Миновала долгая минута, прежде чем я ответил:

— Всегда будет какой-то враг, какая-то угроза. Когда не станет шиггрэс, нам всё ещё придётся сразиться с сияющими богами, а после них — с тёмными богами, а после них… кто знает? Мы никогда не будем в полной безопасности, и если мы будем тратить всю жизнь, пытаясь этой безопасности достичь, то однажды проснёмся, и обнаружим, что наше время растрачено, и растрачено оно отнюдь не на любимые нами дела и любимых нами людей.

Массивный мужчина, выросший из моего долговязого друга детства, гулко хмыкнул, и посмотрел на меня из-под тёмных, тяжёлых бровей:

— С людьми я сражаться могу, а благодаря тебе и этому мечу могу сражаться и с мертвецами. Богов и иже с ними я оставляю на тебя. Когда с шиггрэс будет покончено, я останусь дома, и буду заботиться о домашнем очаге, пока ты снова не прикажешь мне вернуться на службу, против людей, или для какой-то другой цели. Но пока мёртвые не вернутся в свои могилы, покоя мне не будет.

— А если я прикажу тебе сложить меч, и остаться дома?

Дориан сжал челюсти:

— Не делай этого, Морт. Я никогда не нарушал своё слово или клятву, но если ты меня вынудишь…

Глубоко выдохнув, я шагнул вперёд, и обнял упрямого гиганта:

— Я просто хотел удостовериться, друг. Если это — действительно твой выбор, то я не буду тебе препятствовать. Мы найдём способ быстро с этим покончить, ради тебя, и ради твоих детей. А пока, я возьму на себя вину перед Роуз. Уж это я для тебя могу сделать довольно легко.