Глава 14

Элиз Торнбер тихо стояла на улице в припортовом квартале Албамарла. Она была одета в старое шерстяное платье, залатанное и изношенное. Оно было неприметным, если не считать его чистоты. Элиз приказала заново выстирать платье, прежде чем позаимствовала его у одной из своих служанок. В руке она несла корзинку.

Её волосы были собраны в плотный узел, и, лишённая дорогих украшений, она могла быть почти кем угодно… кем угодно, только не дворянкой. Вернувшись жить в Албамарл, она заново посетила многие части города, в основном — по ностальгическим причинам, но так и не нашла причины пойти в припортовый район. Даже во времена своей молодости, работая в качестве одной из «Вечерних Леди», у неё никогда не было причин сюда заходить. Те немногие женщины, что занимались здесь самой древней в мире профессией, не были санкционированы церковью.

«Закрывая глаза на его состояние, трудно поверить, что Мордэкай стал бы нападать на проституток в этой части города», — молча подумала она. «В городе есть места и получше для поиска покладистых женщин, или шлюх… или добычи, если мы для него теперь являемся таковой».

Дверь перед ней была некрашеной, серой, растрескавшейся от солнца и дождя. Это было типично для домов этого района. Она мягко постучала, и стала терпеливо ждать, пока кто-то из жильцов не ответит.

— Кто там? — спросил сквозь старое дерево тонкий голосок.

Элиз была готова к этой ситуации. Она знала, что искомая ею женщина весьма подозрительно отнесётся к любым неожиданным людям. Незнакомцы не стучались в двери в этой части города, если только не пытались стребовать денег. Это было одной из причин, почему она была одета как можно более просто.

— Я ищу Мистера Ко́бба. Мне сказали, что он живёт где-то здесь, но я не знакома с этим районом, — ответила она, назвав имя соседа, с которым она только что разговаривала, пока искала дом Мёртл.

После короткой паузы детский голос ответил:

— Он живёт не здесь. Он по соседству.

— О, благодарю! — с благодарностью сказала Элиз. — Ценю твою помощь. Как думаешь, ты смогла бы указать мне его дом? Я бы предпочла больше не стучаться в двери незнакомцев.

Меган помедлила, но стоявшая снаружи женщина казалась довольно безобидной — по крайней мере, судя по голосу. Чуть погодя, она достаточно приоткрыла дверь, чтобы указать на дом справа от их собственного:

— Он живёт вон там, — осторожно сказала она. — У него же нет никаких неприятностей? Он хороший человек, — добавила она. В самом деле, он часто позволял Меган пользоваться его очагом, чтобы согреть воду для её матери и для неё самой, поскольку они не могли себе позволить дрова.

— Что? О, нет! Едва ли, дорогая — я пришла принести ему еды и лекарств. Один из его друзей попросил меня заскочить. Он приболел, и, конечно, ни у кого нет тех денег, которые требуют врачи, — легко солгала Элиз. — Я — повитуха, но ещё я собираю травы, и сейчас я чаще лечу больных, чем ухаживаю за молодыми матерями.

— О, — с нерешительным видом сказала юная девочка. В её голове вертелись мысли, но было неясно, что повлияет на следующие её слова — невысказанные мысли или осторожность.

Элиз не стала ждать, чтобы это выяснить:

— Благодарю за помощь, Мисс. Могу я предложить тебе немного хлеба? У меня его больше, чем нужно Мистеру Коббу, и с твоей стороны любезно было помочь мне.

Она сдвинула в сторону ткань, покрывавшую её корзинку, показав большой круглый каравай.

Этот простой жест переборол подозрения Меган:

— Он и впрямь нам не помешал бы, мэм. Мама последнее время очень болеет, а денег у нас мало, — сказала она. Её невысказанной надеждой было то, что, быть может, эта добрая женщина сможет сделать что-то ещё.

Лоб Леди Торнбер наморщился в озабоченном выражении:

— Хочешь, я её посмотрю? Быть может, я смогла бы помочь.

— У нас нечем вам заплатить, — ответила Меган, но в её взгляде читалась надежда.

Элиз с секунду смотрела на девочку:

— Я и не попрошу денег, но, быть может, однажды, если мне понадобится помощь, ты сможешь отплатить мне за услугу.

— По-моему, это честно, — серьёзно ответила Меган. Она шагнула назад, чтобы позволить женщина войти в дом, который она делила со своей матерью.

Внутри домик был тускло освещён, но после того, как осмотрелась, Элиз решила, что слишком яркое освещение могло бы лишь сделать унылую природу их дома более очевидной. Женщина, предположительно — Мёртл, лежала на маленькой кровати, стоявшей вдоль одной из стен. Мебели было мало, и шаткий столик и холодный очаг почти никак не заполняли пустоту помещения.

Мать Меган казалась крепко спящей, но когда Элиз проверила её лоб, то обнаружила, что тот слишком тёплый наощупь. Приложив голову к груди женщины, она послушала биение её сердца. Услышанное ей не понравилось. «У неё жар, и её сердце бьётся слишком часто».

— Давно она такая?

— Уже несколько дней…

Элиз нахмурилась:

— Она могла что-нибудь есть или пить?

— Я давала ей воду, но она мало пьёт. Хлеб у нас кончился вчера, и Ни́кко забрал наши деньги, — ответила девочка.

— Никко?

— Мама платит ему, чтобы стража нам не докучала, — ответила девочка.

«Я искренне сомневаюсь, что он имеет хоть какое-то отношение к страже», — подумала Элиз, но лишь кивнула в ответ:

— Можешь принести мне горячей воды? Я вижу, у тебя там есть котелок.

Вскоре девочка вернулась с исходившим паром котелком. Открыв свою сумку, Элиз вытащила маленький саше, и положила его завариваться в воду.

— Это должно помочь с её жаром, и если она выпьет достаточно, то и сердце её успокоит, — сказала она девочке. — Твоей матери нужно больше жидкости. Иди сюда. Послушай её грудь, — добавила она, жестом указав Меган послушать биение сердца её матери.

— Стучит как-то суетливо, — сделала наблюдение девочка.

Элиз кивнула:

— Когда у тебя не хватает воды, кровь сжимается, и сердце пытается возместить это, сокращаясь быстрее. Это может быть очень опасно. Посмотри на её кожу, — сказала она, ущипнув плоть на верхней части руки Мёртл: — Видишь, как она не разглаживается? Это ещё один признак. Иногда люди заболевают, и не могут поправиться просто потому, что пьют слишком мало, и не доживают до выздоровления.

Когда чай был готов, Меган попыталась разбудить свою мать. Потребовалось несколько минут тряски, уговоров и постоянных приставаний, но в конце концов Мёртл проснулась достаточно для того, чтобы сделать маленький глоток. Её глаза были остекленелыми, и было очевидно, что она слегка бредила. Она даже не заметила незнакомку в своём доме, прежде чем снова закрыла глаза.

— Так не пойдёт, — сказала Леди Торнбер, сжав губы.

— Разве нам не следует позволить ей отдохнуть? — спросила Меган. — Она ведь немного выпила.

— Совершенно недостаточно, — объяснила Элиз. — Она умрёт, если ты продолжишь давать ей отдыхать. Каковы, по-твоему, допустимые методы для того, чтобы разбудить кого-то в таком состоянии?

Девочка некоторые время напряжённо думала:

— Громкие звуки?

Элиз кивнула:

— С этого можно начать, но мы это уже прошли. Если это не работает, то можно попробовать пощёчины или холодную воду.

— Вы же не собираетесь бить её по щекам?! — встревоженно сказала Меган.

Леди Торнбер улыбнулась:

— Нет, но когда выбор лежит между смертью и причинения пациенту каких-то неудобств, иногда нужно выбрать более жестокий вариант. К счастью, у меня тут есть кое-что, наверное работающее гораздо проще, чем применение таких грубых методов, — сказала она, запустила руку в свою корзинку, и вытащила стеклянный флакончик.

— Что это?

— Химики называют это «сал аммониак», но ты, вероятно, слышала об этом как о «нюхательной соли», — ответила Элиз, раскупорив флакончик и поводив им у Мёртл под носом. Бессознательная женщина резко вдохнула, и её глаза широко распахнулись, когда она повернула голову, пытаясь избежать резкого запаха аммиака.

— Кто ты? — спросила Мёртл, когда её взгляд сфокусировался.

— Выпей вот это, — приказала Леди Торнбер, игнорируя её вопрос.

Мёртл замотала головой, отказываясь пить:

— Тебя Никко послал? Зачем ты здесь?

Внутренне вздохнув, Элиз покосилась на Меган, взглядом приказывая девочке молчать, и солгала:

— Да, конечно, Никко послал меня, чтобы позаботиться о твоём выздоровлении. А теперь выпей, иначе я буду вынуждена пригласить его сюда с личным визитом.

Это, похоже, сработало. Мёртл сделала долгий глоток, прежде чем снова оттолкнуть чашку, но Элиз ещё не закончила. Встряхнув больную, она снова сказала:

— Допей чашку, дорогая, иначе я буду вынуждена прибегнуть к более грубым методам.

Глаза Мёртл раскрылись, и на этот раз она допила из чашки, прежде чем снова их закрыть. На этот раз Элиз позволила ей заснуть.

— Этого хватит, чтобы она поправилась? — спросила Меган.

Леди Торнбер мягко улыбнулась:

— О небеса, нет, ей потребуется гораздо больше, но она не может выпить всё за один раз. Мы позволим ей немного поспать, а потом снова разбудим её через час.

— Вы будете здесь так долго?

— Мне придётся сперва сходить к Мистеру Коббу, и позаботиться о нескольких вещах, но потом я вернусь, — сказала она девочке.

Покинув бедное жилище, она действительно зашла к Мистеру Коббу. Её истинной целью было подкупить его, позаботившись о том, чтобы он не раскрыл её ложь, если девочка спросит о ней. Она также осведомилась насчёт местоположения Никко, утверждая, что у неё и к нему есть дело.

Мистер Кобб был достаточно услужлив, особенно после того, как увидел цвет её денег, хотя он был, похоже, озабочен тем, собирается ли она навредить Меган и её матери. Никко оказался весьма известной личностью в этом районе, и Мистер Кобб был совершенно не против поделиться информацией об этом.

Прошло несколько часов, прежде чем Леди Торнбер вернулась в домик Мёртл, но своих целей она достигла. Меган, похоже, была рада её видеть, и сразу же впустила её: