Я вздохнула, стараясь не злиться, и когда взяла все под контроль, твердо сказала ему.

– Это не отскок.

– Ты не копала глубоко внутри себя, Табби, – повторил Лэн быстро, но нежно, и я уставилась на него.

Затем я наклонилась вперед и пристально на него посмотрела.

– Вы двое можете побыть наедине? И, Лэндон, я поговорю с Шаем, объясню все ему. Мне нужно, чтобы он оставил меня заниматься тем, что мне нужно сделать, поскольку только вчера я приняла важные решения, возможно, испортила свою карьеру, возможно, потеряла жилье и работу, чтобы я могла быть с твоим братом, и мне нужно разобраться в своей жизни.

У него сверкнули глаза.

Я продолжила говорить.

– Когда у вас двоих будет время поговорить по душам, он расскажет тебе, что происходило последние семь месяцев. Он не скажет тебе, что это значило для меня, потому что он не должен знать. Так что, если я смогу разделить с ним все, что Шай имел в виду для меня за последние семь месяцев, за две минуты до его возвращения, я сделаю это.

Он ничего не сказал, просто пристально смотрел на меня, поэтому я продолжила.

– Да, он помог мне забыть Джейсона, и он сделал это сам, без давления. Пока не случилось то, о чем я ему позволю рассказать, он прикрывал мою спину каждый божий день с тех пор, как я впустила его обратно после смерти Джейсона. Потеря была слишком свежей, я бы не позволила себе думать о том, чтобы испытывать те же эмоции к другому человеку так скоро после потери того, с кем я собиралась провести остаток своей жизни, поэтому я отрицала то, что развивается между нами.

Я сомневалась в эффекте, поэтому продолжила.

– С той самой первой ночи, когда я впустила его обратно, я знала, что стало развиваться между нами.

Его глаза снова вспыхнули, но я проигнорировала это и продолжила говорить.

– Но я не отрицала тот факт, что знала, что, когда была с Шаем или даже разговаривала с ним, я чувствовала больше, чем чувствовала бы даже через годы после смерти Джейсона, за годы до смерти Джейсона, даже до того, как встретила Джейсона. Так что могу тебя заверить, что я благодарна Шаю за его доброту. Я также с ним не потому, что мне одиноко. И тем более я с ним не потому, чтобы снова испытать себя на прочность.

Я выложила все это на одном дыхании и глядя ему в глаза.

Ему и себе.

– Я с ним, потому что, когда я с ним – я могу быть собой. Я с ним, потому что он горячий. Я с ним, потому что он позволяет мне болтать, потому что я склонна болтать, и он позволяет мне болтать, когда у меня был плохой день. Я с ним, потому что, когда я говорю, он помогает мне чувствовать себя лучше, и делает это без особых усилий. Я с ним, потому что у нас есть время, когда я на его байке и мы просто едем вместе, даже не разговаривая, просто будучи свободными.

Я сжала руки перед собой и продолжала говорить Лэндону правду.

– Между нами произошло дерьмо, потому что я запуталась, вела себя глупо и откровенно незрело, и Шай по понятным причинам разозлился на меня. Мы разошлись на месяц, и я потерялась. Абсолютно. Я так не терялась, даже когда потеряла Джейсона. Теперь мы снова вместе, и я снова стала сама собой. Если я все неправильно истолковываю, и все это выглядит перед тобой как отскок, то прошу прощения. Для меня это так не выглядит. Впервые за долгое, долгое время я счастлива. Я также рада, что нашла время, чтобы доказать тебе, что готова внести свой вклад, чтобы увидеть, как мы преодолеваем расстояние. Я просто надеюсь, что ты не будешь мешать, потому что сам сказал, что заметил, что «твой брат счастлив, я никогда его таким не видел, и было бы хорошо, если бы ты не облажалась».

– Надеюсь, ты знаешь, что я не скажу все это своему брату, – ответил Лэндон.

– Хорошо, – ответила мгновенно. – Я рада это слышать, но просто предупреждаю, было бы неплохо знать, что ты тоже будешь прикрывать его спину. Его братья в клубе защищают меня по понятным причинам, теперь же еще больше защищают меня после того, что произошло с Джейсоном, и я думаю, ты понимаешь, что, когда они узнают, что мы вместе – это может быть плохо воспринято. Шай не проживал жизнь, держа себя в руках, в ожидании той единственной, – у меня задрожали губы, но я проигнорировала это и взяла себя в руки. – Нам может повезти, и они примут нас с распростертыми объятиями. К сожалению, я не думаю, что это случится. Ты знаешь, кто я такая, так что также знаешь, что мой отец президент клуба, и, если он не захочет приветствовать Шая в моей жизни с улыбкой и рукопожатием, он может все усложнить для него. Так что, если Шай разгрузит тебя, что может случиться, я прошу тебя, чтобы твои опасения о нас не омрачили поддержку, которую ты ему оказываешь.

Его глаза снова сверкнули, и он тихо пробормотал.

– Я бы никогда так не поступил, Табби.

– Хорошо, – ответила я. – Тогда я думаю, что мы все выяснили.

– О чем, черт возьми, вы двое говорите?

Голос Шая был низким и грохочущим.

Не хорошо.

– Парк... – начал Лэндон, но не стал продолжать, когда Шай, держа в каждой руке по кружке кофе, подвинулся к креслу Лэна и сердито посмотрел на брата.

– Мы должны выйти на улицу и поговорить? – спросил он.

Я встала, как и Лэндон, и не было ничего необычного в том, что я открыла рот первой.

– Все хорошо, дорогой.

Шай посмотрел на меня.

– Судя по тому, что я слышал, нет.

– Подожди две секунды, – начала я. – Поставь себя на место Лэндона, представь себе женщину, которая годами держала обиду на твоего брата, а потом ты слышишь, что она потеряла жениха, и, когда ты появишься, то видишь, что они внезапно и необъяснимо стати встречаться... Что ты сделаешь?

Шай поставил кружки на столик и повернулся к брату.

– Что бы я сделал, так это позаботился спросить о ее потере, даже если она была уже давно, и понял бы, что мой брат не гребаный идиот.

О!

– Шай... – начала я, но Лэндон опередил меня.

– Парк, я не думаю, что ты идиот, но думаю, ты понимаешь, зачем я все это спрашивал.

Шай вытянул руку, обнял меня, и я обнаружила, что лечу к нему, тяжело приземляясь возле его бока. Одной рукой он обхватил меня за плечи, другую обвил вокруг моей талии и делая все это, он не сводил с брата пристального взгляда.

– Посмотри на меня, что ты видишь? – зарычал он, а когда Лэндон не ответил, повторил свое требование. – Что ты видишь?

О боже.

Я не знала, радоваться ли мне, потому что знала, о чем Шай думает насчет Лэндона или бояться, потому что мне не хотелось, чтобы в «Книжном магазине Фортнума» произошла стычка. Не рядом с тем сумасшедшим парнем за прилавком. Он встанет на сторону Лэндона, и Шай будет в меньшинстве.

Мои глаза переместились на Лэндона, чтобы увидеть, как он принимает нас, затем они переместились на лицо Шая.

– Я вижу это, Парк, – тихо сказал он.

– Чертовски блестяще, Лэн, – отрезал Шай. – А теперь пойми вот что. Не смей, – он наклонил нас к брату, – обижать мою женщину. Я отпущу это, потому что чертовски счастлив, что ты дома. Если это произойдет снова, я не позволю этому сойти тебе с рук. Ты меня понял?

– Я не обиделась, Шай, честно, – быстро сказала я ему, надеясь разрядить его гнев, даже когда почувствовала, как теплая защита его слов поселилась прямо в моей душе.

Его глаза скользнули по мне.

– Ну, я закончил.

Сообщение доставлено.

– Отлично, босс-байкер, – быстро пробормотала я, и Шай прищурился.

– Не будь такой чертовски милой. Клянусь Богом, если ты оближешь губы еще раз, я сойду с ума. В следующий раз, когда ты оближешь губы, ты сделаешь это, когда мы не будем в общественном месте, и я смогу выпустить реакцию, которую испытывал полмиллиона гребаных раз за четыре гребаных года каждый раз, когда видел, как ты это делаешь. Но не здесь в книжном магазине, где я не могу этого сделать.

Несмотря на напряженную ситуацию, это вызвало у меня покалывание и еще более теплое чувство, поселившееся в моей душе. Я все же поборола желание облизать губы (что было именно то, что я собиралась сделать), и просто смотрела на него.

Шай уставился на мой рот, потом перевел взгляд на мои глаза и снова посмотрел на брата.

Я тоже посмотрела на Лэна и увидела, что он улыбается.

– Я не нахожу здесь ничего, что было бы достойно улыбки, – предупредил Шай.

– Извини, Парк, но должен признаться, я улыбаюсь, чтобы не рассмеяться до упаду, потому что если бы я это сделал, то ты бы мне врезал.

– Я также не нахожу здесь ничего достойного смеха, – заявил Шай.

– Это потому, что вы не видите друг друга со стороны. Серьезно, Парк, я должен сказать это. Вы чертовски хороши вместе.

Я сжала губы в еще одном усилии не облизать губы, уверенная, что Шаю вряд ли понравится, что его назвали милым.

Я была неправа.

– Серьезно? Ты только что это заметил? Господи, Лэн! – ответил Шай.

– Нет. Я заметил это у тебя дома, но больше был сосредоточен на том, что твоя девушка была милой и горячей в простыне. Так как теперь она полностью одета, я могу увидеть больше.

Я опять же посчитала это не очень хорошим ответом от Лэндона Кейджа, так как подозревала, что Шай не хотел бы знать, что его брат думал, что я симпатичная и горячая, и отвлекся на то, что я была в простыне, и на этот раз была права.

– Ты что, издеваешься надо мной? – зарычал Шай.

– Мы можем выпить кофе? – вмешалась я. – Мне нужен кофеин. Затем мне нужна еда. Затем мне нужно сделать несколько звонков, чтобы выяснить, есть ли у меня дом и работа. Смотреть, как двое крутых парней уперлись рогами, конечно, горячо, но это не поможет мне разобраться в моей жизни. Так что я была бы признательна, если бы мы двинулись дальше.

Шай быстро перевел взгляд на меня, и я сразу заметила, что выражение его лица изменилось с гневного на спокойное.

– Сладкая, у тебя все будет в порядке, – заверил он меня.

– Да, но, чтобы все было в порядке, мне нужно сделать несколько телефонных звонков, так что мы можем продолжить наше утро? – я выстрелила в ответ, и его губы дернулись.

– Мы можем продолжить наше утро, – согласился он.

– Потрясающе, – пробормотала я, закатывая глаза на слова Шая, но, когда посмотрела на Лэндона, улыбнулась.