— Я знаю, что такое «бескомпромиссный», — сказала я, разрываясь между желанием расхохотаться и нахмуриться, и закатила глаза. — Я по-прежнему владею английским лучше тебя. Ты действительно не станешь говорить со мной?

— Отпусти меня, — уговаривал он. — Мы можем несколько раз потрахаться, а потом поговорим.

— Ревик, — я издала невольный смешок. — Ты невозможный.

— Отпусти меня, — уговаривал он. — Я оставлю тебя здесь на весь остаток дня, если не отпустишь.

Пристальнее всматриваясь в его глаза, я улыбнулась.

— Ты серьёзно.

— Смертельно серьёзно, бл*дь, — он вжался в меня своим телом и хрипло вздохнул, когда я остановила его с помощью его света. — Вот тебе мои переговоры, — сказал он. — Отпусти мой свет. Позволь мне контролировать это… и я дам тебе то, чего ты хочешь. Я расскажу тебе всё, что ты говорила прошлой ночью. Я расскажу тебе всё, что ты захочешь знать о Даледжеме… и о моих странных фантазиях, в которых ты меня бьёшь.

Он помедлил, позволив этим словам повиснуть на несколько секунд, затем пожал плечами, и на его тонких губах по-прежнему играла лёгкая улыбка.

— …А если не отпустишь, тогда я тебе отомщу.

Я закатила глаза.

— Как отомстишь? К стене прикуёшь?

Его глаза сделались явно хищными.

— Для меня это беспроигрышная ситуация. Я могу оставить тебя здесь на несколько дней. Заставить оказывать мне сексуальные услуги прежде, чем ты получишь еду.

Я выдержала его взгляд.

— Что, если я проделаю то же самое с тобой?

Я увидела, как на его лице промелькнула боль. Заметив это выражение и почувствовав это в его свете, я покачала головой, прищёлкнув.

— Gaos, — сказала я. — И это тоже тебя заводит? Ты безнадёжен.

— Ты собираешься трахнуть меня? — спросил он. — Ты действительно собираешься вести серьёзные разговоры перед тем, как мы это сделаем? Или это месть? Какая-то игра за власть?

Подумав, я вынуждена была признать его правоту.

Вздохнув, я покачала головой.

— Нет? — уточнил он. — Что именно нет? Ты собираешься трахаться со мной?

— Я подумывала над этим, — призналась я, посмотрев на него.

Его глаза ожесточились при взгляде на меня, и его боль усилилась.

— Нахрен переговоры, между прочим, — сказал он. — В следующий раз я просто заберу тебя с собой. Буду насиловать всякий раз, когда у меня кончится терпение… и приковывать тебя ко всяким штукам в разных кабинах на корабле.

— Чтобы ещё больше твоих друзей увидели меня? — я фыркнула. — Супер. Я сообщу на новостные каналы.

Ревик начал было опускать рот к моему телу, но тут помедлил.

Уставившись на меня с расстояния одного дюйма, он нахмурился.

— Хочу ли я знать?

Увидев на его лице уже не такое весёлое выражение, я вздохнула, пожалев, что не держала язык за зубами.

— Уверена, что вскоре ты об этом услышишь, — сказала я, прижимая свободную руку ко лбу. Когда он прищурился, я той же рукой пихнула его в грудь. — Если ты снимешь с меня оковы, я тебе расскажу. Как тебе такой вариант?

Его боль усилилась. В этот раз она совсем не походила на боль разделения.

Почувствовав перемену в его свете, я схватила его за волосы рукой. Я стиснула его волосы ещё сильнее, когда он стал избегать моего взгляда.

— Эй, — беспокойство затрепетало в моем свете и голосе. — Ну брось. Что? Мы же придуривались, верно? Ничего не случилось, Ревик. Ничего такого. Никто меня не видел по-настоящему.

— Но ты собиралась позволить мне думать, будто это случилось? — спросил он.

Я раздражённо вздохнула.

— Я этого не говорила. Мать твою, я просто тебя дразнила.

Он щёлкнул языком, и его акцент резко усилился.

— Я же говорил тебе, я, бл*дь, не шучу с некоторыми вещами. С нами. Помнишь? Не шучу. Не совсем. Так я сказал. Кажется, я говорил не раз, что не смогу сейчас быть рассудительным…

— Ладно, — сказала я. — Эй, успокойся. Я тебя услышала. И я прошу прощения.

Его голос зазвучал жёстче.

— Хрена с два. Ты не просишь прощения. И ты не слышишь меня. Иначе ты бы этого не делала. Ты бы не…

Остановив себя, он умолк.

Я всё ещё смотрела на него, когда он покачал головой с отрешённым взглядом. Я почувствовала, как его свет закрылся поплотнее, и сглотнула, всматриваясь в его скуластое лицо.

— Ревик… — начала я.

Он покачал головой.

— Нет. Дай мне сказать, — я почувствовала, что его мышцы напряглись, и он соскользнул с меня. — Иисусе. Ты заставишь меня вести серьёзный разговор сейчас, бл*дь. Когда мы оба страдаем от такой боли, что будем иррациональными засранцами.

Он лёг на бок, и я отпустила его свет. Во мне затрепетало ещё больше беспокойства, но когда он встретился со мной взглядом, я не увидела там настоящей опасности.

— Элли, — он выдохнул. — Ты должна это понимать. Я действительно не шучу, когда говорю, что хочу знать, где ты… и да, с кем ты. Я знаю, что это излишний контроль над тобой. Я знаю, что это извращение. Но я попросил тебя пойти мне навстречу в этом, жена, хотя бы ненадолго. Я попросил тебя. Ты сказала, что сделаешь это. Ты также сказала, что понимаешь. Я сказал, что сделаю то же самое для тебя… в любой момент, когда ты захочешь.

— И ты приковал меня к кровати, — сказала я, мягко щёлкнув языком. — …и бросил меня тут.

— Я оставил записку! — он уставился на меня, нахмурившись. — У нас есть стоп-слово… ты ни разу не использовала его, бл*дь. Ты знала, где я. Ты могла связаться со мной в любое время. Я не говорю, что ты не можешь делать, что хочешь и с кем хочешь, жена… просто скажи мне! Просто сообщай мне это на протяжении некоторого времени, ладно? Избавь меня от беспокойства, бл*дь!

Почувствовав, что мои плечи расслабляются, я кивнула, поглаживая его шею.

— Ладно, — скользнув рукой ниже по его телу, я ощутила, как он задрожал, когда я помассировала его грудь. — Но я же никуда не ушла, Ревик, — напомнила я ему. — Ты в точности знал, где я нахожусь.

— Бл*дь, Элли. Не играй со мной в этом. Кто-то действительно зашёл сюда?

Я поколебалась, затем уклончиво пожала плечом.

— Полагаю, это возможно.

Раздражённо выдохнув, он уставился на меня. После очередной паузы его глаза ожесточились.

— Боги. Я убью этого мудака. В этот раз я реально его убью.

Я моргнула.

— Ты только что прочёл меня? Серьёзно?

— А что, это теперь тоже запрещается? — хмуро спросил он.

Должна признать, в его словах был смысл.

Мы оба практически безнаказанно читали друг друга. Негласное правило гласило, что любые вещи, которые мы не стараемся усиленно закрыть щитами, вполне можно читать. Конечно, мы не обговаривали это вслух, но уже довольно долго придерживались этого правила.

И всё же его резкая перемена настроения выбила меня из колеи.

— Нет, — ответила я. — Конечно, ты можешь меня читать, — я приподнялась на локтях, хмуро глядя на него. — На самом деле, это скорее произвело на меня впечатление, — призналась я. — Что ты только что получил от меня? Или ты просто используешь какой-то способ-хитрее-обычного, чтобы я озвучила имена? Притворяешься, что знаешь, когда на самом деле не знаешь?

— Джораг, — прямо сказал он. — Балидор. Чандрэ. Пагой. Чинья.

Я моргнула.

— Ладно. Вау. Я под впечатлением. Ну, или мои щиты реально дают слабину.

Он щёлкнул языком, но раздражение не ушло с его лица.

— Он действительно так пялился на тебя? Или ты пытаешься меня накрутить? Потому что в таком случае есть более хорошие способы добиться этого. Более безопасные, во всяком случае.

— Более безопасные для кого? — спросила я, вскинув бровь.

— Более безопасные для Джорага, — прорычал он. — Более безопасные для тебя, если ты правда хочешь, чтобы я в ближайшее время отвязал тебя от этой стены.

Увидев неподдельное раздражение в его взгляде, я щёлкнула языком и вложила свет в свои пальцы, погладив его по подбородку.

— Ничего страшного не случилось, Ревик.

Я поколебалась, пытаясь решить, стоит ли мне упомянуть ситуацию с Терианом. Часть меня считала, что лучше подождать и уговорить его на секс, особенно теперь, когда он уже расстроился. Я рассудительно считала, что он лучше воспримет эту информацию после секса.

Или, если смотреть реалистично… нет.

Может, если быть совершенно честной с самой собой, я хотела секса, и секс совершенно точно вылетит в трубу, как только он узнает о Териане. С другой стороны, это не лучший аргумент для принятия решений относительно общения с моим мужем… особенно относительно общения на те темы, на которые он явно всё ещё остро реагирует.

Особенно тогда, когда у нас в целом есть проблемы с общением.

Ревик уставился на меня, ничего не говоря. Я всё ещё видела то тёмное выражение в его глазах, но больше не чувствовала, что за ним скрывается.

— Где вообще ты был всё утро? — спросила я. — Балидор понятия не имел.

Он покачал головой, прищёлкнув языком.

— Не меняй тему, жена. Я правда не в настроении.

Я раздражённо выдохнула.

— А какова тема-то? Я же сказала, что сожалею.

Он выдохнул, но не ответил.

Я по-прежнему пыталась решить, что с ним происходит, когда исходящая из его света боль резко ухудшилась. Когда я повернулась, он смотрел мне в глаза, плотно поджимая губы. Я ощущала его раздражение из-за неспособности заставить меня понять, увидеть, что на самом деле его беспокоило. Я чувствовала его раздражение из-за того, что я ничего не сказала о приходе Балидора и остальных, но почему-то и это тоже ощущалось как беспокойство.

Посмотрев на него, я осознала, что он успокаивает себя после выброса адреналина. Тот факт, что кто-то зашёл сюда, а он не знал, действительно напугал его.

Я озадаченно всматривалась в его лицо. До меня дошло, что отчасти дело действительно может быть в его страхе, что со мной опять случится что-то плохое.

Он тихо хмыкнул, в неверии уставившись на меня.

— О, ты так думаешь?

Я почувствовала, как к лицу приливает тепло.

— Ты правда думаешь, что Джораг может быть вражеским шпионом?

— Бл*дь, да даже Джон был шпионом, Элисон!

— Но Джораг? — я скептически нахмурилась. — Ну то есть, гениальность трюка с Джоном заключалась в том, что мы бы никогда не стали его подозревать. И он не был «шпионом»… они просто похимичили с его разумом. Но Джораг? Сам посуди, сколько раз Балидор его проверял?