В один ужасный момент ей стало интересно, может ли Эйвен читать мысли, как профессор Мармадюк или Маркус Спаркер. Он утверждал, что учился в академии, а значит, имеет какой-то дар, и она понятия не имела, на что он способен.

Танцующие слоны в розовых пачках. Она удерживала в мыслях эту забавную картину и наблюдала за его лицом. Никакой реакции. Ни удивления, ни веселья, ничего, что могло бы подтвердить, что он читает ее мысли… к счастью.

— Думаю, она довольно хорошая, — согласилась Алекс. В надежде отвлечь его она пошла медленным шагом. — Но здесь не всегда удается найти помощь по практическим предметам. Вы были здесь, и наверно знаете. Изучение книг не поможет на физкультуре, так? Или в борьбе. Впрочем, если подумать, большинство местных предметов требуют практики. Так что, да, это отличная библиотека, но в таких областях она не всегда может помочь.

Ей действительно очень не нравилось, как он на нее смотрел. Расчетливый и знающий взгляд заставлял Алекс чувствовать себя неуютно. Было самое подходящее время, чтобы убраться отсюда.

— Я устроила беспорядок, — сказала она и в подтверждение указала на свою одежду, с которой все еще капала вода. — Мне нужно идти.

Тогда он подошел к ней, — намного быстрее, чем, по ее мнению, это вообще возможно, — и сжал пальцами ее плечо.

— Не думаю, что мы все обсудили, — его хватка была настолько крепкой, практически причиняя боль, особенно учитывая, что ее тело все еще неприятно покалывало. — Кажется, с этого момента, Александра Дженнингс, у нас куда больше тем для бесед. Все это время я надеялся, что прав насчет тебя, но не знал наверняка. Сейчас, к своему удовольствию, я уверен, что знаю, кто ты, и на что способна.

Алекс попыталась отстраниться от него, но он только сильнее сжал плечо, из-за чего в ней крепла уверенность, что останутся синяки.

— Отпустите меня, — приказала она. Ей надоело, что с ней так грубо обращаются. Будто у нее на лбу кто-то написал «легкая добыча». Ну, уж нет, хватит.

Когда он так и не отпустил ее, она нацелилась ударить по его голени, надеясь, что если даже ничего не получится, удивление заставит его ослабить хватку. Вместо этого удар ее все еще покалывающей ноги заставил именно ее зашипеть от боли.

— Ты действительно думаешь, что сможешь бороться со мной? Со мной? — Эйвен засмеялся. Это был ужасный звук, полный злорадства. Она содрогнулась от этого звука, еще более холодного, чем ледяная вода, в которой ей довелось искупаться.

Алекс сморщилась, когда его пальцы еще сильнее сжали ее руку, которая из-за этого опять начинала неметь. В ее полузамерзшем состоянии она могла даже не пытаться бороться с ним.

— Давай прогуляемся, хорошо? — сказал Эйвен. — Настало время проверить, на что ты способна.

Он потянул ее вперед, и у девушки не было выбора, кроме как последовать за ним. Несмотря на свое раздражение — и нарастающий страх — она умудрялась развлекаться, брызгая на него водой при каждом принудительном шаге. Но когда он так сильно сжал ее, что казалось кости должны хрустеть под его пальцами, она спокойно пошла рядом, хоть и ворчала по дороге. Она устала, проголодалась и замерзла… Не говоря уже о том, что насквозь промокла. Все, чего она хотела, это есть, в душ и в кровать. Она что, слишком много просит?

— Почему вы здесь Эйвен? — устало спросила она. — Чего вы от меня хотите?

Он снова засмеялся.

— Странным образом судьба свела двух одинаковых людей вместе. Мне кажется, я искал тебя годы, и вот ты здесь — идеальный кандидат на исполнение моей воли.

— Вряд ли, — пробормотала Алекс.

— Сопротивление ничего не даст, Александра, — спокойно сказал Эйвен. — И даже если бы могла, не стала бы. Кто сможет помочь мне больше, чем ты? Нам предназначено быть здесь, разве не видишь? И вместе мы изменим мир.

— Мне нравится мир таким, какой он есть, — ответила Алекс. — Но вы, видимо, в нем сами по себе.

Он просто понимающе ухмыльнулся и не ответил.

Она пыталась вырвать свою руку, надеясь, что его сосредоточенность ослабла, но не удалось.

— Серьезно, Эйвен. Отпустите. Меня, — сказала она. И для большего убеждения добавила: — Сейчас же.

— А что ты сможешь сделать? — спросил он, не сбавляя шаг. — Ты не можешь бороться со мной, не можешь избегать меня. Нет смысла пытаться. Ты смиришься; это неизбежно. Вот увидишь.

— Больше никаких загадок, — проворчала Алекс.

— Загадок? — спросил он, останавливаясь и глядя ей в глаза. — Каких загадок?

— Не ваше дело, — она отвернулась от него и заметила, что они почти поднялись по лестнице, ведущей в библиотеку.

— Объясни, что ты имеешь в виду, или я…

— Ты! Тебе нельзя быть здесь!

Это был старый библиотекарь, увидев которого, Алекс наконец-то почувствовала облегчение.

— Старик, а кто меня остановит? Ты? — Эйвен пугающе и холодно снова засмеялся.

— Мне не нужно тебя останавливать, Эйвен Дельмарта, поскольку тебе, как и мне, известно, что куда ты хочешь, не попасть без разрешения, — ответил библиотекарь, сердито тряся своей деревянной тростью.

— Без разрешения, — повторил Эйвен, выделяя каждое слово, и выразительно посмотрел на Алекс, прежде чем снова повернуться к библиотекарю.

Маленький человек побледнел, но держался.

— Она не поможет тебе, — сказал он. — И как ты знаешь, тебе ее не заставить. Только разрешение, данное по собственной воле, позволит тебе войти. И судя по выражению ее лица, ты не получишь то, за чем пришел.

Когда Эйвен повернулся и посмотрел на Алекс, ему определенно не понравилась ее решительность. Его красивое лицо стало грозным, глаза пылали гневом, а губы скривились в усмешке. Выглядел он ужасно, и Алекс отшатнулась, опасаясь, что он ударит ее.

Вместо этого он отпустил ее руку и в одно мгновение его черты лица наполнились светом и красотой.

— Прости, если обидел тебя, — сказал он, а его золотистые глаза умоляли о прощении. — Я лишь хотел тебе кое-что показать.

Алекс потрясла головой, заставляя себя не придавать значения той части себя, что хотела поверить в его раскаяние. Она знала, что это лишь видимость. Он врал. И врал с их самой первой встречи.

— Вам пора, — сказала она, надеясь, что ее голос не дрожит…

Эйвен успокоился, и она увидела, как он старается сохранить дружелюбное выражение лица.

— Как пожелаешь, — ответил он, удивив ее. — Но скоро мы снова встретимся, моя дорогая Александра, — и ушел, исчезнув перед ней, будто его здесь никогда и не было.

— Я не ваша дорогая, — прошептала она в пустоту.

Она подняла глаза и посмотрела на библиотекаря, который выглядел обеспокоенным. Но он не смотрел на нее или место, где только что был Эйвен. Вместо этого он смотрел на нарисованную маслом картину. Вернее, на лужу воды под этой картиной.

Библиотекарь повернулся к ней, и, окинув взглядом ее вид, наконец, указал на беспорядок на полу.

— Я полагаю, ты приберешь здесь?!

Это не было вопросом, но Алекс все равно кивнула и, последовав наставлению, нашла ведро и швабру.

К концу мытья пола, она была готова рухнуть. Девушка даже не потрудилась расспросить библиотекаря об Эйвене, прежде чем покинуть башню, направляясь наверх в свою спальню и под горячий душ.

Вопросы, вопросы, вопросы. Ее голова была забита ими.

Когда она, наконец, вышла из ванной, снаружи свет не был включен, а значит Джордан и Биар скоро должны вернутся в академию. Но она слишком устала и не была способна ни на что, кроме как упасть в кровать и попытаться забыть все случившееся — и решения — за этот день.

Последний вопрос, который появился в ее голове, когда она почти уснула, был наверно самым важным: было ли правильным ее решение остаться?