голову, и луч его налобного фонаря уперся в грудь Блэя. Его супруг также оделся по полной программе, и если не смотреть на разрез на его щеке, глубиной с Марианскую впадину, то от его красоты практически захватывало дух. С обветренным на морозе лицом, яркими голубыми глазами и рыжими волосами Блэйлок, сын Рока, выглядел невероятно аппетитно.

И да, ладно. Может царапина на щеке была незначительной, но ему казалась смертельной раной...

Включилось авариное освещение, заменяя нормальное только на четверть... и спасая сетчатку их глаз.

– Спасибо Рану, – пробормотал Блэй, посмотрев на светильник.

– Он просто гений, – Куин выключил налобный фонарь, но оставил на месте на всякий пожарный случай. – Сделаем это.

Просунув руку через пролет пятифутовой раскладной лестницы, Куин вернулся в гараж. Зажглись лампы, реагирующие на движение, тускло, но света хватало, чтобы свободно передвигаться по бетонному полу мимо газонокосилок, убранных на зиму, а также тринадцати древних гробов, выстроенных в ряд как часть декорации из фильма Бела Лугоши[18].

Они пугали его до усрачки... не то, чтобы он рассказывал об этом кому–то. Он всегда боялся, что Дракула выползет из одного из них... а это о многом говорило, учитывая что Куин сам был вампиром.

– Что там про Бела Лугоши? – спросил Блэй, открывая дверь, ведущую на задний двор.

– Да так, мысли вслух. Кстати, ты не думал, что Френк Ланджелла[19] – шикарный мужик?

Блэй оглянулся.

– В том фильме про Дракулу? В смысле...

– Ты покраснел. – Куин рассмеялся. – О да. Значит, ты думал о том, какой он горячий в костюме с высоким воротником и с вдовьим пиком?

– Да брось. Ты сходил с ума по Джордану Каталано[20]...

Куин потянул Блэя за парку.

– Я схожу с ума по тебе. Сейчас. И навсегда.

Так, этот игривый смех – главное событие его ночи. Нет, стойте. Топ–событие будет, когда он разденет и нагнет Блэя...

– О, Боже, – выдохнул Блэй. – Ты не должен этого говорить. Нас ждет работа.

– Я сказал это вслух? Что, серьезно? Ууупс. Отшлепаешь меня, раз я так плохо себя веду? Ну пожааааааааалуйста.

Блэй все еще смеялся, когда они выходили из гаража – на это Куин и рассчитывал. Всегда приятно слышать его смех, и если он был тому причиной... особенно в такую жуткую ночь, когда его не отпускала необоснованная паранойя, а неполадки вроде неработающих ставен или отключения электричества доводили до ручки.

Оказавшись на улице, их не встретил ветер. Огромный каменный особняк служил отличным буфером, передний фасад принимал на себя удар, спасая заднюю сторону дома. Сверху, наконец, посыпался снег, снежинки парили в свете наружных ламп, светивших вполсилы, разнонаправленные углы крыши выполняли аэродинамическую функцию, и потоки ветра в слаженном порыве проносились мимо. Не то, чтобы среди осадков не нашлись анархисты. Некоторые снежинки все же падали, вырываясь из общей массы, очевидно уставшие от напряга.

– Сюда, – сказал Блэй.

Куин потащил лестницу к трем окнам с наполовину опущенными ставням.

– Так, посмотрим, что с этими.

– Я поддержу лестницу.

– Идеально. – Куин установил лестницу и шагнул на первую ступень. – И, прошу, не стесняйся, наслаждайся моими булочками.

Блэй рассмеялся, с клубами пара выпуская воздух.

– Не паясничай.

– Также не считай себя обязанным держать руки подальше. И считай это за приглашение.

У другого конца дома, возле библиотеки, обосновался второй отряд, с лестницей побольше. Потому что да, порой размер имел значение. Бальз и Зи сосредоточились на окнах второго этажа, в кабинете Рофа, на приличной высоте.

– Интересно, сколько еще окон неисправно, – пробормотал Блэй.

– Больше, чем хотелось бы.

Куин перешел со второй на последнюю ступеньку и изучил неработающие ставни. Не придя к заключению о причине неполадки, он пытался не завидовать Рановской компетенции Главного Фиксика... и он точно не спустится, пока не устранит неполадку.

Стальные ставни, установленные над каждым стеклянным окном особняка, не просто блокировали солнечный свет. Они защищали от ветра, огня, вампиров и любопытных глаз. Изготовленные по индивидуальному заказу, ставни в поднятом состоянии заходили в защитный короб, окрашенный в серый, под цвет каменных стен. Выезжающие панели опускались до самого низа и там же блокировались. Как небольшие наружные двери.

Вот только эти не опустились.

Куин схватил нижнюю планку руками и потянул. И еще.

– Да, застыли.

– Из–за льда застыли или просто застыли типа не–двигаются?

– Не знаю. Дай мне шуруповерт.

Опустив руку, он обхватил рукоять инструмента.

– Когда сомневаешься, действуй в лоб, так?

– Обычно ты в лоб стреляешь.

– А ты боялся, что я с годами не наберусь ума.

Плоская шляпка вошла в край нижней пластины как родная. Проверяя работу, Куин прислонился плечом к панелям. Всем телом. Когда ничего не...

Внезапно неподвижное сдвинулось с места, и Куин полетел вперед. Но бояться не о чем, он мордой остановил падение... за чем последовал мрачный скрип, с которым ставни полностью опустились вниз.

– ...не свались! – Блэй потянулся к нему. – О, Боже!

Куин оттолкнулся от дома, и ему почти удалось не поморщиться от боли.

– Все хорошо. Все равно собирался побриться.

И, хэй, обжигающий холод мгновенно обезболил кожу. К тому же, в качестве бонуса, его нос остался на месте. Он проверил, потыкав пальцем.

Успокоившись насчет того, что пластика ему не потребуется... и, не считая того, что сейчас его шнобель обзавелся собственным сердцебиением... Куин спустился вниз и передвинул лестницу к следующему окну в тройке. Процесс повторили, только без использования лица, в этот раз он подготовился.

– Еще одно...

Он уже собирался спуститься, как его словно кто–то похлопал по плечу. Повернувшись, Куин окинул взглядом сады и границу леса за ними.

– Что там?

Куин изучал темноту за пределами очагов наружного освещения. Знакомые черты территории зимой приобрели детали, которые он не мог полностью визуализировать: бассейн, которые осушили и укрыли на зиму, цветочные клумбы и фруктовые деревья, также на зимовку укрытые брезентом, усыпанный снегом покатый газон по другую сторону от кирпичных дорожек. И, за всем этим, хвойный лес на границе участка.

– Куин, что такое?

Встряхнувшись, Куин хотел посмотреть на своего супруга. Но глаза отказывались отрываться от кромки леса.

– Ничего, – солгал он. – Там ничего нет.

У другого края особняка Зи разматывал веревку, которая была привязана к поясу Бальтазара. Ублюдок плевать хотел на средства индивидуальной защиты, и неудивительно, что он уже начал взбираться на стену.

Причем без использования лестницы.

Потому что… да кому нужна эта лестница.

Нет, нет, двадцатифутовую лестницу с правильным уклоном и устойчивой подставкой послали на хрен так, как гонщик отбрасывает трехколесный велосипед. Вместо этого Бальз умудрился вцепиться пальцами на руках и мысками ботинок в швы между камнями.

– Как ему это удается?! – пробормотал Рейдж, выходя из–за угла.

– Жвачка на ботинках, – предположил кто–то.

– Он хотя бы в обуви?

– Это в его интересах, иначе он отморозит себе пальцы за считанные минуты.

Зи отмотал веревку чуть больше. И еще. После чего не мог не крикнуть:

– Сейчас нужно вбить крюки и закрепить привязь!

– Ага, – ответил Бальз. – Еще чуть–чуть.

– Зи, ты страхуешь? – спросил Рейдж.

– Ага. Я отскребу его со снега, когда он навернется.

– Зови на помощь в случае необходимости. Мы разберемся со ставнями на первом этаже со стороны переднего фасада.

Зи кивнул, не сводя глаз с Ублюдка. Конечно, не было и речи об установке крюков и петлях. Бальз как краб продолжал взбираться вверх по стене, находя отверстия для пальцев рук и ног в цементных швах. Когда он добрался до проблемного окна в двадцати футах от земли, он протянул левую руку, обхватил короб и подтянул себя так, чтобы находится прямо посередине неопустившихся ставен.

– А сейчас привяжи себя, – закричал Зи. – Перед тем как приступить к работе. Иначе я сдерну тебя оттуда!

Бальтазар улыбнулся из–под руки.

– Ты не сможешь этого сделать.

Зи в качестве ответа потянул за веревку.

– Но я же разобьюсь на тысячу кусочков, – сказал Ублюдок. – Ведь этого ты боишься? Как–то глупо самому провоцировать это событие... и кто тогда починит ставни?

– Прямо под тобой куст. Ну так, к слову.

– О! Ну начнем с того, то это не так опасно, а крюки не только нарушат структурную целостность особняка, но также я ничего не добьюсь, ведь они будут стопорить меня. Прямо как этот пустой треп.

– Тебе говорили, что ты сам себе противоречишь?

Бальз снова повернулся к застрявшим ставням.

– Пару раз что–то такое было. К счастью, когда нужно, я отличаюсь селективной глухотой.

Зи закрыл глаза. Когда он снова их открыл... готовый сказать мол «давай, вперед, если тебе не дорога твоя жизнь»... Бальз уже висел на вполовину опущенной ставне, руки в перчатках вцепились в планки, тело изогнулось. Если ставни решат заработать и опуститься, то ублюдок полетит в...

– Не сдвигаются – выдавил Бальз. – Дерьмо. Давай попробую следующее.

– Как думаешь, в чем проблема? – спросил Зи.

Вдалеке ревел ветер, звуки приближались подобно поезду. Хорошо, что особняк весил не меньше самой горы, иначе его бы сдуло.

– Похоже, перегорели движки, – крикнул Бальз с высоты. – Наверху чувствуется запах горелой проводки.