Глава 10

Стемнело. Рюрик, закинув руки под голову, разглядывал тени, клубившиеся под крышей сарая. Он поужинал с Фрейей и Эйнаром, но упрямица и взглядом его почти не удостоила. Всякий раз, когда их глаза встречались, Рюрик замечал, как она лихорадочно размышляет.

Фрейя позволила дотронуться до нее, принести ей наслаждение… и теперь изнывала от любопытства.

Но упрямая сторона ее натуры брала верх. Фрейя не намеревалась радостно бросаться в соблазн, как в омут с головой. Наверняка она всю ночь промучится, а утром их танец начнется снова.

Он дождаться не мог этого момента.

Рюрик мог быть терпеливым, пусть даже все тело ныло от неудовлетворенного желания. Фрейя того стоила, а уж сегодняшняя уступка стала для него сюрпризом.

Рюрик прикрыл глаза и отпустил дух на свободу внутри человеческого тела. Сегодня вечером он рассчитался с очередным долгом, и пусть его не оставляло некоторое разочарование, охотник внутри успокоился.

Он давно не ходил тропами человеческих снов. И давно даже не желал подобного.

Рюрик позволил духу отделиться от смертной плоти и вознестись над миром. Далеко внизу остался маленький сарай, большой дом весело сиял огнями окон. Рюрик проплыл над травяной крышей и направился к соседней деревне.

Стремительная мысль — и вот он уже на месте, мир пронесся мимо. Внизу мелькали десятки духов: мужчины и женщины сновали по деревне, зажигая на ночь огни. Рюрик просматривал их, его дух хищника проверил и отмел несколько душ, пока не нашел ту самую. Рюрик облетел зажиточный особняк, высматривая храпящую внутри свинью.

— Бенедикт, — выдохнул он и ощутил, как душа откликается на зов, мужчина заворочался во сне.

Тот не проснулся окончательно, а остался в полудреме.

Рюрик сформировался в комнате, злобно уставившись на заклятого врага.

Этот человек обидел Фрейю. Не физически, потому что у нее была собственная защита, но ударил по самому уязвимому. Запустил слушок, пробуждая суеверия и угрожая тем селянам, кто мог помочь ей, купив что-то с фермы. О, да. Рюрик дорого заплатил за информацию, пока ждал, когда Фрейя вернется домой из Акурейри.

Бенедикт хотел видеть ее слабой, одинокой и бессильной. Собирался не обольстить девушку, а просто купить, сделать своей собственностью. Хотел, чтобы она умоляла и стояла на коленях, а не встречала его как равная.

Ни один человек чести никогда не пойдет по такому пути.

Рюрик подошел к кровати и всмотрелся в жертву. Каждая его клетка требовала крови, но он не мог поступить вопреки кодексу. Истинный дреки не убивает из-за обиды. Он не отбирает людские жизни, если на него не напали. Этот договор заключили сотни лет назад, когда человеческий совет, альтинг, встретился со двором дреки и потребовал прекратить военные действия между людьми и вирмами.

Рюрик никогда не ощущал потребности нарушить один из основных законов дреки, но сейчас был на грани.

Убить подонка, однако, представлялось слишком простым решением.

Рюрик протянул руку духа и дотронулся до плеча Бенедикта, погружая их обоих прямо в мир грез.

Дреки начал управлять сном, поворачивая сюжет по своему вкусу. Приняв бессмертную форму, он взмыл высоко над болотами, по которым заставил бежать Бенедикта. Тот шатался и испуганно бормотал, оказавшись в незнакомой местности. Когда тень Рюрика пролетела сверху, Бенедикт поднял голову, и его лицо побелело от страха.

— Беги, — шепнул Рюрик.

Их окружал туман, из небольших трещин в земле сочились горячие испарения. Наслаждаясь ошеломлением смертного, Рюрик лениво пролетел над ним, затем внезапно сложил крылья и спикировал.

Бенедикт заблеял от страха и кинулся через горячий источник. Его ошпарила кислотная вода, вызвав истошный визг.

Рюрик пронесся прямо над его головой и вновь взлетел, пока Бенедикт карабкался по склизким поросшим мхом камням.

— Не так весело быть добычей, а? — издевался дреки, снова пикируя.

Волна бессвязного страха захлестнула человека. Он обмочился, и Рюрик выбрал этот момент, чтобы уцепиться когтями за его рубашку. Он поднял Бенедикта в воздух, взмахивая крыльями. Рубашка натянулась, смертный задергался, и Рюрик слегка встряхнул его, просто чтобы напугать.

— Прошу! — завопил Бенедикт, слыша, как с треском рвется ткань. — Пожалуйста! Я заплачу золотом!

Рубашка лопнула, и Бенедикт с пронзительным визгом полетел вниз. Рюрик выждал и лишь в последний момент подхватил рыдающую добычу. Коготь подцепил лодыжку.

Теперь дреки завладел вниманием селянина.

— Мне не нужно твое золото. Ты вообще не можешь подкупить или умолить меня. Считай это предупреждением.

Рюрик развернулся к миражу Краблы, Бенедикт вопил в его когтях.

— Ты настроил деревню против Фрейи Хельгасдоттир. Ты запугивал ее и других, чтобы никто не помогал ей и ничего не покупал у нее. Ты — не мужчина. Жалкий трус, ты понятия не имеешь, кого взбесил.

Облетев вершину вулкана, Рюрик заметил лаву, клокочущую в провале кальдеры. Языки пламени лизали стены, словно грозились живьем поглотить Бенедикта.

— Эта сучка врет! Я пальцем ее не тронул! Я не угрожал…

— Если ты сдохнешь здесь, то не проснешься. — Рюрик оскалил зубы, кружа вокруг вулкана. — Хоть раз посмотри в ее сторону, и я тебя заживо поджарю, — гаркнул он и отпустил жертву. — Я знаю, кто тут врет.

* * *

Бенедикт выставил перед собой руки, защищаясь от летящей навстречу лавы, и понял: что-то не так, что-то… Он проснулся и упал прямо в свою постель, весь в липком поту. Вокруг была знакомая комната. Огонь в камине угас, но света было достаточно, чтобы осмотреться, и Бенедикт с облегчением схватился за простыни.

Почудилось. Просто кошмар. Его легкие втягивали воздух, сердце страшно колотилось. Бенедикт застонал и уронил голову на руки. Подштанники насквозь промокли от мочи. Он вспомнил стремительно приближающуюся кальдеру, вскрикнул, и из носа выскочила сопля. Черт побери, ведь он мужчина, а не ребенок. Бенедикт яростно утер слезы и глубоко вдохнул, чтобы остановить плач.

— Просто сон, — хрипло сказал он себе, чтобы ощутить реальность.

Затем повернулся поправить простынь, и лодыжку пронзило болью. Бенедикт отдернул покрывало, чтобы понять, в чем дело…

На коже темнели следы когтей дракона.

— Не сон, — прошептало что-то в его голове.

Бенедикт подскочил и больно приложился спиной об изголовье кровати, не отрывая глаз от покрасневшей кожи.

— Боже правый, — еле выдавил он, сердце колотилось, как у кролика.

От осознания дикости происходящего желудок свело, и Бенедикт кинулся к ночному горшку. По-настоящему. Все по-настоящему! Бенедикта стошнило в горшок, моча брызнула ему в лицо. Желудок скрутило еще сильнее, но следующая волна страха исторгла из него все без остатка.

Сорвав ночную рубашку, Бенедикт вытер лицо и скорчился у стены, дрожа.

Эта сука, должно быть, натравила на него дракона.

Ответить на это оскорбление можно было по-разному. Бенедикт поднялся на ноги и потянулся за вещами. Он уже наполовину оделся, когда сон вернулся.

— Хоть раз посмотри в ее сторону, и я тебя заживо поджарю, — прошипел дракон.

Бенедикт сглотнул и медленно натянул штаны. Он не собирался ничего предпринимать. Не сам. За это он платил другим.

Бенедикт долго мусолил эту мысль, крутил ее со всех сторон, отыскивая возможный изъян.

Комар носа не подточит.

Бенедикт не мог смириться с подобной угрозой.

А еще у него был козырь в рукаве: охотник на драконов.

На тварь надо было найти управу. И Бенедикт в точности знал, как этого добиться.

* * *

В сельской пивной потрескивал огонь. Хокон баюкал свой рог эля. Заканчивался еще один длинный и, судя по всему, бессмысленный день. Разочарование зудело, но Хокон знал: надо быть терпеливым. Сегодня они исследовали Краблу, не обнаружили следов дреки, но определили, куда лучше всего установить баллисту.

Хокон покрутил серебряный медальон, подаренный женой, и потер узор. Летящий ястреб заблестел, крылья вспыхнули. Глаза, казалось, смотрели прямо сквозь него.

— Ястреб для охотника, — поддразнила Арья в их свадебную ночь, застегивая цепочку на шее мужа.

Воспоминания стали истираться, и это бесило. Хокон знал лицо Арьи, но когда вызывал в памяти ее образ, то не мог представить все детали, словно забывал их по частям. Лицо любимой обрамляли волосы цвета чистого золота, а янтарные глаза сверкали.

Шесть лет отчаяния. Шесть лет с того дня, как дреки украл ее.

Хокон сжал медальон в кулаке. Ночь-другую он мог подождать, пока терпение не принесет долгожданные плоды.

— На что уставился? — ухмыльнулся Ролло, его громкий голос прорезал гул, царивший в пивной. — Думаешь, я не попорчу твое смазливое личико?

Гигант поднялся, сжал кулаки и направился к самому юному в их компании. Прежде, чем Хокон успел отреагировать, вмешался кое-кто другой.

Один из его новобранцев, Магнус, перехватил Ролло и оттолкнул к стене, словно тот и не был весом с доброго медведя, а сам оскалил зубы. Ролло переключился с младшего на новичка.

— Убрал руки от моего брата! — предупредил Магнус. От его голоса по спине Хокона пробежал холодок.

Драконоборец вскочил, чуя опасность. Его люди соскучились по убийству, а тщательное планирование и долгие дни безуспешной охоты всех утомили. Если не остановить стычку, прольется кровь.

— Хватит.

Магнус и Ролло одновременно взглянули на него, но выражение лица Магнуса не изменилось. Он и его брат Андри присоединились к отряду Хокона в Акурейри, соблазненные звоном монет. Хоть людей у Хокона было достаточно, он оценил жесткие лица и широкие плечи новичков. Воинов он узнавал с первого взгляда.

Такие ему и требовались в этой миссии.

— Сосредоточьтесь на дреки, — сказал Хокон толпе настороженных мужчин. — Скоро получите свою кровь.

— Когда? — рявкнул Гуннар.

— Айе, — прорычал Йон. — Когда мы пойдем в драконье логово?