Глава 1

«Мне приснился сон»

Три с половиной месяца спустя

Зазвонил телефон, и Паркер «Шай» Кейдж открыл глаза.

Он лежал на спине в постели в своей комнате на территории мотоциклетного клуба «Хаос». Свет все еще горел, и он был погребен под кучкой женщин. Одна прижалась к его боку, закинув ногу ему на бедра, а руку – на ребра. Другая лежала вниз головой, прижавшись к нему с другой стороны, ее колено упиралось ему в живот, а рука лежала на его икрах.

Обе были голые.

– Черт, – пробормотал он, с трудом выбираясь из-под женских конечностей. Шай потянулся к телефону.

Посмотрел на дисплей, сдвинув брови при виде «неизвестного абонента», которого увидел на экране, и коснулся большим пальцем, чтобы ответить.

– Да, – сказал он в трубку.

– Шай? – спросила какая-то женщина, ее голос звучал странно, издалека, тихо.

– Да это я, – ответил он.

– Это Табби.

Он подскочил в кровати.

– Послушай, мне очень жаль, – ее голос дрогнул, как будто она пыталась перестать плакать или, может быть, задыхаться, затем она прошептала. – Так жаль, но я в затруднении. Думаю, у меня даже могут быть... эм... проблемы.

– Где ты? – рявкнул он в трубку, перекатился через женщину и встал на ноги.

– Я... я... ну, я была с этим старым другом, и мы... Черт, эм... – она запнулась, когда Шай зажал телефон между ухом и плечом и натягивал джинсы.

– Детка, где ты? – повторил он.

– В ванной, – ответила она, когда он поднял с пола футболку и выпрямился, ожидая, что она скажет еще что-нибудь.

Когда девушка этого не сделала, он мягко подсказал.

– Мне нужно знать, где эта ванная, сладкая.

– Я... э-э... этот парень... э-э... я, конечно, не знала, но думаю, что он... – у нее перехватило дыхание, прежде чем она прошептала так тихо, что он едва расслышал, – плохой парень.

Черт.

Дерьмо.

Шай поднял ботинки с пола и сел на кровать, чтобы натянуть их вместе с носками, спрашивая.

– Мне нужно взять с собой еще кого-нибудь?

– Я не хочу никого... – она сделала паузу. – Пожалуйста, никому не говори. Просто... пожалуйста, напиши мне, когда будешь здесь. Я останусь в ванной, включу виброзвонок, чтобы никто не услышал, и выползу в окно, когда ты придешь.

– Таб, никто ничего такого не подумает. Просто дай мне план местности. Ты в опасности?

– Я выползу в окно.

Мужчина понизил голос и перестал надевать ботинки, чтобы уделить ей все свое внимание.

– Табби, малышка, ты в опасности?

– Я... ну, вообще-то я не знаю. Там много наркотиков, и я видела, ну, много оружия.

Дерьмо.

– Адрес, милая, – попросил он, и она дала ему адрес. Затем она сказала. – Не говори никому, пожалуйста. Просто напиши сообщение.

– Я так сделаю, если ты будешь держать меня в курсе и часто. Напиши мне. Просто «я в порядке» каждую минуту или около того. Если я не получу ни одного, я буду знать, что это не так, и я приведу парней.

– Я могу это сделать, – согласилась она.

– Ладно, держись, я приеду.

– Эм... спасибо Шай.

– В любое время, Таб. Да?

Он ждал, и казалось, прошли годы, прежде чем она прошептала.

– Да.

Мужчина отключился, натянул второй ботинок, встал, надел футболку и повернулся к кровати. Одна из женщин приподнялась на локте и уставилась на него. Другая все еще спала.

Он нашел свой нож в тумбочке и сунул в ножны на поясе, приказав.

– Приведи в чувство ее задницу. Вам обоим нужно одеться и уйти, – он потянулся к тумбочке, схватил пистолет, засунул его за пояс джинсов и натянул футболку. – У тебя пятнадцать минут, чтобы выйти. Ты не обрадуешься, если я приду, и вы будете все еще здесь.

– Конечно, детка, – пробормотала проснувшаяся. Она подняла руку, чтобы толкнуть подругу в бедро.

Боже.

Пробежав по ним взглядом, он понял, что с ними покончено. Некоторые из братьев, намного старше его, наслаждались тем, что могли получить подобное, и, как правило, они не ограничивались двумя кусками задницы.

Он тоже так делал, и часто.

Это поразило его, а потом исчезло.

Он никогда, ни разу, не встречал женщину, которая выглядела потерянной без него и была найдена в ту же секунду, как увидела его. Которая доверилась бы ему, как только он прикоснулся к ней. Которая заставила бы его смеяться так сильно, что его голова дернулась назад. Чьих губ он мог бы коснуться, и мир растаял для него так же, как он сделал бы то же самое дерьмо для нее.

И он не получит этого, если будет продолжать в том же духе.

Шай трусцой пробежал через двор к байку и поехал с мобильником в руке.

Она написала: «Я в порядке», и Шай сделал успокаивающий вдох и перевел взгляд обратно на дорогу.

Она снова написала. На этот раз: «Я все еще в порядке», и, приближаясь к ней, Шай почувствовал, как его челюсть начала расслабляться.

Через несколько минут она снова написала. На этот раз это было: «Я все еще в порядке, но эта ванная серьезно отвратительна».

Когда Шай прочел это, после того, как его глаза вернулись к дороге, он улыбался.

Она продолжала писать сообщения о своем текущем состоянии в порядке, с комментариями о том, насколько ей не нравится ее текущее местоположение, пока он не оказался на месте. Он заглушил мотоцикл и огляделся. В передней комнате горел свет, еще свет горел из маленького окошка на противоположной стороне. Ванная.

Он склонил голову к телефону и написал: «Снаружи, малышка».

Через несколько секунд из маленького окошка показалась босая нога, потом еще одна. Он пнул стойку, спрыгнул с байка и потянулся в темноте вверх по стене дома.

Шай схватил ее за ноги и потянул за собой, ставя на ноги.

Табби откинула голову назад, ее лицо было бледным в темноте.

– Спасибо, – тихо сказала она.

К сожалению, у него не было целой ночи, чтобы заглянуть в ее красивое лицо. Он понятия не имел, с чем имеет дело. Он должен вытащить их оттуда.

Шай взял ее за руку и пробормотал.

– Идем.

Она кивнула и побежала рядом с ним, держа его за руку, болтая туфлями в другой руке. Мужчина вскочил на мотоцикл, она последовала за ним. Выросшая среди байкеров, она без колебаний обняла его.

Шай чувствовал, как ее грудь прижимается к его спине и закрыл глаза.

Затем он открыл их и спросил.

– Куда ты хочешь пойти?

– Мне нужно выпить, – ответила она.

– Бар или комплекс? – он предложил, зная, что она выберет. Она больше никогда не приходила в комплекс.

– Комплекс, – удивила она его ответом.

Слава богу, он выгнал тех сучек. Он только надеялся, что они выполнят приказ.

Шай подъехал к комплексу, припарковался снаружи и почувствовал потерю, когда она отодвинулась и развернулась. Он поднял руку, чтобы удержать ее, когда она наклонилась, чтобы скользнуть на пятках, затем взял ее за руку и повел в лагерь.

К счастью, там никого не было. Он надеялся, что в его комнате тоже. Он не хотел, чтобы одна из этих сучек бродила и сделала ночь Табби еще хуже.

– Бери стул, детка. Я принесу тебе выпить, – пробормотал он, протягивая ей руку, чтобы вывести ее за пределы бара, а сам направился внутрь.

Табби, как он заметил, взяла направление. Она обогнула бар и села на табурет.

Шай развернулся к ней спиной и спросил.

– Что ты пьешь?

– Что заставляет тебя напиться быстрее всего? – спросила она в ответ, и он остановился, повернулся, положил руки на стойку и уставился на нее.

– Из какой передряги я тебя вытащил? – тихо спросил он.

– Все нормально теперь, когда я вылезла из окна, – тихо ответила девушка.

– Ты знаешь этих людей? – спросил он.

Она пожала плечами и посмотрела на свои руки на стойке.

– Давний друг. Старшая школа. Только она. Остальные... – она снова пожала плечами.

Шай посмотрел на ее руки.

Они заметно дрожали.

– Текила, – сказал он, и девушка посмотрела ему в глаза.

– Что?

– Быстро напоит.

Табби сжала губы и кивнула.

Он схватил бутылку и поставил перед ней.

Она посмотрела на бутылку, потом на него, и ее голова склонилась набок, когда мужчина не пошевелился.

– Стаканы? – подсказала девушка.

Он пометил бутылку, открутил крышку, поднес к губам и сделал глоток. Закончив, он опустил руку и протянул бутылку ей.

– Ты не сможешь напиться быстро из гребанных стаканов, – сообщил ей Шай.

Кончиком языка Табби облизнула верхнюю губу, и, Господи, он уже забыл, как это мило.

К счастью, девушка отвлекла его мысли от своего языка, когда взяла бутылку, посмотрела на нее, потом поднесла к губам и сделала глоток.

Табби захлебнулась, и Шай потянулся за бутылкой.

Усмехнувшись, он посоветовал.

– Может, ты и пьешь напрямую, сладкая, но все равно пить надо с умом.

– Хорошо, – выдохнула она, как будто ее горло горело огнем.

Он поднес бутылку к губам и сделал еще один глоток, прежде чем поставить ее на стойку.

Табби обхватила бутылку рукой, приподняла и сделала несколько глотков, но на этот раз она сделала это ловко, и ее рука с бутылкой медленно опустилась, хотя она все еще тяжело дышала.

Когда девушка пришла в себя, Шай облокотился на барную стойку и тихо спросил.

– Ты хотела поговорить?

– Нет, – резко ответила она, ее глаза сузились, печаль пронзила ее изнутри. Табби подняла бутылку, сделала еще глоток, прежде чем встретиться с ним взглядом. – Я не хочу разговаривать. Я не хочу делиться своими чувствами. Не хочу это вытаскивать. Я хочу напиться.

Она не оставила ни строчки, невысказанного, она сказала это просто, так что Шай дал ей это.

– Ладно, так мы сделаем это, ты будешь сидеть там и ждать, а я буду стоять здесь и смотреть на тебя, или мы сделаем что-нибудь? Поиграем в бильярд?

– Я разобью тебя в бильярд, – сообщила она ему.

– Детка, я вытру тобой пол.

– Ни за что, – усмехнулась Табби.

– Абсолютно, – сказал он с усмешкой.

– Ты так уверен, дорогой, что будет интереснее, если мы поспорим, – предложила она.

– Согласен, – ответил Шай. – Я выиграю, ты сделаешь мне печенье. Ты выигрываешь, ты выбираешь.

Не успел он договорить, как она преподнесла ему подарок, какого у него никогда не было за всю его гребаную жизнь.

Бледность исчезла с ее лица, когда румянец разлился по щекам. Жизнь засияла в ее глазах, их поразительный цвет потряс его до глубины души, прежде чем девушка превзошла все это и рассмеялась.