Глава 9. Тин

Бах — бах. Бах — бах.

Ритмичное биение сердце вывело Тина из сна. Его тело не привыкло к этим ударам изнутри. Он не ожидал, что его сердце застучит в груди, и не хотел, но сейчас он чувствовал себя, как никогда живым. Его сердце стало каменным так давно, что он уже не помнил этого чувства, когда сердце ритмично стучит в груди.

Тин подумал, что его сердце сразу окаменеет. Но он ошибся, Волшебник сыграл с ним злую шутку. В течение двух лет биение его сердца замедлялось, пока, наконец, однажды он проснулся и понял, что оно перестало биться. Его сердце окаменело не из-за проклятия. Она ждало. Ждало возвращения Дороти. Всё, что требовалось, это её прикосновение, искреннее и бесстрашное.

Тин потянулся на слишком маленькой для него кровати и хрустнул затекшими суставами. Подушка пахла мочой, но это было не самое худшее, на что он клал голову. Дровосек испытывал облегчение от того, что выспался, и от того, что Дороти, как обычно не лежала на нем.

Черт возьми.

Дороти!

Тин резко сел и провел рукой по пустой кровати, затем подскочил на ноги и оглядел крохотную комнату, как будто Дороти можно было в ней не заметить. Ему стало трудно дышать. Это невозможно. Как? Если только у трактирщицы был запасной ключ и полное отсутствие желания жить. Он убьёт здесь каждого, если они не вернут ему Дороти. Невероятно! Ох, как он разделается с этой маленькой брауни. Он взмахнул топором и всадил его в дверь. Когда та не поддалась, а лишь треснула, он прокляная все на свете, полез за ключом в карман.

Мир, казалось, застыл на мгновение. Он исчез. Ключ исчез! Он точно помнил, как запер дверь и лёг обратно к Дороти, когда его сердце трепыхалось, как птица в клетке. Решив, что ключ выпал пока он спал, Тин сорвал простыни и тряхнул одеяло. Он опустился на колени и посмотрел под кроватью. Ничего. Ключа нигде не было.

Очевидное напрашивалось само собой. Он хотел отрицать, что это Дороти забрала ключ, пока он спал. Тин слишком расслабился, когда обнаружил её в комнате и был слишком потрясён, когда его сердце забилось. Он спал слишком крепко. Разрушенное проклятие неожиданно свалилось на его голову, это совсем выбило из колеи. Дороти не только вытащила ключ из кармана, она также выбралась из его объятий и беспрепятственно выбралась из кровати и комнаты и заперла его.

— Черт побери, — он кипел от гнева на себя за свою беспечность, а также на Дороти за то, что пренебрегала своей безопасностью.

Тин крепче сжал топор и рубанул по двери. Он замахивался снова и снова. Вокруг него летели щепки и, когда в двери появилась дыра, ударил в дверь всем телом.

Два брауни с глазами бусинками в ужасе смотрели, как он спускается, и влезает топором в книгу регистрации. Молодая белокожая женщина, сидящая в углу, подскочила так резко, что опрокинула стул. Тин сделал два глубоких вдоха, чтобы успокоиться.

— Что вы с ней сделали?

Брауни невнятно пискнула.

Тину потребовалось вся его выдержка, чтобы не убить её, ему нужны были ответы. Чёртово сердце.

— Где девушка?

— Она ушла после твоего возвращения, — пропищал бородач, стоящий на лестнице. — Она ушла из гостиницы.

Тело Тина напряглось. Чёртова Дороти и её чёртова решимость найти Кроу. И ещё чёртову Глинду. Дороти поняла, что это её единственный шанс сбежать, знала, что он не позволит ей уйти. Это было самоубийством идти без него, но, по всей видимости, поиски Пугало для неё были важнее собственной жизни.

— Она ушла одна? — спросил Тин.

Брауни кивнул.

Конечно она ушла одна, потому что была чертовски глупа. Какие ещё ей нужны доказательства, что Оз опасен? Дорога из жёлтого кирпича была разрушена, Изумрудный город стал полем битвы, чёртовы пикси по ночам выходили на охоту. Если она умрёт, то только по собственной глупости. Конечно, он выследит и убьёт каждого, кто прикоснется к ней.

Лицемер, упрекнул себя Тин. Разве не он собственной персоной вёл её на казнь? Возможно, Дороти была не так уж и глупа. Возможно, она должна бежать от него. Хуже всего, что она ушла ночью. Черт бы побрал это ожившее сердце. Всё было бы проще, если бы не приходилось бороться с чувствами.

Тин вышел из гостиницы и замер. Куда она могла пойти? Обратно в Изумрудный город? Даже несмотря на то, что он уверил её, что Кроу там нет?

Черт.

Он накрыл лицо свободной рукой, несмотря на боль от острых наконечников перчатки, попытался представить ход мыслей Дороти. Она не была маленькой девочкой, а эту Дороти он знал всего несколько дней. Он не знал, как она думает. С фейри было легче, они уважали только деньги и силу. Ни того, ни другого у Дороти не было.

Деньги и сила.

Бордель. Кроу сказал нимфе, что зайдёт в бордель перед тем, как уехать из города. Если он не наведался туда, значит, был где-то поблизости. Если, конечно, кто-то из местных уже не сообщил ему, что заметил Дороти…

Он выбросил эту мысль из головы и помчался в бордель. Дверь с грохотом ударилась о стену, перепугав посетителей и работников. Мадам, разговаривавшая с Кроу, могла быть любой из присутствующих.

— Кроу возвращался? — прогремел он, привлекая внимание всех.

Фейри зашевелились, атмосфера стала напряжённой, когда они поняли, кто он. Долговязый эльф сбросил с колен полуголую рогатую женщину и закричал. Началась паника. Стулья падали на пол, когда обитатели борделя начали вскакивать, маленький фейри упал, споткнувшись об опрокинутую мебель, после чего на него наступило существо с копытами. Мужчины отшвыривали проституток в сторону Тина и бежали к заднему выходу. Женщины плакали, одна упала в обморок. Тин не хотел наблюдать всю эту драматичную сцену.

— Проклятые бесполезные куски дерьма, — взревел он.

Здесь он не найдёт ответов. Он развернулся и попытался вспомнить все, что знал о Пугало до того, как тому вправили мозги. Одиночка. Тихий. Ему нравилось работать руками. Но потом его мозг заработал нормально, и Тин не имел понятия, как это изменило его.

Думай, Тин, думай.

Кроу не захотел бы остаться в городе, даже таком тихом, как этот. Он предпочитал природу настоящему дому, и это вряд ли изменилось. Значит, лес. Где-то поблизости, но не слишком. Бормоча проклятия, Тин отправился на окраину города.

Два раза обойдя лес вокруг города, Тин, наконец, нашёл первую зацепку. Тихий звук эльфийской песни. Тин осмотрел ветви деревьев, но не нашёл пикси. Только Кроу могло хватить глупости разбить лагерь в лесу и ещё не бояться привлечь к себе внимание.

Сердце Тина громко стучало в груди, когда он шёл через лес на звук песни. Он старался подавить все эмоции. Дороти пожалеет, что сбежала, а Пугало пожалеет, что привёл её в это опасное место. Если Дороти рассказала Кроу, что они шли к Лиону, то им обоим придётся пожалеть, потому что тогда Тину придётся сражаться с Кроу за неё. Когда Тин сражался, он всегда побеждал, а ему не хотелось убивать бывшего друга. По крайней мере, не на глазах Дороти. Почему его вообще волнует, что чувствует Дороти? Её явно не волновало, что чувствует он. Даже если её это волновало, какая разница? Пугало всего лишь помеха. Какая ему разница, что Дороти будет ненавидеть его два последних дня своей жизни? Он оставит её Ленгвидер и уйдёт богатым. Скоро его сердце снова станет каменным, и все его сомнения исчезнут.

От этой мысли у него скрутило живот. Нет. Что бы ни сделала Дороти, он не отдаст её ни Ленгвидер, ни Лиону. Мысль отдать её казалась такой же сумасшедшей, как и когла-то, мысль о том, что его сердце снова оживёт.

Лес поредел, он вышел на место, откуда доносилась песня, но Кроу не было. Он посмотрел на опавшие листья и прислушался, рука медленно потянулась к топору. Песня оборвалась, и Тин стиснул зубы.

— Ты можешь просто попросить меня спуститься. Не за чем рубить деревья, Дровосек, — сказал Кроу.

Взгляд Тина метнулся вверх и наткнулся на повязанный между деревьев гамак. Он слегка качнулся и показался сапог с заостренным носком.

Облегчение от того, что он нашёл Кроу, мгновенно улетучилось от того, что ему предстояло иметь с ним дело. Десять лет назад он видел его последний раз. Как только Дороти ушла, тот тоже ушёл, ни с кем не попрощавшись в Изумрудном городе. Эгоистичный ублюдок.

— Не обязательно воспринимать свое имя так буквально и вить себе гнездо в двадцати футах над землёй.

«Crow» — в переводе с аглийского языка означает «ворон».

— Говорит мне фейри с железной татуировкой на лице.

Тин не стал препираться.

— Тащи свою задницу сюда.

На мгновение воцарилась тишина, прежде чем Кроу громко выдохнул. Тёмная фигура, спрыгнула с гамака, как будто он был гребаной птицей. Пугало выпрямился и стал похож на смертельную тень, хотя вряд ли отнял бы жизнь даже у самой жалкой души.

В длинные чёрные волосы, которые падали ему на плечи, были вплетены чёрные перья, лицо закрыто маской в форме клюва. Тонкие верёвки, скрученные в узлы, закрывали часть обнажённой мускулистой груди.

— Я искал тебя, — признался Кроу. Он снял маску, показывая светло-карие глаза, высокие скулы и небольшой горизонтальный шрам над переносицей.

— Не только меня, — заметил Тин. — Где Дороти?

Глаза Кроу расширились.

— Разве она не с тобой? Мне поведал гном, что ты вернул её и путешествуешь с ней.

Проклятые гномы! Видимо, один из них видел, как он вытащил Дороти через портал.

— Разве ты видишь её? — прорычал он, делая шаг вперёд.

Пугало посмотрел за спину Тина.

— Возможно, ты спрятал её в безопасном месте?

— Не играй со мной, — Тин подошёл к Кроу и схватил за горло. — Она улизнула из гостиницы, чтобы найти тебя. Неужели думаешь, я поверю, что она случайно сбежала именно в ту ночь, когда ты оказался в городе?

Кроу спокойно смотрел в глаза Тину, несмотря на руку, сдавливающую его шею.

— Если она не с тобой и не со мной, значит, у нас одна проблема.

Тин отпустил Кроу и зарычал. Он был бы рад целому рою пикси, обрушившихся на него сейчас, убив их, он мог бы вместить на них часть своего гнева. Его сердце бешено колотилось, он не мог его успокоить. Тин хотел вырвать его из груди и швырнуть окровавленный кусок плоти о дерево. Но вместо этого метнул топор в ствол дерева.