— У нас есть план подхода, сэр? — спросил Джакс. — Для Вашингтона?

Локи тихонько щёлкнул, но не ответил.

В основном потому, что в этом не было необходимости.

Все они знали, что Меч никогда ничего не предлагает без плана. Обычно этот план учитывал полдюжины непредвиденных обстоятельств в дополнение к рекомендованному им подходу.

Джакс просто использовал слова, чтобы вернуть Локи в настоящее.

Снова сосредоточив свой пристальный взгляд, Локи указал на северный конец переулка, в котором они стояли, показывая, что он хочет, чтобы они снова двинулись в путь. Хотя это место прекрасно подходило для короткого отдыха, оно было далеко не безопасным. Как бы то ни было, время снова поджимало.

Анале несла вахту в одном конце коридора, а Онтари, бывший член Адипана, стоял в полудюжине метров позади них, держа ружье нацеленным на другой конец длинного прохода.

— Оставайся с ней, — сказал Локи Мике, кивнув головой в сторону человеческой женщины.

Сам он на неё не смотрел, но всё равно представил её перед своим мысленным взором.

В плане внешности она была очень похожа на свою биологическую дочь, их нового протеже по компьютерным технологиям, Данте. Однако её свет ощущался значительно иным в том смысле, который свет Локи, к сожалению, хотел исследовать в кропотливых деталях.

На чисто оперативном уровне Локи ощутил лёгкий прилив радости от того, что вообще нашёл её. Никто из них не надеялся отыскать её, тем более живой.

Женщина была изобретательна.

Умна. Даже мудра, и отнюдь не по годам.

Даже Иллег, которая бывала грубой с людьми, заметила, что эта женщина, должно быть, очень умна, как и её дочь. Её положение было едва ли завидным, когда они отыскали её, но Локи не мог не восхищаться ею за то, что она вообще нашла какие-то средства к существованию, когда так много таких, как она, умирали, не издав ни звука.

Она объяснила им, небрежно, но при этом мило смущаясь, что когда люди-бандиты пришли к ней, она определила, кто был их лидером, и напала на его заместителя с ножом, умудрившись порезать ему руку. Когда Иллег спросила её, почему она это сделала, та объяснила, что, вероятно, между ними присутствовала некоторая напряжённость, поскольку так часто бывает между лидером и его замом, и поэтому она думала, что это может привлечь внимание лидера.

Её уловка сработала.

Удивлённый, заинтригованный и — Локи ощетинился при этой мысли — несомненно, увлёкшийся ею, военачальник предложил ей выбор. Она вела переговоры, всё ещё держа окровавленный нож, и в конце концов он решил оставить её в живых как постоянную часть своей команды.

Она убедила его, что её стоит кормить — немалый подвиг в этих местах. Её назвали «стоящей долгосрочных инвестиций», и Локи посчитал этот выбор слов странным.

Человеческая женщина была привлекательной.

Слишком привлекательной для него, по крайней мере, сейчас.

Локи нуждался в сексе, и очень сильно. Это не в женщине дело, сказал он себе. А в нём. Он слишком долго смотрел на видящих в своей команде, ещё до того, как они нашли её.

Конечно, он понимал, что это всего лишь рациональное оправдание.

Во всяком случае, отчасти.

Он не смотрел ни на кого из видящих в своём подразделении так, как смотрел на неё. Его свет не реагировал на их свет с той интенсивностью, которую он ощущал с момента встречи с ней. По правде говоря, он не помнил, чтобы когда-нибудь реагировал на кого-то так, как на неё.

Тем не менее, он знал, что его потребность в сексе в целом, должно быть, делает это ещё хуже.

Обычно он не спал с мужчинами, но на днях смотрел даже на Джакса, замечая мускулы на плечах и спине видящего, когда тот ополаскивался в реке после их первой разведки человеческого анклава в северной части Проспект-парка.

Но то были сиюминутные вещи, мимолётные.

Он едва мог оторвать свой свет от человеческой женщины с тех пор, как впервые увидел её. Казалось, он всё ещё не мог держать свой свет подальше от неё.

Даже подумав об этом, он поймал на себе её оценивающий взгляд тёмно-карих глаз.

«Кем бы ни были эти придурки, они все довольно горячие».

Он с потрясением осознал, что это исходило от неё, от её разума. Он приблизился слишком близко к её свету и мог слышать её мысли.

«Он похож на выходца с Ближнего Востока. Но чёрт возьми. Прямо кинозвезда из фильма про горячего шейха. Но почему он всё время пялится на меня? Он смотрит на меня так, будто я его раздражаю или ещё что-то».

Она продолжала смотреть на Локи, по-видимому, не обращая внимания ни на то, что он мог читать её мысли, ни на то, что он смотрел на неё в ответ.

Она, казалось, заметила, что он реагирует на неё, но Локи не мог сказать, как именно она это истолковала, несмотря на её мимолётные мысли. Эти мысли, казалось, возникали на нескольких уровнях, как будто она пыталась убедить себя в одной интерпретации, хотя в иных частях своего света реагировала на него другим образом.

Он пытался идти по обоим следам, но часть всё ещё ускользала от него.

К сожалению, тот факт, что она могла блокировать его хотя бы до некоторой степени, только ещё больше возбуждал его.

«Боже, — подумала она потом. — Интересно, они действительно знают, где Дани?»

Другой вид боли разделения наполнил её свет и коснулся его настолько, что Локи пришлось отвести взгляд.

«Даже если это не так, принадлежать им не может быть хуже, чем быть одной из женщин Балуччи… и по крайней мере, ни один из них ещё не пытался прикоснуться ко мне, — её тёмные глаза снова сфокусировались на Локи. — Он, кажется, здесь за главного. Интересно, откуда он родом? По сравнению с остальными он почти не разговаривает. Даже на том, другом языке».

Он слушал её, изо всех сил стараясь не реагировать на её откровенную оценку его тела.

И всё же в первую очередь Локи ощущал недоумение женщины, её попытки понять, кто они такие, друзья или враги, чего они хотят от неё, страх за безопасность дочери. Может ли она верить всему, что они ей говорят.

Большинство её поверхностных мыслей содержали элемент бравады, но уязвимость, которую он чувствовал подо всем этим, вызывала у него тошноту от желания. Сейчас он вообще не мог смотреть на неё, хотя и продолжал напрягаться, пытаясь уловить обрывки её мыслей, стараясь понять, что же это за эмоции.

Она, кажется, думала, что они спасли её из той крепости в парке.

Это пойдёт им на пользу, если они убедят её, что не хотят причинить ей вреда.

Подумав об этом, Локи почувствовал ещё одну тёмную вспышку боли, увидев, что она смотрит на его тело под громоздкой органической броней, которую он носил. На этот раз ему не удалось достаточно быстро подавить боль, и Мика, маленькая азиатская видящая из Сиэтла, ухмыльнулась ему, похлопав по спине маленькой рукой.

«Тебе нужно потрахаться, брат, — поддразнила его Мика. — Ты действительно собираешься переспать с этой женщиной? — её глаза метнулись к человеческой матери Данте. — Может быть, тебе лучше попытаться ухаживать за Иллег, брат… хотя я слышала, что Чинья может быть собственницей, так что, возможно, там тебе тоже придётся драться».

Локи не ответил, но повернул голову, чтобы посмотреть вниз по переулку, используя свой свет легчайшими прикосновениями, чтобы оценить, заметил ли кто-нибудь их маленькую группу либо с улицы, либо из соседних зданий. Им удалось сбросить, оттеснить или вырубить всех человеческих солдат, которые пытались последовать за ними после освобождения женщины.

Он по-прежнему никого не чувствовал.

Взглянув на Мику, он кивнул в сторону открытого конца переулка.

«Иди вперёд, сестра, — вежливо послал он. — Направляйся на запад. В сторону посадочной площадки».

Улыбаясь, Мика коснулась его спины во второй раз, прямо перед тем, как наклониться глубже в его свет. «Знаешь, Данте может и не поблагодарить тебя за то, что ты пытаешься залезть в штанишки её матери, брат Локи».

Локи подавил гримасу и ничего не ответил.

Всё ещё похлопывая его по спине, Мика усмехнулась. По какой-то причине ей явно нравилось дразнить его, поскольку она периодически делала это с тех пор, как они покинули авианосец. И это несмотря на то, что Меч поставил его во главе их маленькой группы.

Он заметил, что его характер оказывает такое воздействие на некоторых видящих.

Даже на Мост, временами.

«Данте это действительно может не понравиться, — снова поддразнила Мика. — А значит, что Вику это не понравится… или Мосту. Или даже Мечу. Даже если ты вежливо попросишь и сделаешь ей много одолжений своим языком и членом. Даже если ты не будешь слишком сильно давить на неё своим светом, чтобы заставить подчиниться. Запомни, брат… Мост мыслит немного по-человечески с такими вещами».

Локи бросил на неё равнодушный взгляд, и Мика рассмеялась.

«Я отсосу тебе в качестве одолжения, брат, — усмехнулась она. — Если ты действительно нуждаешься в некотором облегчении… а похоже, так оно и есть. Если это не сможет подождать до тех пор, пока ты не вернёшься в загоны для беженцев, просто попроси. Но хорошо ли ты управляешься со своим светом, брат? Или прошло слишком много времени?»

Локи почувствовал, как его кожа стала тёплой, особенно вокруг шеи и ушей.

Это не было настоящим смущением.

Вместо этого Мике удалось вновь разжечь боль разделения в его свете достаточно сильно, чтобы он не мог контролировать её в течение этих нескольких секунд.

Он поймал себя на том, что почти объективно обдумывает предложение видящей с американским акцентом. Может быть, ему не помешает контакт света, каким бы коротким он ни был, даже если она озвучила это предложение отчасти в шутку. Впрочем, он мало что мог предложить ей в обмен, учитывая, что деньги теперь почти бесполезны. Он знал, что Мика работала профессионалкой до того, как присоединилась к военному подразделению их группы, так что она могла ожидать какой-то оплаты или обмена.