ГЛАВА 2

Талия

– Что он в руке сжимает? Это склянка. Он, значит, отравился, – я выхватила флакон из неподвижных пальцев Алекса и поднесла к носу. – Ах, злодей, все выпил сам, а мне и не оставил!

Я опустилась на колени на деревянный пол и склонила голову в молитве. Слезы щипали глаза, когда я смотрела на лежащего передо мной неподвижного человека в гробнице.

– Но, верно, яд есть на его губах. Тогда его я в губы поцелую и в этом подкрепленье смерть найду.

Я заползла к Алексу, прижалась к нему и нежно, целомудренно поцеловала в губы. Он игриво высунул язык, и мне пришлось подавить смешок.

– Какие теплые!

Откуда-то издалека донесся мужской голос.

– Где это место? Веди, любезный.

– Чьи-то голоса, – я просто констатировала факт. – Пора кончать.

Вытянув руку, я нащупала кинжал Алекса и подняла его. Серебристый металл блеснул на свету.

– Но вот кинжал, по счастью. Сиди в чехле, – слезы текли по моим щекам, когда я ударила себя в живот, согнулась и безвольно упала на Алекса.

С закрытыми глазами я лежала в гробнице, слушая, как сторожа разговаривали рядом, пытаясь понять, что произошло. Следом вошли мои мать с отцом. Мать кричала, плакала, молила об ответах. Отец же требовал, чтобы ему рассказали, что случилось. Мы с Алексом лежали неподвижно, пока им объясняли все, от нашей любви до причины смерти. Родители оплакивали смерть своей дочери.

Наконец, заговорил князь.

– Сближенье ваше сумраком объято. Сквозь толщу туч не кажет солнце глаз. Пойдем, обсудим сообща утраты. И обвиним иль оправдаем вас. Но повесть о Ромео и Джульетте останется печальнейшей на свете.

Занавес закрылся, а зал взорвался аплодисментами.

– Ты такая красивая Джульетта, – произнес Алекс, поднимаясь и руками заключая меня в клетку.

– А ты красивый Ромео, – ответила я.

Алекс по-мальчишески улыбнулся и стал склоняться ко мне, собираясь поцеловать, но прежде чем наши губы встретились, мы услышали голос:

– Не сейчас! Не сейчас! Вставайте! Вставайте! – упрекнула нас профессор Марино. – У нас выход после занавеса! Скорее!

Алекс вышел из гробницы первым и помог мне подняться на ноги, а потом перенес меня оттуда, поставив на пол.

– Позже, – прошептал он мне на ухо, отчего румянец стал подниматься по шее к щекам, согревая кожу.

Мы выстроились в линию, и шторы разъехались в стороны. Все актеры поклонились и сделали реверансы, после чего снова раздались аплодисменты. Я скользнула взглядом по зрителям и нашла свою семью. Мама широко улыбалась. Когда наши взгляды встретились, она произнесла одними губами: «Я люблю тебя».

«Я люблю тебя больше», – также беззвучно ответила ей.

Потом я посмотрела на брата. Засунув пальцы между губ, он свистел так громко, что перекрывал аплодисменты. Я закатила глаза, но была жутко счастлива видеть его здесь. Когда мне было десять, а ему пятнадцать, наши родители развелись. Я переехала в Рим, чтобы жить с мамой и ее родителями, а брат остался с отцом в Салоники. Я ненавидела то, что нас разделяло такое расстояние, но иначе было нельзя. Я не собиралась оставаться в Греции без мамы, а Феникс никак не мог уехать. Он должен был вместе с отцом управлять семейным бизнесом.

После брата я посмотрела на своего отчима Стэфано. А потом с улыбкой перевела взгляд на бабушку и дедушку. Эмилио и Веру. Я все еще ласково называла их nonno и nonna⁶. Все они хлопали и сияли от гордости.

Занавес снова закрылся. Зал ликовал.

– Великолепно! – воскликнула профессор Марино. – Какой замечательный способ закончить семестр. Идите к своим семьям. И до встречи в августе. Наслаждайтесь летом... но не переусердствуйте, – она игриво подмигнула, и мы рассмеялись.

– Пойдем, – проговорила я, схватив Алекса за руку. – Не могу дождаться того момента, как ты встретишься с моей семьей, – я уже знала, что родные Алекса не пришли. Они жили в Штатах и не смогли выбраться. Алекс сам решил навестить их этим летом и пригласил меня к нему присоединиться.

– Талия! – мама заключила меня в объятия и поцеловала в щеку. – Мир еще не видел Джульетты лучше тебя, – она чуть отстранилась, подставляя мне щеки. – Ты проделала великолепную работу.

– Спасибо, мам.

– Талия, ты и правда потрясающе выступила, – заговорил дедушка. – Вы оба, – он перевел взгляд с меня на Алекса, и я решила, что это был намек, чтобы я представила его семье.

– Алекс, это моя семья. Мама, Мэлоди, отчим, Стэфано. А это мой брат Феникс и дедушка с бабушкой, Эмилио и Вера.

Алекс поцеловал маму и бабушку в щеки, а мужчинам пожал руки.

– Очень приятно со всеми вами познакомиться.

– О, ты американец, – заявил дедушка, услышав его акцент, хотя давно был в курсе. С тех пор, как мы встретились с Алексом в этом семестре в классе прикладных искусств – когда он перевелся в наш колледж, чтобы последние полтора года учиться заграницей – я несколько раз говорила о нем с семьей.

– Да, сэр, – ответил Алекс. – Итало-американец. Я приехал сюда, чтобы побольше узнать о своих корнях.

Мой дед одобрительно кивнул.

– Ты присоединишься к нашей внучке этим летом?

Алекс растерянно посмотрел на меня. Я еще не сказала семье, что поеду с Алексом в США, вместо того, чтобы по обыкновению провести лето дома.

– Вообще-то я собиралась с Алексом в Чикаго на первую половину лета, – призналась я.

Nonno поджал губы, как я и ожидала, но меня больше заботила реакция мамы. Она нахмурилась и прикусила губу. Я знала, что не стоило так все на нее вываливать, но все решилось в последнюю минуту. Я узнала об этом пару дней назад и решила, что лучше будет рассказать ей об этом лично. Кроме последней недели лета, которую я проводила с отцом, все каникулы мы жили с мамой. Она была моей лучшей подругой, и переезд во Флоренцию, чтобы посещать колледж, был одним из самых трудных решений, которые мне приходилось принимать. Жить в трех часах езды от мамы было нелегко.

– Прости, cara mia⁷, но это невозможно, – проговорила мама. – Тебя срочно вызывает твой отец, – она выплюнула последнее слово, как какое-то ругательство. Мама не рассказывала, почему они с отцом развелись, но я знала, что причина была очень плохой, поскольку даже после всех этих лет она по-прежнему отказывалась с ним видеться и говорить.

– Что? Нет! – я в замешательстве покачала головой. – Я ведь всегда навещаю его в последнюю неделю лета, и ты это знаешь.

– Почему я только сейчас об этом слышу? – спросил nonno, его голос был полон беспокойства.

– Я узнала об этом лишь вчера вечером, – объяснила мама. – Талия, твой брат заберет тебя с собой.

– Так вот зачем ты пришел, – прошипела я, выбирая нападение, чтобы скрыть свою боль за злостью. – Не для того, чтобы увидеть мое финальное выступление, а утащить обратно в Салоники?

– Я приехал посмотреть на тебя, – медленно проговорил Феникс, – но да, кроме этого я провожу тебя к папе.

– Я никуда не поеду, – я вызывающе вздернула подбородок и скрестила руки на груди. – Я увижу отца в конце лета, как делаю каждый год. Кроме того, я уже купила билет на самолет до Чикаго.

– Cara mia, почему бы нам не обсудить это наедине? – предложила мама. Тон явно свидетельствовал о том, что она хотела быть вежливой перед Алексом, но ее изогнутая бровь говорила о том, что это не подлежало обсуждению.

Нравится мне или нет, но я поеду с Фениксом навестить нашего отца.

Мы отправились ужинать, как и планировали, но вся трапеза проходила в напряжении. Все были вежливы, но сложно было не заметить огромного слона в комнате. Когда подали десерт – мой любимый крем-брюле – я, наконец, заговорила о том, о чем никто не решался.

– А почему мне нужно навестить папу именно сейчас?

– Я не уверен, – отозвался Феникс. – Мне лишь сказано привезти тебя к нему.

– А если я откажусь?

Феникс посмотрел на меня таким взглядом, будто прося не усложнять ситуацию.

– У тебя нет выбора.

– Мам, – попросила я. Она всегда меня прикрывала, когда речь заходила о моем отце. Если кто-то и мог спасти меня от поездки, так это она.

– Я ведь сказала, что мы поговорим об этом позже, – отозвалась мама, откусывая кусок десерта.

– Я заберу ее прямо отсюда, – произнес Феникс.

Глаза мамы округлились.

– Сейчас? Я думала, мы сможем сперва вернуться домой.

– Мы вылетаем из Перетолы, – заявил Феникс. – Самолет будет в семь часов.

– Может, тогда я полечу один, а ты потом догонишь? – предложил Алекс, он всегда был миротворцем.

Когда мы встретились, я спорила с одной студенткой о спектакле, над которым мы работали. Она считала, что я чересчур драматична для того персонажа, а я чувствовала, что вкладываю недостаточно. Тогда подошел Алекс, сыграв роль посредника, согласившись с ней, а не со мной. А потом он представился, на что я ответила холодно. Расстроенная, поскольку Алекс поддержал не меня. Он рассмеялся и пообещал, что всегда будет со мной честен. С тех пор Алекс стал частью нашей группы. То, что начиналось, как дружба, позже переросло в нечто большее, и около двух месяцев назад мы стали официальной парой. Алекс был милым, вдумчивым и заботливым. С ним я видела свое будущее.

– Я так хотела поехать с тобой, – расстроенно произнесла я. Однако чувствовала и раздражение из-за того, что отец снова портил мои планы. Это так на него похоже. Он олицетворял хаос, что всегда сказывалось на его семье. Прошлым летом я планировала посетить Кембридж с друзьями. Мы договорились о рейсе и забронировали номера в отеле, но поскольку у отца случились проблемы с бизнесом, он вынужден был перенести мою поездку к нему, и я не смогла поехать в Кембридж.

– Поезжай к отцу. Мы поменяем тебе билет, и ты сможешь улететь прямо от него в Чикаго, – сказал Алекс. Он протянул руку под столом и нежно сжал мои пальцы.

– Я смогу это сделать? – спросила я Феникса.

– Не вижу, почему нет, – он пожал плечами, а потом посмотрел на часы. – А вот теперь нам действительно пора.

– Я даже не смогу собрать вещи.

– Мне сказали, что об этом позаботятся, – ответил Феникс.