Глава 23

Трэвис

Тут темно, холодно и воняет дерьмом, забившим туалет, который находится в паре дюймов от моей головы. В этом месте починка унитазов не в приоритете.

Я задерживаю дыхание, но вонь продолжает заплывать мне в ноздри.

Может быть, сон поможет мне забыть о нахождении в этой чертовой дыре, но кто может уснуть, когда пять членососов храпят, как будто им за это заплатили? Я не сплю до утра и, как только получаю разрешение сделать звонок, снова звоню Уолтеру. Когда он не берет трубку, я впечатываю трубку на место со сжатыми зубами. Где, бл*ть, он?

Меня арестовали два дня назад, а он не удосужился прийти и увидеться со мной, хоть я оставил множество сообщений с просьбой о помощи.

Не так все должно быть, я не должен быть за решеткой, а эта сука на свободе. Я приблизился так близко, так близко к получению того, что я хотел. Теперь мне приходится разбираться со всем этим дерьмом.

Я вынимаю руки из волос и звоню снова, в этот раз звонок отправляется прямиком на голосовую почту. Если он избегает меня, то полон дерьма. Вот я здесь, держу рот на замке о клубе «Полночь», а он не выполняет свою чертову работу, заключающуюся в том, что он должен вытащить меня из этого проклятого места.

― Свали, сука.

Крупный мужчина с лысой головой и татуировками, покрывающими каждый дюйм на его шее, выхватывает у меня телефон и толкает меня в сторону. Меня простреливает боль, когда его мясистая рука вступает в контакт с тем местом, в которое атаковала меня Дженна.

Игнорируя боль, я выпрямляюсь во весь рост и пристально смотрю на него. Лучше показать, что я не трус с самого начала, хоть и не задержусь здесь.

У меня нет сомнений, что Уолтер уже тянет за ниточки, чтобы вытащить меня. Может быть, для него слишком рискованно связываться со мной. Все улики против меня, но он достаточно влиятелен, чтобы сделать невозможное. Мне нужно лишь набраться терпения.

― У тебя, бл*ть, какая-то проблема?

Парень с телефоном раздувает грудь и скалит на меня зубы.

Я с усилием сглатываю и отступаю. В своей камере я держусь особняком, игнорирую своих сокамерников и вонь из проклятого туалета. Я делаю все возможное, чтобы не выйти из себя. Затем приносят обед. Но я игнорирую свое пюре с соусом, отказываясь есть то, что выглядит, как рвота.

После ужина, приходит охранник, чтобы сообщить мне, что у меня посетитель. Это Уолтер, я уверен. Он, наконец, пришел ко мне. Я знал, что придет. Впервые с моего ареста, я иду, пританцовывая. Мне даже все равно, что рука охранника слишком крепко держит меня за предплечье.

Даже выкрики из соседних камер меня не беспокоят. Скоро мне не придется иметь дела с этим дерьмом.

― Куда вы меня ведете, ― спрашиваю я, когда он ведет меня на темную лестницу.

Может, я в тюрьме и недолго, но уже знаю, где что.

― Кое-кто хочет увидеться с тобой.

Он захлопывает дверь, ведущую на лестницу.

Я с волнением разворачиваюсь лицом к нему. Затем мне в голову приходит мысль. Уолтер хочет устроить мне побег. Должно быть так. Мои плечи опускаются, когда я понимаю, что все под контролем.

Охранник включает фонарик.

― Твой посетитель ждет тебя внизу лестницы.

― Хорошо. Спасибо вам за хорошо выполненную работу.

Я готовлюсь спуститься по лестнице.

Охранник усмехается.

― Моя работа еще не выполнена.

Я не успеваю понять, что он имеет в виду, как мужик врезается в меня телом с такой силой, что сшибает меня с ног.

― Что за...

Мои слова превращаются в вопль, когда я падаю в темноту. У меня нет шанса сохранить равновесие.

Я жестко ударяюсь о выступы лестницы, затем кубарем качусь вниз до самого конца. Не считая боли, все кажется целым. Кроме моего эго, конечно же.

Со стоном сажусь. В этот же миг, дверь выхода открывается, а затем так же быстро закрывается. Вдруг, надо мной нависает тень. Тут слишком темно, чтобы разглядеть лицо этого человека, но его одеколон невозможно ни с чем спутать.

― Привет, Трэвис, ― говорит Уолтер.

Внезапно помещение заполняет свет. В качестве маскировки, Уолтер надел тюремную форму. Я удивлен, что он пришел выполнить работу сам.

― Уолт, слава Богу, ты здесь.

Поднимаю руки вверх.

― Помоги мне подняться.

― Я много чего хочу сделать для тебя, брат. Но только не помочь тебе.

― Что ты... что ты имеешь в виду? Я думал...

― Ты ошибался.

Он тянется в задний карман и достает пистолет с глушителем. Наставляет его мне на пах.

― Хочешь знать, что я думаю? Я думаю, как убить тебя, чтобы это было как можно больнее.

В страхе, я поднимаю руки, чтобы защититься.

― Я никому ничего не говорил, клянусь.

Он потирает свой шрам.

― Тебе и не надо, глупец. Ты был достаточно безрассуден, чтобы оставить все на своем чертовом компьютере.

Он втягивает воздух сквозь сжатые зубы.

― Благодаря тебе, я в этом ебаном месте. К счастью для меня, я знаю, как отсюда выйти. А для тебя это конец пути.

Мне не нужно смотреть на свое лицо, чтобы знать, какого оно цвета. Неудивительно, что я не мог с ним связаться. Я облажался.

― Прости, мужик. Я...

― Пошел ты нах*й, Трэвис.

Он поднимает пистолет, затем опускает его снова.

― Я предупреждал тебя, но ты все равно устраивал дерьмо за моей спиной. Ты испоганил мне бизнес. Теперь заплатишь за свою ошибку.

Он снова наставляет пистолет мне на пах.

― Уже больше не потрахаешься, ― рычит он.

Я с ужасом наблюдаю, как его палец напрягается на курке.

― Пожалуйста, подожди, ― молю я сквозь сдавленное горло. Но уже слишком поздно.

Я кричу, закрывая руками пострадавший пах. Руки становятся липкими и красными от крови. Ублюдок действительно выстрелил в меня. По мне прокатываются шок и агония, я сворачиваюсь на боку, прижимая руку к члену и истекая кровью.

Чувствую головокружение от потери крови, но не сдаюсь. Решивший сражаться, я открываю рот и безуспешно пытаюсь вдохнуть кислород. А затем по моему телу проходит судорога, и изо рта льется горькая рвота.

― Передай за меня привет своему брату.

Теперь его голос доносится как будто издалека.

Я поднимаю голову от рвоты на несколько дюймов. Мои глаза умоляют его спасти меня.

Он садится на колени рядом со мной.

― Все кончено, Трэвис. Ты достаточно пожил. Будет больно.

Он баюкает мою голову. В его руках появляется острая бритва. Через пару секунд, она со свистом проносится у моей шеи, перерезая мое горло.

Игра окончена, а я еще даже не начинал жить.