Глава 7. Тин

Если одной ночи в объятьях Дороти было недостаточно, чтобы свести его с ума, то второй — вполне. Будь прокляты эти пикси, из-за, которых им пришлось провести ночь под его плащом. Летающие обезьяны, как называла их Дороти. Без сомнения, это был ещё один термин, которому она научилась у Глинды. Почему она хотела отправиться к этой тупой ведьме, было выше его понимания. Кроу — другое дело, вместе они путешествовали по Оз, а Глинда всего лишь подарила ей серебряные туфли. Глинде следовало защищать Юг от Ленгвидер, которая всеми силами пыталась его захватить. Тин промолчал, что Ленгвидер владеет западными территориями, потому что не хотел упоминать её имя.

— Пожалуйста, расскажи, что это за городок, — Дороти поспешила к Тину, указывая на поселение, виднеющееся среди деревьев. Целый день они не видели ничего кроме леса, поэтому он не мог винить её за вспышку любопытства. Ещё один день их молчаливого путешествия подошёл к концу. — Это ведь не галлюцинация?

Вид соломенных крыш и покосившихся домов был не слишком гостеприимным. Города означали фейри. Фейри означали неприятности. Но дорога из жёлтого кирпича пролегала прямо по центру города. За эти годы Тин обошёл почти весь Оз, но никогда не бывал на территории Ленгвидер.

— Нет, это действительно город, — ответил Тин.

Но они не пойдут через него. Им нужна дорога, но они легко найдут её, обойдя стороной этот маленький очаг цивилизации. Если продолжат двигаться, то уже вечером окажутся на Юге. Даже если остановятся на привал, то все равно окажутся на месте на день раньше намеченного срока. Отдых же в городе затормозит их, и они прибудут день в день, хотя и Тин не планировал проспать всю ночь. Но Дороти еле волочила ноги и, казалось, могла рухнуть от лёгкого дуновения ветерка.

— Не могу дождаться, когда приму ванну и съем что-то кроме орехов, — она мечтательно вздохнула и закрыла глаза.

Тин прикусил язык, чтобы не напомнить ей, что он охотился за их обедом несколько часов назад. Мясо было жестким и его было не слишком много, но достаточно сытным. Ему даже не пришлось охотиться за второй порцией.

— И поспать в постели… В одиночестве.

Последнее добавление к ее списку заставило Тина нервничать. Разве ей было так неприятно спать рядом с ним? Ведь он держал свои руки при себе. Хотя его очевидное влечение к ней было слишком явным, когда она прижалась к нему своим телом. Он знал, что прошлой ночью она почувствовала его желание, но плащ был недостаточно большим, чтобы он мог держаться от нее на расстоянии. Зачарованная ткань спасла их от чудовищных пикси, а тепло его тела не давало ей замерзнуть, когда стало холоднее. Как бы он не хотел этого признавать, но его каменное сердце дрогнуло, когда она коснулась его шрамов. Ее пальцы без тени отвращения провели по его изуродованному лицу, а потом рука легла на его грудь, как будто это было самым естественным в мире. Даже шлюхи, которым он платил, не прикасались к нему и не смотрели ему в лицо. Но Дороти… Её тепло, ее сострадание даже сейчас посылали через него гудящие вибрации.

— Мы не остановимся, — сказал он, прежде чем смог остановится.

Дороти недоуменно уставилась на него.

— Что, прости, ты сказал?

— Мы продолжим идти.

— Я же сказала тебе, я найду Кроу. Я осталась с тобой только на один день, потому что ты обещал, что мы найдем город, а мне нужны припасы, — он должен был догадаться, что она не оставит попыток найти Кроу.

Тин фыркнул. Даже с припасами она не протянула бы и дня на дороге из желтого кирпича без него. Изумрудный город был еще более опасным из-за продолжающихся боев. Почему Дороти предполагала, что Кроу все еще будет там, ему невдомек. В каком бы состоянии сейчас ни находился его мозг, Кроу был достаточно умен, чтобы не болтаться там, когда идет ожесточенная борьба за власть.

— Мы нашли городок, — он указал на сонную деревню. Дым поднимался из труб, но улицы были пусты, поскольку феи попрятались по домам на вечер. Запах жарящегося мяса наполнял воздух даже на расстоянии. Было бы ложью сказать, что от этого у Тина не потекли слюнки, хотя он знал, что это того не стоит. — А теперь обойдем его.

Дороти поджала губы, её глаза угрожающе блеснули, и она рванула с места в сторону домов.

Тин стоял ошарашенный её дерзостью. Она была единственной, кто не боялся его гнева, и открыто бросала ему вызов.

Дороти была почти у окраины города, когда он бросился за ней. Нагнав, он схватил ее за запястье и рванул на себя. У девушки вырвался резкий вздох, когда он прижал ее к широкому стволу дерева, поймав в ловушку своим телом.

— Ни один здравомыслящий фейри не отправится в Изумрудный город.

— Я не фейри, и меня много раз называли сумасшедшей, — сказала Дороти, в ее глазах пылал гнев. — Если твое сердце снова окаменело, возможно, мозг Кроу тоже перестал работать. Он все еще может быть там.

Тин выругался себе под нос.

— Даже до того, как Кроу вставили мозги на место, он не был таким глупым, так что не будь наивной. Ты не уйдешь, пока мы не доберемся до Лиона.

Она толкнула его в грудь, но он не двинулся с места от ее слабой попытки.

— Я не твоя пленница, Тин. Ты не можешь заставить меня остаться с тобой.

— Я заключил сделку, и я всегда выполняю её условия.

— И это все, что я для тебя значу? Глаза Дороти сверкали гневом. — Работа?

Так ли это? На его челюсти дернулся мускул. Она была работой, но все ли это? Дороти не похожа на всех, кого он знал — она ​​превратилась в бесстрашную, решительную женщину. Но также она была наивной, сострадательной, смелой… Его взгляд упал на ее губы, и он наклонился. Еще дюйм — и он поцелует ее. Как он хотел преодолеть это расстояние. Узнать, какова она на вкус. Он подавил стон при этой мысли.

Она была работой. Скоро ее лицо — это безупречное лицо — больше не будет принадлежать Дороти. Оно будет стоять в стеклянном коробе или, что еще хуже, на плечах Ленгвидер. Будет ли Лион заниматься любовью с ней, пока она будет носить голову Дороти? Откроются ли ее губы, чтобы он мог исследовать его своим языком? Будет ли смотреть в эти теплые карие глаза, когда войдет в нее? Сильная волна гнева захлестнула Тина, и он наклонился, касаясь носом нежной кожи на ее шее, чтобы успокоиться.

— Что ты делаешь? — спросила Дороти, не делая попытки его оттолкнуть.

Что он делает? Какого хрена он творит? Тин поднял голову на столько, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Мы останемся здесь до завтрашнего утра.

Если он не приведет ее к Лиону в назначенное время, ему не заплатят, и вести Дороти к смерти будет бессмысленно. Вместо этого он мог бы отправить ее обратно в Канзас… Или оставить для себя… Он отстранился от Дороти, а также от своих мыслей, и потер рукой гладкую сторону лица.

— Хорошо. Нам нужно немного поспать, чтобы восстановить силы, — Дороти сделала вид, что ей срочно понадобилось стряхнуть пыль с грязного комбинезона и отошла от дерева.

— Дороти? — прохрипел он.

Она остановилась и посмотрела на него через плечо.

— Я… Горожане обычно не приветствуют меня с распростертыми объятиями, — признался он. Внутри него возникло легкое чувство стыда. Эти эмоции поразили его почти так же сильно, как и трепет, который он испытал, когда бежал из города на ее глазах. Его не заботили горожане или их мнение. Была важна реакция Дороти.

Она подошла к нему и, взяв за руку, переплела пальцы.

— Ты не такой монстр, каким себя считаешь.

Как так случилось? Чем он заслужил, чтобы она вот так держала его за руку, как будто этой самой рукой он не убил бесчисленное количество фейри. Тепло её кожи проникало сквозь перчатки, он хотел сжать её руку в ответ, но она должна стать ещё одной кровью на его руках. Тин с трудом сглотнул.

— Я чудовище, и они, по крайней мере, об этом знают.

Дороти открыла рот, чтобы возразить, но он высвободил свою руку и зашагал в сторону города. Всю дорогу он сжимал руку, пытаясь избавиться от ощущения её прикосновения. Город был полон гномов, но из-за близости границы он привлекал и других фейри. Брауни, гномы, пикси и даже несколько проклятых баньши осели здесь. Он знал это, потому что его нанимали убить одного из них.

Они прошли несколько улиц прежде, чем увидеть ещё один вид фейри. Тин быстро отвернул выдающую его, сторону лица от женщины — нимфы и сложил руки за спиной, чтобы скрыть перчатки со стальными наконечниками. По какой-то причине он не хотел, чтобы Дороти стала свидетелем того, как нимфа убегает от них с криками о помощи.

— Привет! — крикнула Дороти и весело помахала нимфе.

Тин отчаянно вздохнул. Какого черта, она делает?

Женщина удивленно моргнула большими зелеными глазами. На ней было ярко-желтое платье из паучьего шелка с такими же лентами, вплетенными в ее черные волосы, а так же она была увешена дешевой бижутерией. Проститутка, учитывая ее помятость, и то, что ее рука опиралась на двери публичного дома.

— Не привлекай внимание, — прошептал Тин.

Дороти проигнорировала предупреждение и подошла с протянутой рукой.

— Как дела?

Женщина смерила Дороти взглядом, подозрительно глядя на её руку, а затем перевела взгляд на Тина. Он наблюдал, как её пальцы скользят по платью и напрягся. Если она искала оружие, то умрёт раньше, чем успеет сделать вдох, и тогда они точно сразу отправятся к Лиону.

— Тридцать серебряных монет за вас обоих, — дерзко сказала женщина.

— За нас обоих? — переспросила Дороти.

— Тридцать серебра? — Тин быстро обнял Дороти за плечи. Если она не хотела делать то, что ей говорили, он преподаст ей урок. — Это, кажется, немного больше, чем мы рассчитывали.

Нимфа приоткрыла рубиновые губы.

— Дело в ней, не многие фейри здесь пойдут с человеком в постель. Вернее, никто.

Дороти попыталась отскочить от Тина, но он прижал ее к себе, не позволяя нимфе рассмотреть шрамы на его лице.

«О, да,» — подумал он. Судя по пылающему лицу Дороти, это оказалось веселее, чем он ожидал.